Готика. Лорел (СИ) - Лудэр Татьяна - Страница 46

-Слава новому императору! – Выкрикнул кто-то в толпе. Слова сразу же подхватили и все остальные. И вот уже весь зал скандирует имя наследника трона.

-Слава новому императору!

-Да здравствует император Лорел!

Лорел прибывал в небольшом шоке. Но показывать свое волнение не стал. Мелиса уступила свой трон ему и тот на автомате сел, а она присела на уменьшенную копию трона по правую руку от него.

-Теперь все это твое. – Прошептала она на ухо своему «сыну».

Признаться, Лорел был доволен. Никогда еще он не был так высоко в иерархии. Он будущий император. Он может стать самым великим среди всех правителей старого континента. Самодовольство и гордыня на секунду затмили его разум. Но лишь на секунду. Он вновь увидел в толпе ее, ту девушку, что спас. Она смотрела на него с улыбкой, милой и детской. Сморгнув наваждение, Лорел встал с трона. Все тут же замолчали. Такой жест означал, что его высочество хочет что-то сказать. Хотя парень всего лишь хотел пройти в зал. Посмотрев на Мелису, он сглотнул и под ее недовольный взгляд начал говорить. Они не репетировали его речь. Она хотела лишь показать им наследника, а не усаживать его сразу на трон.

-Признаться, я не ожидал, что так все сложиться. Я до недавнего времени не планировал становиться императором. Мой отец не был хорошим правителем. Он угнетал народ, был жесток и бессердечен к просьбам его подданных. Страна погрязла во лжи, разврате и убийствах. Я исправлю его ошибки. Я буду для вас лучшим императором. Обещаю.

Зал взорвался аплодисментами. Такого фурора не ожидала даже сама императрица. Это были дерзкие слова, но это были слова императора. Назад дорого нет. Теперь это осознали все: Мелиса, Лорел, члены совета министров и тот, кто пришел сюда убивать. Теперь смерти императрицы будет недостаточно для выполнения миссии.

Колесо судьбы завертелось быстрее, и Сирена взяла новый клубок.

Глава 4. Последствия бала

Холодный ветер врывался в щели, прокатывался по старой церкви, протяжно завывая. Каменное строение времен служения Богам доживало свое время в грязи и одиночестве. Никто уже тысячи лет не заходил под своды некогда красивейшей церкви. Сейчас здесь лишь голый камень, потрескавшийся и кое-где обвалившиеся стены, прохудившаяся крыша. Когда-то вокруг церкви богослужителей был разбит сад, сейчас же все поросло гигантскими сорняками. Колонны подле церкви были разрушены, остались лишь плиты с надписями во славу великим Богам, напоминающие о былых временах. Богов нет, и веры, значит, в них тоже нет. А что если люди и нелюди ошибаются? Что если Боги не покинули их мир и все еще наблюдают, выжидаю нужного момента, чтобы вновь появиться на арене разворачивающихся событий? Хм…

Открыв глаза, первое, что увидел Лейнс это сердитое и в тоже время, удивленное лицо его извечного противника – Андри Михаэля. Кончики пальцев профессора боевой магии искрились. Руки были подняты на уровне пояса, что позволило бы «боевику» как напасть, так и защититься. Все это подметил отрешенный мозг темноволосого теоретика.

-Что ты тут стоишь? Кто пустил тебя в мою комнату? – Еще хриплым ото сна голосом спросил Лейнс.

Руки Михаэля опустились, а лицо вытянулось в удивлении. Открыв рот, он хотел что-то сказать, но передумал, закрыв его.

Лейнс хотел повторить свой вопрос, но наткнулся на абсолютно черный шкаф с потертыми дверцами без ручек. Такого страшного предмета мебели у него в комнате отродясь не было. Нейроны медленно разгоняли мозг до привычной для профессора скорости работы, позволяя мужчине окончательно убедить себя, что он проснулся в чужой комнате. Набрав в грудь побольше воздуха, Лейнс приготовился выдать длинную тираду о нелегком быте учителей и бурных расслабляющих ночах с прекрасными жрицами любви и бутылкой крепкого эля. Он посчитал, что такое оправдание придется по вкусу его любвеобильному коллеге, однако Андри и сам отошел от шока и выпалил вертевшийся на языке вопрос.

-Как ты смог проникнуть, не тронув охранные заклинания?

Приподнявшись на локтях, профессор Сорте вновь удивленно воззрился на своего оппонента, в чьей кровати он сейчас вольготно разложился.

-И это все, что тебя волнует? – Усмехнувшись, произнес Лейнс, свесив ноги с двуспальной кровати, с изрядно помятыми одеялами и простыней.

Тяжело встав на обе ноги и подавив тошноту, профессор теоретической магии поднял глаза на Андри. Он никогда ему не нравился, слишком жестокий к ученикам, иногда неадекватный. В общем, непредсказуемый тип. Таких сложно просчитать. Не зря он считается самым сильным молодым магом боевиком.

Сейчас профессор Михаэль стоял неподвижно и со странным выражением лица смотрел на Лейнса. Это сильно напрягало только что вставшего с постели мужчину. Вдруг взгляды оппонентов встретились, и в глазах Андри появилось сожаление. Он медленно приблизился к заспанному Лейнсу и робко обнял того за плечи. От такого у парня глаза на лоб полезли, и он уже готов был высказать все, что он думает о нетрадиционной ориентации своего врага, но тот его опередил.

-Твой дядя был великим мореплавателем. Мне жаль, что он погиб. Прими мои искренние соболезнования. – Глухим голосом произнес Андри, отстранившись от опешившего коллеги.

Минуту Лейнс пытался переварить слова рыжебородого профессора, после чего сорвался с места и выбежал за дверь, чуть ее не снеся.

Андри посмотрел вслед несчастного парня. Он посчитал, что тот, узнав о смерти дяди, напился и завалился в первую попавшуюся дверь, хотя остается вопрос: как он смог проникнуть, если Михаэль всегда запирал дверь не только на ключ. Отбросив в дальние закоулки головы этот вопрос, Андри поискал глазами причину его нахождения здесь. Найдя нужную вещь на прикроватной тумбочке, Андри взял книгу и вышел за дверь, вновь заперев на магический ключ, отперев который можно лишь по слепку ауры самого хозяина комнаты.

Лейнс мчался по коридорам, снося студентов и других преподавателей. В голове билась лишь одна мысль: «Дядя, любимый дядя!». Сколько времени он проводил на его славном фрегате, чьи паруса гордо несли судно с невероятной для подобного корабля скоростью. Каждый год отец оставлял маленького Лейнса со своим братом. И все лето парень изучал морские карты, судовождение, устройство корабля. Отец думал, что сын продолжит его династию. Сам он тоже был капитаном судна, правда в отличие от своего брата Натаниэля, Александр не стал военным моряком, а решил уйти с головой в рыболовство, где и преуспел. Его сын должен был унаследовать рыбодобывающую компанию, но магия в его крови сделала за него выбор.

Для Мелисы все шло слишком быстро. Она не надеялась, что ее «сын» будет готов к правлению так быстро. Да и готов ли он? Лорелом движет месть, только и всего. Ему не нужен трон. Он желает добраться до убийцы своей семьи. А у кого самые длинные руки? Правильно. Самые длинные руки у правителя огромной процветающей страны. Остановить его сейчас может только правда. Если люди узнают, что ими правят дети ночи, всему придет конец. Народ сам поднимется против правящей династии и сотрет в порошок замок и всех его обитателей.

Мелиса сидела в кресле пока еще своего кабинета. Ее белоснежные волосы слегка вздымались от ветра из приоткрытого окна. Откинувшись на спинку, она прикрыла глаза левой рукой, согнув ее в локте.

-Ты сомневаешься!

По полю разнесся звонкий детский голосок.

Отрыв глаза светловолосая вампирша обнаружила себя в уже привычном для себя месте – мире грез. Вокруг как всегда росла пшеница вперемешку с луговыми цветами и травами, вдалеке высились горы со снежными вершинами, а по небу со скоростью тобинской лани неслись облака. Ветра не было, по крайней мере, ОНА не хотела, чтобы он чувствовался.

-Чего тебе надо, малявка? – Грубым, совсем не свойственным для такой ангельской внешности голосом спросила Мелиса. Сейчас она не была похожа на молодую красивую и невероятно сексуальную императрицу. Волосы ее истончились, и из золотистых превратились в седые. Зеленые глаза стали похожи на болотную жижу, а белок покрылся кровавыми прожилками. Поднеся руки к глазам, Мелиса вскрикнула от ужаса, увидев набухающие вены на некогда изящных кистях. Вопль негодования утонул в звенящем смехе девочки-подростка. Белое платьице, темные волосы, собранные в две косички и глаза, даже не глаза, а два больших блюдца, занимающих чуть ли не пол миленького личика. Маленький носик и ротик еле умещались на оставшемся от глаз месте. Девочка парила над полем, ее ноги лишь слегка задевали тянущуюся к небу рожь.