Долг (ЛП) - Хейл Карина - Страница 20

— Я знал, — говорю я.

Она выпрямляется.

— Что?

— Я знал, кто ты. Не тогда, когда встретил тебя, но вскоре после этого. Когда пришла твоя сестра и упомянула группу поддержки, тогда все и сложилось.

— Ты знал, — шепчет Джессика. Жует губу, и посылает мне умоляющий взгляд. — Почему ты ничего не сказал? Зачем позволил мне врать?

Я пожимаю плечами, пытаясь подыграть.

— Тебе нужна была ложь. И я хотел позволить тебе быть той, кем ты должна была быть рядом со мной. Честность и доверие, они не приходят легко. И не всегда данность. Я решил, что ты скажешь мне правду, когда будешь готова. Я действительно чертовски рад, что ты это сделала.

Пару секунд ее подбородок дрожит, затем она отводит взгляд. Я растеряюсь, если она расплачется передо мной.

Она делает глубокий вдох и беспокойно потирает ладони о бедра, платье поднимается, показывая намек на ее бледные бедра. Я должен отвести взгляд. Есть в ней сейчас что-то очень эротичное, и мои чувства совершенно неуместны.

— Ну, тогда, спасибо тебе, — тихо говорит она. — За понимание. Не знаю, почему я соврала. Или, полагаю, знаю. Просто я так устала от людей, которые смотрят на меня с жалостью. А если не с жалостью, то с какой-то нездоровой гордостью. Словно мир знает, кто я, и будто я его собственность. Полагаю, вот он, истинный признак того, насколько могущественны средства массовой информации. Не то чтобы ко мне подходили люди, или нечто такое, но они, определенно, узнают меня. А я не хочу жалости и не хочу, чтоб мной гордились и ставили на пьедестал.

— Но ты знаешь, что это нормально, дать им чувствовать себя именно так. Ты не можешь изменить чьи-то чувства, особенно незнакомых тебе людей. Они смотрят на тебя именно так, потому что ты показала людям, как подняться и упорно добиваться своего. Ты их вдохновляешь.

— Но я не хочу этого! — резко отвечает она. — Я никогда об этом не просила. Я вообще не делала ничего особенного. Всего лишь оказалась в неподходящем месте в неподходящее время. Меня подстрелили. Я выжила. Сделала то, что сделал бы любой другой. Я не герой. Герой бы остановил Льюиса Смита. А я лишь приняла его пулю. Я никого не спасла, даже себя не спасла.

При упоминании имени Льюиса мое сердце падает.

— Прости, — повторяет она, хмуря лоб и выпуская стон. — Прости, прости, прости. Извини за все эти дни.

— Эй, — тихо говорю я, кладя руку на ее, чтобы она перестала волноваться. — Все нормально. Можешь извиняться или можешь вообще не извиняться. В любом случае, я поддержу тебя.

Она хмурится, намек на недоверчивую улыбку появляется на ее губах

— Почему ты так добр ко мне, Кейр МакГрегор?

— Не знаю, — осторожно говорю ей. — Просто знаю, что значит, не чувствовать себя хорошо.

— Не чувствовать себя хорошо?

Я не хочу, чтобы все стало слишком личным. Я не должен открывать слишком много. Я не такой смелый, как она.

— Иногда... в наших сердцах идет война. Мы разрываемся в двух направлениях. То, как мы себя чувствуем, и то, как мы должны себя чувствовать. Редко такие чувства вступают в союз. Битва продолжается. Я знаю, что значит стоять посреди этого поля битвы и не знать, какую сторону принять,

Ее губы слегка приоткрываются, шок красной вишни на белом фоне. Интересно, каково было бы поцеловать ее. Интересно, могу ли я, следует ли мне. Если это еще одна война, я не уверен, как победить.

Я резко встаю, убираю руку с ее руки.

— Извини, — спешно бормочу я, направляясь в туалет. Оказавшись внутри, я закрываю дверь и, глубоко дыша, прижимаюсь лбом к зеркалу.

Будет нелегко, но я знаю, что должен делать. Я знаю, это не может продолжаться. Мне нужно все прояснить, как это сделала она. Расскажи ей все. Сделайте это сейчас, прежде чем ситуация зайдет слишком далеко, прежде чем что-нибудь случится между нами. Она, возможно, даже сможет понять.

Но я не хочу говорить ей правду. И я выбираю эту сторону, на все сто процентов. Я не могу провести все свое время с ней, проживая эту войну внутри, обсуждая, когда и где скажу ей то, что должен.

В истине есть только вред. Она освободит мою вину, но заставит Джессику чувствовать себя скомпрометированной. Разрушит ее доверие ко мне, а у меня такое чувство, что она редко кому доверяет, и мне в этом повезло.

Поэтому я хороню все эти мысли в себе. И могу лишь надеяться, что они останутся там.

В тот миг, когда Кейр исчезает в туалете, я шумно выдыхаю, словно снова задерживаю дыхание. Только мое тело не напряжено, есть нечто еще, что-то более глубокое.

Он знал. Чертов мужчина знал, что все это время я врала. Конечно, оглядываясь назад, я понимаю, что это было очевидно. То, как он не обращал внимания на мои промахи. Не настаивал, пытаясь выяснить больше информации. Он знал и позволял мне понять, кем я должна быть.

Я могла бы поцеловать его за это. Вероятно, так и следовало бы сделать. Затем он произнес эту проникновенную речь о том, что его сердце является полем битвы (куда более душераздирающе, чем Пэт Бенатар), и встал, чтобы спешно уйти в ванную.

Теперь я сижу здесь, недоумевая. Последнее, что я хотела сделать, это отпугнуть его. Он все отлично понимает, учитывая, что я - девушка, которая в прямом смысле слова отправилась в его любимый бар, чтобы отыскать его, а затем, когда не нашла, выяснила его адрес по нескольким ориентирам, час бродила по окрестностям, пытаясь успокоиться. Которая зашла так далеко, что очутилась в гостиной его арендодательницы за чаем. Не говоря уже о том, что я призналась в довольно серьезном вранье.

Что заставляет меня задуматься, сказал бы он что-то, если бы я не призналась. Как долго он собирался позволить всему идти своим чередом? Я сижу здесь в его спартанской квартире лишь потому, что искала Кейра. Если бы я этого не сделала, увидела бы я его снова? Полагаю, мяч всегда был на моей стороне поля с тех пор, как я отклонила его приглашение на ужин.

Теперь у него не может сложиться ложное впечатление. Честно говоря, я не совсем уверена, чего ожидала от сегодняшнего вечера. Первоначально я думала, что увижу его в баре и скажу правду, а потом, если бы мне повезло, узнала бы, в силе ли приглашение на ужин. Я не ожидала, что окажусь у него дома и буду пить виски.

И теперь, когда я здесь, не уверена, что делать дальше. Все, что сказала ему, все еще актуально. Я не хочу отношений. Я слишком разбита, чтобы связываться с кем-то. Мои демоны возьмут надо мной верх и уничтожат нас обоих.

Хотя у него тоже есть демоны. Ты видела их в его глазах, буквально недавно. Он слишком хорошо понимает тебя, чтобы жить без них.

Это правда. Есть в Кейре нечто темное и поврежденное, что похоронено глубоко внутри. Он скрывает боль в тени своей души. Теперь я вижу. Но кто будет платить, когда наши демоны выйдут, чтобы поиграть друг с другом? Если я чему-то и научилась, так это тому, что минус на минус не всегда плюс, и поэтому два испорченных человека никогда не смогут быть чем-то хорошим.

Но вот секс. Секс - это совсем другое дело. По-своему ужасающее по многим причинам, но такое далекое от всего, что могло бы причинить мне боль.

Правда в том, что когда я рядом с ним, я чувствую, что мое тело оживает так, как я не ощущала уже долгое время. Я не помню, когда в последний раз чувствовала удовольствие, в какой бы то ни было форме. Мое тело обернулось против меня. Все всегда причиняет боль. Ничто не ощущается правильно.

А я хочу этого. Я хочу чувствовать себя хорошо. Никакой боли, просто желание. Я хочу уступить человеку, который возьмет на себя ответственность и защитит меня, кто будет думать за меня и позволит мне просто чувствовать. Я ощущала его руки на своей коже, я знаю, в нем есть грубость, я знаю, он мужчина, который мог бы дать мне именно то, что я хочу.

Но я боюсь. Я новичок в этом, у меня никогда не было подобного. Последний раз, когда я занималась сексом с Марком... ну, я не хочу об этом думать. Но это было несколько месяцев назад. И до этого прошло несколько месяцев. А до него я ни с кем не встречалась. Слишком много багажа прошлого, слишком много причуд и страхов, которые мешали мне сблизиться с мужчинами. Я могу посчитать своих сексуальных партнеров по пальцам одной руки.