Товарищ гвардии король (СИ) - Николаев Владимир Сергеевич - Страница 34

       Ответ на радиограмму, тем же вечером за малую мзду отправленную судовым радистом в представительство фирмы "Катерпиллер", не порадовал - бульдозер в Сан-Франциско был только один, и за него просили несусветную сумму. Подумать только - куча ржавого и бывшего в употреблении железа стоила семьдесят два миллиона американских долларов. Или пять тысяч рублей, причём в советской валюте предпочтительнее. Ушлые дельцы соглашались даже на безналичный расчёт через банк товарища Сагалевича, но цену снижать отказывались. Но всё равно такой суммы у гвардейского экипажа не было, а просить заем в цирковой кассе не хотелось из соображений секретности.       И тут Бадму посетила мысль. Нет, не так - МЫСЛЬ! Она базировалась на воспоминаниях о документальных фильмах, рассказывающих о тяжёлой жизни рабочего класса в условиях проклятого загнивающего капитализма. Кроме тягот и традиционного звериного оскала, как-то промелькнул один сюжет известного военного корреспондента Алексея Ивановича Акина, в котором... Мда... советскому человеку принимать участие в подобном не пристало, но ради правого дела...       С этими мыслями старший сержант и пришёл к своему тренеру:       - Василий Григорьевич, разрешите обратиться?       - Почему не на японском? - строго спросил Ярцев, отвлёкшись от жонглирования сразу пятью двухпудовыми гирями. - Зря, что ли, учили?       - Я по личному вопросу.       - Ну?       - Нужны деньги. И много.       - Зачем? Мы же на гособеспечении.       - На святое, Василь Григорьич, - Бадма вздохнул и коротко пересказал суть проблемы и планы праведной мести. - Поможешь?       - Чем? У меня в парадном мундире рублей сорок лежит, а больше... Доллары ещё есть - тысяч двести. Надо?       - Мне другая помощь нужна. Разреши участвовать в боях без правил.       - Сдурел?       - А чего? До четвертьфинала дойду, а нам и достаточно. Да ещё на ставках заработаем.       - А как же японская борьба в цирке? А-а-а... хрен с тобой, всё равно никто не поверит, что сумоисты на татами соперников матом кроют. Благословляю!       - Спасибо. Василий Григорьевич!       - Да чего там... Но если тебя на том турнире убьют, не вздумай мне даже на глаза показываться! Иди, а от Лазаренко я прикрою.       - Есть не показываться, товарищ полковник!       - Тихо! Про конспирацию забыл, яп-понец бывший?

       Сан-Франциско на Бадму особого впечатления не произвёл - эка невидаль! Единственное, что вызвало интерес, так это мост. Вот его рассматривали всем экипажем, даже немного поспорили о наилучших способах подрыва и размещения зарядов, если вдруг появится такая надобность. А больше ничего достопримечательного и заслуживающего внимания с военно-туристической точки зрения. Город как город, разве что население испорчено не квартирным вопросом, а животрепещущей темой глобальной безработицы.       Таможенный досмотр прошёл на удивление быстро - Бадму только спросили, не везёт ли он чего запрещённого. Старший сержант пожал плечами и ответил на вопрос отрицательно. И в самом деле - командиров, имеющих право запретить провозить крупнокалиберный пулемёт, четыре автомата, мешок с гранатами и наградной пистолет, здесь не наблюдалось. Так что совесть чиста перед партией и Богом - правда, и ничего, кроме правды.       Мило распрощавшись с советскими гражданами, американские чиновники отыгрались на своих соотечественниках, устроив вселенский шмон. Да и представители других государств не были обделены вниманием. У какого-то англичанина нашли зашитое за подкладку летнего пальто удостоверение агента МИ-6, отпечатанное на клочке шёлка, и предъявили обвинение в контрабанде ценного стратегического материала. Наверное, с целью подрыва местной бюстгальтеропроизводящей промышленности. Впрочем, чем закончилось дело, так никто и не узнал - на причале Иркутский цирк встречала колонна заранее заказанных грузовиков и автобусов.       А через пару дней всё уже вошло в накатанную колею - тренировки, выступления, опять тренировки, репетиции... Коллектив с энтузиазмом готовился к открытию мирового циркового чемпионата, запланированного на ближайшее воскресенье. Правда никто так и не понял, по какой системе собирались оценивать выступления вообще и определять победителя в частности, но это и не многих интересовало. А так, конечно, замысел организаторов поражал воображение - по всему городу растянуты шапито, вечерняя иллюминация с обязательными фейерверками, карнавальные шествия, превосходящие размахом бразильские, усиленное питание. И всё это великолепие - за счёт принимающей стороны.       Наверное, немаловажную роль сыграл вопрос престижа мероприятия - с тех пор, как Советский Союз отказался принимать у себя Олимпиаду, других международных праздников не осталось. Разве что Парижская выставка, но туда американцам уже не было чего везти. Так что этот чемпионат, проводившийся впервые, оказался для США последним шансом напомнить о себе, как о великой стране. Ему предшествовала мощнейшая рекламная кампания, и создавалось впечатление, что кто-то из эмиссаров Сагалевича получит орден, а то и два, за грандиозную экономическую диверсию против вероятного противника. Предполагаемые расходы должны были превысить сумму в двадцать миллионов рублей.       Но турнир по боям без правил шёл вне официальной программы. Поговаривали, что тут приложила руку мафия, но мэр Сан-Франциско это отрицал, объясняя домыслами досужих газетчиков. Более того, мистер Дон Оруэлл Смит объявил, что триста миллионов долларов, предназначенные для приза, собраны исключительно законными методами. Какими именно, мистер не говорил.

       Поздним вечером, когда выступления уже закончились и Бадма собирался ехать в гостиницу, к нему подошёл невзрачный человечек в круглой шляпе с жёсткими краями. Собственно, и остальная одежда присутствовала, но именно шляпа с ярко-жёлтой лентой бросалась в глаза в первую очередь.       - Дженкинс, Роберт Дженкинс! - жизнерадостно заявил незнакомец. - Мы получили вашу телеграмму с заявкой на участие в турнире. Ведь это вы мистер Бадма Долбаев?       Американец говорил с сильным акцентом, который немного мешал его понимать. Простительно для жителя капиталистической страны. Хотя и здесь наметились некоторые подвижки - ещё два года назад в школах ввели обязательное обучение русскому языку, как показателю принадлежности к цивилизованному миру. Конечно, образование доступно далеко не каждому, но более-менее обеспеченные люди стараются приобщить своих детей к настоящей культуре. А тут, оказывается, и некоторые взрослые умеют вполне внятно изъясняться по-человечески.       - Да, я и есть Бадма Долбаев.       - У вас должно быть рекомендательное письмо от мистера Ярцева.       - Конечно, есть. А зачем оно? Не проще ли Василия Григорьевича позвать? Он сам всё и скажет.       - Простите, - Дженкинс широко и лучезарно улыбнулся. - Но как же можно слова предъявить нашим адвокатам? Вот бумага - совсем другое дело.       - Не понял...       - Всё очень просто, мистер Долбаев! Рекомендация известного борца является подтверждением вашей квалификации, и в случае смерти, разумеется не моей, никто не сможет обвинить устроителей в том, что они выпустили на арену неподготовленного человека. А слово... его же нельзя подшить к делу. Не так ли?       - Бюрократы, - проворчал Бадма, отдавая конверт с письмом. - А где проходят соревнования?       - Не соревнования, а Великий Бой! - американец произнёс эти слова благоговейно, чуть ли не прописными буквами. - Великий Бой времён и народов! Билеты раскуплены ещё три месяца назад! Такой ажиотаж, такая реклама! Все лучшие бойцы мира! Никаких правил и ограничений! Сам Боа Ханг, сам Ябучи Нестоячи! Все великие уже съехались!       - Роберт, вы мне этот турнир продавать собираетесь?       - Ах, да, сорри, это профессиональное... Бои будут происходить каждый вечер в цирке Зибельмана у Золотых Ворот. Начало в десять часов, так что попрошу без опозданий, а ещё лучше приехать заранее.       - А что, присутствовать обязательно? Я думал, что составят какой-то график.       - Ни в коем случае, мистер Бадма, иначе теряется вся интрига. Пары бойцов определятся непосредственно перед поединком специальным аппаратом, разработанным для подобных случаев. Машины неподкупны, и что бы там ни писали эти шакалы пера - у нас всё честно и прилично. Так вы завтра будете?       - Ну разумеется.       - Тогда позвольте откланяться, - вопреки словам, Дженкинс не поклонился, а просто слегка подержался за краешек шляпы. - Спешу, понимаете ли. Бизнес, такой бизнес!