Строптивая для негодяя (СИ) - Шикова Илона - Страница 33

Кое-как привожу себя в порядок, после чего снова падаю на кровать. И мне в ванную не помешает сходить, но теперь буду ждать Пашку, чтобы помог. Какая к черту независимость в таком состоянии? Даже мой строгий шеф уже привык к моим критическим дням, разрешая мне отлежаться даже в разгар рабочей недели. А после того, как я разочек грохнулась в обморок прямо на совещании посреди его кабинета, перестал кривляться и бухтеть, отпуская домой безоговорочно.

Не Макса же просить в самом-то деле сводить меня в ванную. Как-нибудь потом расскажу ему, чем отличаются мужчины от женщин, чтобы больше ерунды не нес. Удумал тоже, но мужская забота в лице двух братьев поднимает настроение. Особенно поведение Пашки не оставляется меня равнодушной. Что-то с каждым днем начинаю думать о нем всё больше и больше. Не нравятся мне подобные мысли, ох, как не нравятся!

Макс, как и велел старший брат, приносит мне на подносе сок и бутерброд. Сидит рядом, держит за руку и постоянно успокаивает.

— Сейчас Пашка приедет, и ты поправишься!

Вроде взрослый мальчик, но его наивность трогает до глубины души. Приятно, не спорю, поэтому смешная физиономия парнишки с испуганными глазами вызывает улыбку. Никогда бы не подумала, что он такой впечатлительный.

— Обязательно поправлюсь, — делаю глоток сока, отказываюсь от бутерброда и снова ложусь на бок. — Выпью таблетку и отпустит, не переживай.

— А ты не сбежишь от нас? — Макс прищуривается, глядя мне прямо в глазах.

— С чего вдруг? — удивляюсь в ответ. — Я же пообещала, а за свои слова надо отвечать.

— Просто Пашка сказал, если я буду себя плохо вести, то ты от нас уйдешь. И все его старания пойдут насмарку, — выдает мальчик практически на одном дыхании.

— Не поняла, — серьезно смотрю на парнишку, а он отводит взгляд. — Какие старания?

— Э-ээ, — тянет Макс, подрывается, берет пустой стакан и направляется к выходу.

— Я тебе еще сока принесу, — бросает на ходу и исчезает за дверью.

Это еще что за новости? Какие, к черту, старания? Почему-то в последнее время мне все больше и больше кажется, что мальчик не так просто появился у меня в кабинете. Хотя его поведение и испуг выглядели слишком натурально, чтобы в голову закралось сомнение. Надо будет у Балабанова поинтересоваться, так ли все случайно произошло. Хотя вряд ли он мне расскажет всю правду.

Ничего, еще время есть — выпытаю у Макса. Этот уж точно не соврет, если на него сильно надавить и припугнуть.

Слышу, как открывается входная дверь, после чего раздается голос Паши:

— Как она?

— Мучается, — а это уже Макс отвечает, после чего тяжело вздыхает.

Дальнейших слов не разобрать, так как братья переходят на шепот. Пару минут я прислушиваюсь, но отчетливо слышу только последнюю фразу Балабанова:

— Балбес малолетний!

Раздаются шаги, и Паша появляется в моей спальне с небольшим пакетом в руке. Улыбается при виде меня, после чего достает таблетки и протягивает мне планшетку. Следом за ним семенит Макс, держа стакан с соком в руке. Их забота умиляет, и пока с расспросами лезть не буду.

— Поможешь мне до ванной дойти? — спрашиваю у Пашки, после того, как глотаю таблетку, запивая соком.

— Могу на руках донести, — усмехается в ответ.

— Это лишнее, — бурчу, скидывая одеяло и вставая на ноги.

Голова кружится, и, если бы не крепкая рука Пашки, которая обвивает меня за талию, грохнулась бы в обморок прямо здесь.

Прижимает меня к боку, и мы черепашьими шагами двигаемся в сторону ванной.

— Точно сама справишься? — спрашивает Балабанов после того, как я его выталкиваю назад в коридор.

— Точно, — фыркаю в ответ.

Не хватало еще, чтобы он тут вертелся под ногами. Вроде взрослая девочка, а стесняюсь как малолетка после первого поцелуя. Это всё влияние Балабанова, чтоб его черти съели. Только он может то выводить меня из себя, то через пять минут вгонять в краску. И слова куда-то пропадают. И становится нечем дышать от его близости.

Понимаю, что душ принять сама точно не смогу, поэтому ограничиваюсь утренними водными процедурами. Чищу зубы, выплевываю воду, наклоняясь над раковиной, а голова начинает кружиться еще сильнее. Перед глазами все плывет, и последнее, что чувствую, это дикая боль в локте от удара обо что-то твердое.

— Дарина, очнись, — кто-то трясет меня за плечи. — Да что ж такое-то.

Пытаюсь открыть рот, но не получается произнести ни звука. И тут прямо в лицо летят брызги холодной воды, полностью приводя меня в чувство.

— Я в порядке, — шепчу, продолжая лежать на прохладном кафеле. — Не надо больше брызгать.

— Вижу я, в каком ты порядке, — бурчит себе под нос Балабанов, и если бы я не пребывала в столь плачевном состоянии, обязательно усмехнулась бы с его ворчания.

Паша берет меня одной рукой под спину, другой под коленки и отрывает от пол. А сил возмущаться нет, да и не хочется совсем сопротивляться. Обвиваю его рукой за шею, прижимаясь лицом к груди, так не открывая глаз.

— Под ногами не путайся, — возмущается Балабанов, обращаясь к мальчику. — Лучше двери открой.

Видимо, Макс тоже хочет поучаствовать, но безоговорочно выполняет указания старшего брата. Паша несет меня, двигаясь уверенно. А я восхищаюсь его прекрасной физической формой. И совсем не хочется его отпускать, когда моя спина касается поверхности кровати.

— Спасибо, — шепчу, теперь уже открывая глаза и наблюдая, как Балабанов в очередной раз присаживается на корточки рядом с моей головой.

— Ты когда ела в последний раз, красавица? — ни тени улыбки на лице, сама серьезность, чтоб его.

— Вчера, — еле ворочаю языком, чтобы ответить.

— Врешь, — Паша прищуривается, продолжая меня сканировать.

— Нет, — пытаюсь помотать головой, но очередной приступ боли сжимает меня пополам.

— Макс, — кричит парень, не отрывая от меня взгляда. — Дарина вчера ужинала?

— Нет, — честно отвечает мальчик, так как я и вправду забыла вчера вечером поесть.

И в обед тоже. А утром так тем более, ограничившись двумя кружками кофе на работе.

— Стукач, — пытаюсь произнести громко, но очередной стон заглушает мой комментарий.

— Кто-то допросится и получит по заднице, — сердится Паша.

— Я, честное слово, не виноват, — испуганно произносит Максим.

Жаль, не вижу его глаз, так как он стоит, а у меня нет сил повернуть даже голову.

— И ты за компанию, — Паша поднимается на ноги, обращаясь к брату. — Пошли завтрак готовить, чудо в перьях. Пусть Дарина поспит.

Его слова, да Богу уши. Поспишь тут, как же! Особенно, когда дверь в комнату остается открытой, а на кухне гремят посудой, еще и подкалывают друг друга.

Но обезболивающие делают свое дело, и я не замечаю, как проваливаюсь в сон.

— Да тихо ты, не шуми, — слышу какую-то возню рядом с собой.

— Может ее разбудить? — раздается шепот Макса прямо над ухом. — Что-то долго она, как бы не случилось чего.

— Балбес, он и в Африке балбес, — бухтит Балабанов. — Пусть спит, не мешай.

— Я не сплю, — произношу довольно громко, полностью приходя в себя. — Поспишь тут с вами.

— Говорил же тебе, не шуми, — произносит Паша в полный голос.

— На себя посмотри, — возмущается мальчишка в ответ.

— Оба заткнитесь, — говорю грозно, так как разборки этих двоих, а также их возня прямо над ухом уже порядком надоела. — Завтрак приготовили?

— Так обед уже скоро, — выдает Паша, а я открываю глаза. — Давай в ванную отнесу, — усмехается, глядя на мое заспанное лицо.

— Сама дойду, не переживай, — сбрасываю с себя одеяло, сажусь на кровати, поправляю волосы и несколько минут не шевелюсь, чтобы прошло головокружение.

Встаю, но Балабанов все равно делает по-своему — обнимает рукой за талию и ведет к выходу из комнаты.

Чувствую себя намного лучше, так как боль в животе прошла, спасибо волшебным таблеткам. Осталось лишь легкое головокружение, но я сейчас поем, и всё пройдет.

Паша дежурит под дверью в ванную, через каждые двадцать секунд спрашивая, как я себя чувствую. Настроения нет, и хочется послать его куда подальше, но вовремя себя останавливаю. Парень полдня старается мне угодить, и с моей стороны наглостью будет нахамить ему в ответ. Хоть его обходительность уже порядком достала.