ДСВ. Книга 2 (СИ) - Аэзида Марина - Страница 2

— Ну, отвечай, где их найти?

— В Слепых холмах.

— Но это же… — Ашезир запнулся. — Это же посреди болот…

— Да. Но кое-кто из местных жителей знает ход.

— Ладно… допустим. Сам я туда как-нибудь доберусь. А с ней как быть? — он кивнул на дверь, ведущую в комнату Данески. — Нужно будет, наверное, что-то с носилками придумать?

— А принцесса там ни к чему, — жрица покачала головой. — Ведь просьба будет твоя, значит, и расплачиваться будешь ты. От нее же достаточно капли крови на платке.

— Тем лучше. Но ты отправишься со мной. Я должен быть уверен, что это не ловушка и не обман.

— Хорошо, — она на удивление быстро согласилась. — Но только до болот. Дальше тебе придется идти с проводником. Можешь оставить со мной своих людей, если не доверяешь.

— Так и сделаю, — бросил Ашезир и задумался: откуда жрица так много знает о дочерях ночи, если они — отступницы, скрываются в болотах и вообще чуть ли не байка? Пожалуй, стоит поинтересоваться. — Ты, видимо, сама когда-то к ним обращалась? Так?

— Да! — она вскинула горящий гневом и болью взгляд. — Обращалась!

— И чем расплатилась?

— Жизнью моего… сына. Но я не знала… до последнего. Зато сейчас могу предостеречь тебя, принц.

— Что же ты просила, и как умер твой сын?

Шиа приосанилась и отчеканила:

— На этот вопрос я не обязана отвечать даже божественному. А тебе тем более.

— Хорошо, извини. — Он и впрямь спросил лишнее, жрица права. — Так ты мне поможешь? Подскажешь, что взять с собой, куда и как идти, где найти проводника?

— Если ты твердо решил, если божественный не будет против, то у меня нет выбора. Так? — усмехнулась Шиа.

— Так.

— Я помогу, мой принц.

…Не верю, что я это делаю. Зачем? Наверняка наткнусь на безумных старух, у которых от болотных испарений рассудок помрачился…

Ашезир с десятью всадниками и жрицей ехал вдоль Зирхи — оттока Каахо. Речка, больше напоминающая ручей, была мутная, заляпанная ряской, ее берега поросли осокой и рогозом; ниже по течению она впадала в огромное болото и, растворяясь в нем, едва колыхала коварную топь. Коварную настолько, что если не знать о ней, то немудрено погибнуть: болото походило на зеленую поляну, поросшую нежной, несмотря на осень, травой и крошечными бледно-синими цветами. Тонконогие серые пичуги скакали по «лужайке», длинными клювами вылавливая насекомых. Они легки, эти птахи, но стоит человеку поверить, будто перед ним земля — и прожорливая топь с голодным урчанием проглотит несчастного.

Благо, Ашезир знал, как обманчиво это позолоченное солнцем великолепие, знали об этом и его воины.

Народные байки говорили, что пока Слепое болото не замерзнет, там можно встретить прекрасных златовласых дев — обнаженные, они выглядывают из-за травы и кажется, будто трава им по пояс. На самом же деле у дев лягушачьи лапы, и эти лапы погружены в гнилую воду. Упасите боги поддаться искушению и броситься к нечистым девам…

Посреди топи — Слепые холмы. Их так прозвали не только из-за названия болота: просто в хмари, днем и ночью стелящейся вдали, они были видны лишь изредка. Многие люди даже не верили, что холмы и правда существуют.

И о каких проводниках говорила жрица? В этих гиблых местах нет и крошечных селений!

— Тут никто не живет, — сказал Ашезир. — Мы не встретили ни одной хижины, ни одного человека.

— Так кажется, — ответила Шиа. — Просто надо знать, где искать.

— И где же? Ты знаешь?

— Конечно. Иначе не привела бы сюда. Если подождешь, если веришь мне, то я сейчас уйду, но вернусь с проводником.

— Верю. Тебе невыгодно меня обманывать, иначе не сможешь остаться верховной жрицей.

— Разумные мысли, — хмыкнула Шиа и пошла прочь: скоро ее силуэт растворился в серой пелене.

Прошло не меньше часа, день перевалил за полдень, и наконец вдали показались две фигуры. То были Шиа и… какой-то отрок. Чумазый, босой, в драной грязной одежде и с растрепанными волосами. Это и есть проводник? Ашезир представлял себе если не старца, то зрелого мужчину, а тут… мальчишка.

Жрица подтвердила его догадки.

— Это Хир, — она указала на оборванца. — Он знает тропы, он тебя проведет.

— Ты сможешь? — Ашезир глянул на мальчишку. — Уверен?

— Тебе же к чернушкам надо, а, господин? К ним-то могу, постоянно туда мотаюсь. Травки у них расчудесные беру, а им отдаю то куру, то зерно.

— Ну так проведешь?

— Ага. За монетку, за золотую, — он вытянул ладошку.

— Получишь, когда на месте будем, и даже две. Столько же за обратный путь.

— А-а, ну так это если ты от них выберешься! — мальчишка хитро прищурился. — Поэтому, когда доведу — сразу гони четыре монеты. А уж если смоешься оттуда, то за обратный путь обойдусь одной. Честное слово: сутки буду ждать, чтобы ты вышел!

— Вот как… Ладно. Жди двое суток. На всякий случай. Тогда получишь еще больше.

— О, да ты богатый господин! — Хир выпучил глаза. — Такие сюда редко забредают.

— Ну так порадуйся своей удаче и идем.

…Что я делаю? Зачем? Наверняка это какой-то обман… На что только не идет человек от безысходности — и всегда находятся те, кто этим пользуется… Жрице наверняка тоже есть какая-то выгода, просто я пока о ней не знаю… Повернуть назад? Нет… Надежда — ядовитая тварь, она не отпустит.

Смрадные испарения забивались в ноздри, ноги по голень утопали в зловонной жиже, а вокруг все так хлюпало и пузырилось, будто вот-вот из топи вынырнет склизкое чудище и утянет на дно. Куда ни кинь взгляд, везде обманчивая лужайка, а дальше — туман. Никаких холмов. Есть ли они вообще, существуют ли?

Ашезир споткнулся, увяз локтями и коленями в бурой гнили, чуть не окунулся в нее лицом. В нос ударила такая вонь, что он зачихал и начал задыхаться. Не хватало сил даже чтобы встать: справиться бы с удушьем…

Ничтожество! Как он рассчитывал перебраться через болото? Даже с провожатым? Он? Который и в столице, среди каменных домов, зачастую ни на что не способен?!

Хир приподнял его за плечи.

— Господин-господин, — затараторил он. — Вставай! А то нитхи вглубь утянут и тебя, и монетки твои. Вставай! Вот, прижми к лицу, — мальчишка сунул ему под нос какую-то тряпку. — Дух здесь тяжкий, это я привык, а ты берегись. Дыши через ткань.

Кое-как Ашезир успокоил дыхание и, хоть с трудом, сумел встать. Тряпка и правда помогла: теперь вонь казалась не такой ядреной.

— Кто такие нитхи? — прогнусавил он.

— Ну как же? Правда не знаешь? Болотные человечки. Маленькие такие, серо-зеленые. У них на головах венки из девичьих кос, на груди бусы из человечьих зубов, а в руках дубины из людских ребер. И вот когда путник пялится в болото, нитхи его сразу видят — и набрасываются, утягивают вглубь, а там забивают костяными дубинками. Потому никогда нельзя зыркать в топь долго. Хорошо, что я с тобой. Идем. Больше не падай.

— Идем… — пробормотал Ашезир и старался больше не смотреть под ноги долго: байка байкой, но здесь и сейчас в нее верилось.

Он глядел на ноги Хира, пытаясь ступать след в след, и не сразу заметил, как земля стала тверже, а дорога поползла вверх. Когда же сообразил, то обомлел: до последнего мгновения сомневался, что пресловутые холмы существуют.

— Мы что… Мы пришли? — выдохнул он. — Это… это же холм?..

— Ну да, — фыркнул мальчишка. — А разве ты не сюда хотел? Слепые холмы. Их два, я привел тебя на главный, на нем самая сильная чернушка живет, остальные ей служат. Тащись теперь наверх. Там стражница будет, скажи ей, зачем пришел. Только имя свое не говори.

— Ладно… — протянул Ашезир и двинулся дальше.

— Эй! — окликнул Хир. — А монеты? Монеты гони! Вдруг не вернешься? А я с тобой не из собственной дури возился, а ради монет! Давай!

Ашезир совсем запамятовал, что обещал провожатому четыре золотых. Неплохо местные устроились — на эти деньги и коня можно купить, хоть и плохонького. С другой стороны, вряд ли так часто попадаются дурни, согласные платить золотом…