Дзен-пушка - Бейли Баррингтон Дж. - Страница 1

Десятый Флот рассредоточился вокруг большой бело-сине-зеленой планеты с целеустремленно устрашающей внезапностью. На диаграмм-экранах командных центров обеих сторон перекрещивались орбиты ста сорока кораблей — так оплетают разбухшее ядро электроны в тяжелом атоме. В первые же секунды вторжения местная спутниковая группировка вспыхнула и испарилась мошкарой в огне, а персонал дюжины обитаемых станций был взят в плен. Коммуникационные линии с планеты бесцеремонно ободрали, она почти ослепла и стала беспомощна.

Десятый Флот тем временем выпустил собственное спутниковое облако. Теперь все, происходившее как на поверхности планеты, так и под нею, отслеживалось в естественном разрешении.

Адмирал Арчер, расслабившись у себя в берлоге, без труда мог представить, какая паника воцарилась внизу. Местное правительство, по его предположениям и надеждам, не понимало того, что ему, как человеку армейскому, было слишком хорошо ясно: оказавшись в позиции, где этот мир можно, по выбору, уничтожить боеголовками, испепелить лучевым оружием или заэкранировать от коммуникаций, он лишь выказал собственное военное бессилие. Критерием практически реализуемого могущества выступает способность высадить на планету десант и, что не менее важно, забрать своих бойцов оттуда.

А Десятый Флот испытывал крайний недостаток личного состава. Если сейчас население планеты раболепно склонится перед оккупантами, Арчер вряд ли наскребет достаточно людей для временной администрации. В этом смысле все устрашающие системы оружия служили просто для блефа.

Таким образом, всего разумнее представлялось разобраться с возникшими затруднениями по-быстрому, не дав местным властям собраться с мыслями и прийти к нежелательным выводам относительно бездействия эскадры. Адмирал не хотел загонять себя в ситуацию, которая потребовала бы от него покарать этот мир за неповиновение приказам.

Арчер полулежал на мшистом берегу в тени яблони. Чуть поодаль резвились животные: карликовый слон ростом около двух футов, такой же карликовый жираф, который, склоняя шею, доставал головой почти до плеча Арчера, а также в целом равные им размерами шимпанзе и галаго. Слон отвлекся и направился к адмиралу.

— В настоящее время власти планеты совещаются, — негромко протрубил он. — Исходя из данных спутниковой разведки, кажется вероятным, что они обсуждают, как бы нас одурачить.

Арчер усмехнулся.

— Несомненно, они воображают, что им удастся подсунуть нам убийц под видом гениальных артистов. Ну что ж, мы это все уже проходили.

Жираф склонился к ним и потерся шеей о рукав человека.

— Хорошо бы у них тут нашелся стоящий композитор, — мягким мечтательным голосом произнес он. — Нельзя ли будет сперва принять его на службу, а уж потом доставить в Диадему?

— Мы пользуемся преимуществами полуавтономного статуса, так что да, можно.

— Адмирал, — вмешался слон, — они желают поговорить с нами.

Арчер кивнул. Потрепал слона-адъютанта по крупной серой башке: вживленный туда имплант позволял мозгу животного поддерживать связь со всем Десятым Флотом.

— Идем, Арктус. Ты можешь мне понадобиться.

Казалось, что мшистый берег тянется, насколько хватает глаз, однако стоило Арчеру миновать яблоню и ступить в рощу, испещренную пятнами падавшего через листву солнечного света, а Арктусу последовать за ним, как тут же адмирал очутился в широком коридоре с ковровой дорожкой; мимо в мерном темпе сновали мужчины и женщины, животные и дети. Вскоре он достиг конференц-зала. Паукообразная обезьяна подняла глаза и вскинула руку в салюте. Началась подготовка к переговорам.

Адмирал Арчер снял с близстоявшей вешалки мундир и, почти не отдавая себе в том отчета, опустился на трон перед зоной переговоров. Ожило освещение. Адмирал чувствовал, как опускается на него незримой мантией божественное имперское величие. Те, чьи образы сейчас должны были ожить перед ним, увидят Арчера бледным и безукоризненно прекрасным, излучающим почти архангельскую власть, а блеск в глазах адмирала сочтут признаком его леденящей душу проницательности.

Он взглянул в палату верховного совета. За овальным столом сидели человек двадцать; животных видно не было. Во главе собрания, немного выше остальных, разместился председатель ростианского совета, человек преклонных лет, но в хорошей физической форме, облаченный в белую мантию, придавшую ему сходство с хирургом. Его седая бородка была аккуратно подстрижена колышком.

Председателю единственному из присутствующих не было нужды поворачивать голову, чтобы посмотреть Арчеру прямо в глаза. На лице его возникло выражение, выдававшее внутреннюю слабость и борьбу с предательским желанием сдаться на милость превосходящей силы.

— Я обращаюсь к представителю имперского совета директоров? — спросил чиновник сухим недовольным тоном.

— Да, — ответил Арчер вежливо, — однако было бы корректнее назвать меня представителем имперской налоговой инспекции. У вас двадцать лет назад случился дефолт. Последствия его весьма серьезны; необходимо как можно скорее свести баланс.

— Мы не объявляли дефолта по собственной воле, — непреклонно и мрачно отвечал председатель. — Десять лет назад мы отправили вам предложение урегулировать эту трудность путем поставок сырья или готовых товаров, испросив реструктуризации долга. Мы не получили никакого ответа.

— Я и есть ответ. В вашем предложении не было необходимости. Оно обязало бы Империю пойти на уступки и рассматривается как умышленное уклонение от платежа. — Арчер протянул руку в сторону; паукообразная обезьяна передала ему папку с распечатками. — Однако, чтобы уладить дело мирным путем, имперский налоговый инспектор согласен на пятидесятипроцентное уменьшение недоимки с условием, что в дальнейшем вы будете аккуратно вносить все платежи с интервалом в десять стандартных лет, возложив все расходы по их доставке на себя. — Адмирал кивком указал на бумаги. — Прежде чем мы улетим, вам тем не менее придется внести оставшуюся часть задолженности.

Он начал зачитывать текст.

— Тысяча двести пятьдесят восемь деятелей искусства музыкального направления, композиторов и исполнителей. Тысяча двести пятьдесят восемь деятелей искусства от каждого из визуальных, тактильных и ароматических направлений. Тысяча двести пятьдесят восемь представителей литературы и театра. Тысяча двадцать ученых различных сфер. Все эти лица должны принадлежать к человеческой расе, присутствие животных или конструктов не допускается, допустимое содержание доминантных животных генов в генофонде не более двух процентов. Все эти лица обязаны соответствовать как минимум двадцатому уровню по шкале творческих способностей Кэрримера в независимом тестировании силами флотских психологов. Кроме того, требуется не менее сотни гениев, или, другими словами, лиц, проявляющих творческие способности не ниже двадцать пятого уровня по шкале Кэрри мера.

Арчер поднял взгляд и отдал папку паукообразной обезьяне. Ему не пришло на ум других слов для описания воззрившихся на него лиц, кроме каменных.

О, я знаю, о чем вы сейчас думаете. Мы бы лучше от Империи откололись, вот о чем вы думаете. Но вы не осмелитесь в открытую заявить о своих мятежных намерениях, даже сейчас, на краю пропасти, ведь у вас над головами висит Десятый Флот.

— Но подобная работорговля идет вразрез со всеми принципами проповедуемой на Ростии общественной философии! — возопил председатель.

— Не отчаивайтесь, — благодушно утешил его Арчер, — сливки вашего общества получат возможность ознакомить Империю с принципами названного вами учения. Ваше запирательство меня огорчает. Были времена, когда одаренные граждане соревновались за шанс мигрировать к сердцу Империи.

— В те времена подобную дань едва ли потребовали бы.

Арчер подался вперед.

— Вы мне рассказываете о том, чем недовольны. Я тоже кое-чем недоволен. Мне не нравится употребляемое вами слово: дань. Я сборщик налогов. Все мы подчиняемся закону. Извольте приготовиться к выплате долга.