Окольцевать ведьму (СИ) - Минаева Анна Валерьевна - Страница 33

– Не зря вас демоновым отродьем называют, – бурчал Рэвис, скрываясь в тени храма. – Что-то от них в ведьмах точно есть. И я сейчас даже не о внешности говорю.

Я молча улыбалась и двигалась вдоль стены, по направлению к главному входу. И пусть шпик изначально говорил о том, что боковые и черные хода наверняка будут охраняться не так сильно, я от своего не отступила.

Если уж последовательницам Себиатр во всеуслышание объявлена война, то заходить с любого другого входа, кроме главного, будет равносильно признанием их силы.

– Да чтоб я ещё раз с ведьмой связался, – припечатал колдун, зажимая моим платком нижнюю губу, с которой все ещё сочилась кровь.

– А ты в такие моменты мыслить начинаешь лучше, – усмехнулась я, останавливаясь возле ступеней.

Шпик был прав, тут ещё чувствовался магический эфир, но настолько разреженный, что все сомнения отпадали: жрицы, не гнушаясь, пользовались дорогими артефактами, явно желая обезопасить «священную» территорию. А я и не заметила этого в день, когда помогала пострадавшей женщине. Видимо, причиной служило то, что я в тот момент пользовалась силами из внутреннего резерва.

Мужчина обогнал меня и тихо взлетел по ступеням. Я обвела взглядом округу, выглядывая следующий патруль и, никого не заметив, направилась вслед за колдуном.

Несколько лет назад на одном из неофициальных приемов, которые устраивал Лиамарт, я выразила своё мнение о том, что стражники не имеют возможности выявлять магов и колдунов, которые могут замышлять что-то после захода солнца или даже до него. Выдавать каждому патрулю небольшой рассеивающий артефакт было моей идеей. Кто же мог подумать, что я сама в будущем почти попадусь на том, о чем предостерегала короля.

Маг крови провел пальцами по двери, рассеивая защитное колдовство. Замок тихо щелкнул.

– Есть хоть какая-нибудь магия, которую ты не в силах взломать? – поинтересовалась я, проходя внутрь за мужчиной.

– Опять ищешь мои слабые места? – усмехнулся тот, замирая у порога и обводя взглядом небольшое помещение, служащее то ли коридором, то ли холлом храма.

– Конечно, – я подпустила в голос сарказм. – Только и мечтаю узнать о том, как тебя можно на лопатки уложить.

Маг крови стрельнул в меня таким взглядом, что будь на моем месте двадцатилетняя дева, так залилась бы она густой краской.

– Колдовство, созданное с помощью магического эфира, рассеивается быстрее, чем то, в которое была преобразована энергия из внутреннего резерва или из природной среды, – пояснил колдун. – Теперь ты довольна?

Пожав плечами, я обогнула шпика и аккуратно толкнула одну из створок двери, что вела в следующее помещение.

Высокие своды, тонкие витражные окна, светлые стены и огромная статуя Себиатр в конце длинного зала.

Высокая женщина в легких струящихся одеждах смотрела на входящего в помещение человека с лёгким высокомерием во взгляде. Не было на лице матери Мира и Магии никакого сочувствия, сожаления или благосклонности.

Ничего из тех эмоций, которые приписывали богине в сказках, легендах и песнях.

Рэвис словно почувствовал, остановился рядом:

– Неужели эмпаты и статуи чувствуют?

– Для того чтобы видеть то, что хотел показать нам скульптор, и эмпатом быть не надо, – тихо ответила я, отводя взгляд от Себиатр. – Осталось отыскать тот артефакт, к которому отправляют всех выходцев из Шатхела.

– Почему Лиамарт не описал его?

– Может, боялся чего, а может, и не видел его человек этот артефакт, – я пожала плечами. – Слышал и все.

– Не спешить надо было, а с кем-то из заболевших и уже выздоровевших поговорить.

Я промолчала. Все же шпик был в какой-то мере прав, но и время тянуть нельзя. Кто знает, сколько бы ещё людей полегло за то время, пока мы собирали бы информацию.

– Чувствуешь что-нибудь?

Мужчина прикрыл глаза, на мгновение задержал дыхание.

– Ничего. Я даже рассеивающего эфир артефакта не чувствую. Маскируют.

– Это было ожидаемо, – я прошла вперед, минуя лавки, расставленные у стен, остановилась перед статуей Себиатр, которая, казалось, смотрит сейчас именно на меня. – Расходовать силы и время на поиск глупо. Если артефакта нет в этом зале, то он должен быть небольших размеров, чтобы жрицы могли прятать его на ночное время суток. Пора приступать к поискам.

– Ты была тут когда-нибудь? – колдун остановился рядом, поднял взгляд на изваяние.

– Нет, – я усмехнулась. – Ведьмам путь заказан в святую обитель.

Маг крови тихо хмыкнул:

– А я бывал. Но не в таких роскошных. Обычные деревянные здания безо всяких статуй.

– И как ощущения?

Почему-то этот разговор злил меня. Меня злило все, что было связано с Себиатр и ее последователями. Я ненавидела это. Считала слабостью.

– Никак, – Рэвис пожал плечами. – Я не почувствовал никакого прикосновения свыше, не услышал указаний, и не направила меня на верный путь матерь Мира и Магии.

Я лишь неопределенно хмыкнула, хотя ответ колдуна доставил мне какое-то странное удовольствие.

– Пора приступать к поискам, – кажется, я повторила уже сказанную фразу, но это было уже не так важно. – Утро не так далеко, как хотелось бы, – добавила, создавая несколько пульсаров и распределяя их по залу.

В ярком голубоватом свете каменная статуя показалась мне пугающей, необычной, следящей за каждым нашим шагом. Ее я проверила на наличие силы в первую очередь.

Но огромное изображение богини не было артефактом. Она не излучала никакого фона. Просто камень. Хотя и стоило отдать должное скульпторам, из-под чьей руки вышел этот образ.

Рэвис присел перед постаментом на корточки и держал в руках жертвенную чашу, в которой плескалась вода.

– Впервые такое вижу, – поделился он мыслями. – Обычно Себиатр приносят в дар цветы и фрукты, а тут ключевая вода с кровью как минимум пятерых людей.

– И для каких целей это было сделано? – задала я вопрос человеку, который в этом разбирался лучше, чем птицы в полетах.

Но колдун лишь пожал плечами:

– Могу предположить, что кто-то хотел перед взором матери Мира и Магии связать свои судьбы и души. Но ритуал не был проведен до конца.

– На это нет времени, – я развернулась к статуе спиной, – осмотри зал.

– Думаешь, что артефакт где-то здесь?

– Не знаю. Но время поджимает.

Оставив шпиона в помещении, я направилась к одной из двух дверей, что виднелись позади статуи. Они вели в те комнаты, куда доступа простым прихожанам не было.

Остановившись перед правой дверью, я провела рукой возле длинной узкой ручки и тихо хмыкнула. На нее было наложено защитное проклятие. Если только дверь попытается открыть не тот, кто это заклинание наслал, то ему оторвет руки.

– Эй, мне нужна твоя помощь, – крикнула я, обернувшись на колдуна, который все еще стоял возле статуи Себиатр.

– Да-да, сейчас, – он взмахнул рукой, рассеивая проклятие, а я толкнула дверь.

Та открылась тихо, за ней сразу же начиналась лестница, ведущая вниз, а от каменных стен сквозило холодом.

– Что ты там застыл? – обернулась я, стоя в проходе.

– Если расположить чашу с водой так, чтобы взгляд статуи падал ровно на нее, то появляется странный магический фон, – задумчиво протянул мужчина, вновь опуская ритуальный сосуд на каменный пьедестал.

Решив не отвлекать колдуна от столь занимательного действа, как перемещения чаши с места на место, я наколдовала небольшой светлячок и, придерживаясь за прохладную шершавую стену, начала спуск.

Дверь тихо хлопнула, запирая меня в помещениях, куда простым людям ходу не было.

Что же вы скрываете тут, жрицы Себиатр?

Спуск занял несколько минут. Лестница вильнула влево и закончилась невысокой аркой. Свет заклинания, зависшего небольшим зеленоватым шариком над моим плечом, выхватил гладкие серые камни, покрывающие пол, и такую же арку напротив.