Охота на мудрецов (СИ) - Мор Дэлия - Страница 49

Не хочу отвечать на вопрос. Не смогу объяснить в двух словах. Создатель лежал в той же психиатрической клинике, куда меня привезли из дома. Испуганную, не понимающую, что происходит девочку. И сразу же началась терапия с препаратами, ночные кошмары, новые препараты, карцер с ремнями на запястьях и лодыжках. Я плакала над своей загубленной жизнью, не различая времени суток. Через несколько месяцев, когда я научилась игнорировать голос Юрао в голове, мне разрешили выйти в общую комнату. Помню, как бесцельно сидела в углу, а потом снова начала плакать. Зло вытирала слезы и затравленно смотрела на видеокамеру. Ждала, что придет санитар и опять потащит на укол. Но ко мне подошел лысый мужчина в больничной форме. Спрашивал, кто я и что случилось? Я устала отвечать на вопросы. Молчала и смотрела мимо, тогда рассказывать начал он. Про мудрецов и потенциальный барьер, про слона, которого мы все трогаем, но не можем найти слов, чтобы объяснить, как он выглядит. Про рождение, смерть и новую жизнь, генетический опыт и взросление духа. И я плакала уже на его плече, стонала как мне плохо, а он гладил по волосам и повторял, что все нормально и это пройдет.

С того дня мы словно приклеились друг к другу. Он старался быть рядом постоянно, перестукивался со мной через стену карцера, тайком приносил лепешки, когда меня лишали пищи за попытки побега. И рассказывал, рассказывал, рассказывал. В итоге дошло до подозрений в педофилии. Психиатры решили, что вся его забота – похоть извращенца. Помню, как возмущался и бесновался Создатель. Получил трое суток карцера, и мы стали вести себя скромнее.

– В дружеских, – твердо отвечаю я, глядя в глаза Наилия.

Тяну носом воздух и жду аромат апельсина. Генерал должен включить харизму и надавить на меня, но он продолжает спрашивать.

– А если Создатель соскучился и решил вот так встретиться?

– Возможно. Я единичка и совершенно не интересна Друзу в практическом плане. Но потенциально любой из нас тройка, Создатель мог назвать кого угодно. Великая Идея не появится завтра, ты правильно сказал. Могут пройти циклы и десятки циклов.

– Умрет Создатель, Конспиролог, Маятник, – медленно говорит Наилий, – а ты останешься жить. На сколько циклов ты моложе их всех?

Никогда не думала о легенде в таком ключе. Да, действительно я значительно моложе всех мудрецов. Создатель радовался и говорил, что прожив дольше, я смогу уйти в развитии дальше. Неужели?

– Минимум на двадцать пять, – отвечаю после подсчетов в уме, – но это не так уж и много.

– В определенных обстоятельствах достаточно.

Генерал замолкает и откидывается головой на спинку кресла. Думает несколько минут, которые для меня тянутся месяцами.

– Затея со статусом ученых – фарс. Приманка, – устало говорит Наилий. – Даже если вас признают вменяемыми, придется подтверждать или получать с нуля высшее образование. А потом доказывать, что ваши теории научны. Строго говоря, теории есть только у Создателя и Маятника, остальные живут способностями. Я знаю гражданских ученых, протолкнуть что-то новое мимо очереди на звания из учеников и протеже почти невозможно. Зубами приходится вырывать каждого самородка и призывать в армию рядовым, но ты женщина.

– Знаю, – раздраженно отвечаю я.

Путь в науку для нас тоже закрыт. Да и как я буду рассказывать о привязках? Уважаемые коллеги, вы их не видите, но они есть. Красные, желтые, зеленые. Бред. Стук в дверь отрывает от тяжелых мыслей. Наилий хмурится и ждет, но лампочка на замке зеленым не загорается. Посторонний?

– Кто? – громко спрашивает генерал.

– Ваше Превосходство, это Флавий. Входящий звонок.

Наилий задумчиво склоняет голову на бок, но потом идет открывать дверь. Смущенный либрарий стоит на пороге и не смотрит вглубь комнаты на кровать. Да одеты мы, не стоит краснеть.

– Звонит мудрец Создатель и просит к телефону дариссу Дэлию.

Поднимаю глаза и встречаю напряженный взгляд генерала. Он сдвигает брови до глубокой складки на переносице и забирает из пальцев Флавия гарнитуру. Нет, с Создателем, как с Аттией он мне общаться не запретит. Решительно подхожу к нему и протягиваю ладонь, чтобы отдал переговорное устройство.

– Я отвечу.

Генерал демонстративно вешает гарнитуру на ухо и говорит.

– Наилий Орхитус Лар, слушаю. Нет, это исключено. Ты достаточно говорил сегодня. Да, я буду решать за вас обоих. Все? Отбой.

Трогает пальцем кнопку и возвращает гарнитуру Флавию с коротким «свободен». Либрарий молча уходит, и генерал закрывает дверь.

«Он обещал в резиденции с эдельвейсами, что за тобой больше никогда не закроются двери». Юрао подбрасывает дров в костер. Чувствую, как возвращается давно забытый нервный озноб. Обнимаю себя руками и спрашиваю, как мне кажется, спокойно.

– Зачем?

– Чтобы ты приняла решение сама, а не поддалась уговорам, – холодно отвечает Наилий.

– И ты отпустишь, если я решу уйти? К Создателю в четвертый сектор?

– К Агриппе, – поправляет генерал.

– Нет! – теряю ощущение контроля и слышу себя будто издалека. – Мне плевать на ваши игры! Я хочу сама распоряжаться своей жизнью! Я не твоя собственность, Наилий!

Делаю шаг к нему и заглядываю в глаза. Чувствую, как обдает жаром, дрожь превращается в судороги, а в животе скручивается тугой узел. Теперь я отравлена гневом и падаю в черную пустоту.

– Конечно, нет, – спокойно говорит генерал, – ты Мотылек и летишь туда, где пламя ярче.

За мгновение любимое лицо становится ненавистным. Рука взлетает для удара, но я сжимаю её в кулак и прячу за спину. Плохо, нельзя так. Я – мудрец. Эмоциональный труп. Закусываю дрожащие губы и отворачиваюсь. Делаю шаг и чувствую, как Наилий хватает за талию и тянет к себе. Властно, грубо. Пытаюсь вырваться, но тщетно. Повисаю у него на руках тряпичной куклой. Не увидит моих слёз. Никогда.

– Отпусти.

– Нельзя принимать решение на эмоциях.

– Хорошо, не буду. Отпусти.

– Дэлия,… пожалуйста, – прижимает крепче и шепчет над ухом. Мягко и почти ласково, – я отпущу. Тише… родная.

Его хватка слабеет, а я закрываю глаза. Гнев волнами прокатывается по телу, упрямство не дает сдаться, но я дышу глубоко и успокаиваюсь. Жар остывает, превращаясь в тепло. Наилий гладит меня по рукам, легко касаясь пальцами.

– Я боюсь тебя потерять. Прости.

Сколько я буду искать своё место в жизни? Метаться и не знать, что делать? С чем буду готова расстаться? Столько циклов жертвовать было нечем.

– Я люблю тебя, Наилий, и всегда буду рядом.

Он целует в шею и, кажется, улыбается. Я чувствую тонкий аромат свежести. Талой воды горных ледников. Слышу перезвон льдинок. Мелодию, звучащую только для меня. Возможно, если бы мы родились не на этой планете, в ином времени и под другими звездами, то все было проще. А пока есть мудрецы, правители, легенды, идеи, цели и жестокие игры я буду лететь на его свет с закрытыми глазами. Иначе на самом деле сойду с ума.

Мы снова летим в горы девятого сектора. Генералы вполголоса обсуждают прошедший совет, а я цепляюсь за узкое сидение, чтобы не упасть. Ремни держат крепко, но с недавних пор летать стало неуютно. Зябко даже в свитере Аттии. Натягиваю на колени порядком замученное синее платье и кошусь на полководцев. Вот у кого нет проблем, что одеть. Ровно два варианта: черное повседневное и белое парадное. Гарнитура Марка пищит пронзительно, отвлекая от спора, уйдут все мудрецы сразу или подождут немного?

– Слушаю. Как пропал? Что значит, не можете найти? Октавий, не дергай чеку из гранаты, у тебя полчаса. Жду с докладом. Отбой.

– Кто сбежал? – уныло спрашивает Наилий.

– Сновидец.

– А я уж думал Телепат. Вместе с медкапсулой.

Сципион бросает в генерала пятой армии злой взгляд, но молчит.

– Закрытый охраняемый центр, а мудрецы уходят, когда им вздумается, – говорит Наилий. – Бардак.