Академия мертвых. Основы погодной некромантии - Савенко Валентина - Страница 58

Ни злости, ни сожаления.

А я бы на его месте не была столь дружелюбна. Чувство вины — это понятно. Но превращать защитника, которого сами пригласили, в цепного пса? Перебор.

— За счет чьих сил? — Закери нехорошо прищурился, на щеках заиграли желваки. — Они ведь не только привязали вас к месту, еще и завязывали на ваших силах заклинание?

— Я сам согласился. Они и так пожертвовали своими жизнями и возможностью переродиться ради спасения королевского рода.

Чтобы как-то отвлечь мужчин от мрачной темы принудительной привязки, я полюбопытствовала:

— А кто из преподавателей Балдрик?

Самыми явными кандидатами были ректор и декан теоретиков, но они нелюди. Третий кандидат — оборотень. Оставались секретари ректора и Адама. Но не очень-то верилось, что Балдрик Хмурый пойдет к кому-то в услужение. Король все же.

— Балдрик, к сожалению, едва не утратил разум, когда заканчивал плетение и мой вызов. Он не помнит, кем был. Да и внешность его под воздействием магии этого места значительно изменилась, как и у всех его помощников. Это позволило скрыть настоящие имена и разыграть партию с Черной стынью. Останься он прежним Балдриком, и оказалось бы не так сложно их переубедить. Дураком ваш король никогда не был. — Адам посмотрел на свои пальцы, видимо, отвык от нормального цвета кожи.

— Вы не ответили на вопрос, — усмехнулся Закери.

— Вы меня расстраиваете, Шелдон, — хитро улыбнулся Адам. — А вы, Энджения, что вы думаете?

— Что в нашей академии слишком много призраков!

— Фармер будет разочарован, — последовал вполне ожидаемый ответ. — Он уверен, что вы, леди, точно не пропустили некоторые особенности его поведения.

Не пропустила. Командный, как у генерала, голос на физподготовке — уж точно. Как и ребячество, которое сменяет серьезность, и железный характер, способный загнать трусливую погодницу на самый верх высоченной лестницы.

— Но ведь Балдрик не был целителем? — напомнил Закери.

— Не был, но мечтал стать. К тому же изучение состояния организма и не требует дара целителя. Под заклинание сканирования можно вполне переделать некоторые формулы некромантов, а с изготовлением сложных зелий, где магию целителя не заменить, ему помогает кое-кто из призраков с силами нужного направления.

— Дадите пару уроков? — улыбнулся Шелдон.

— Все вопросы — к Фармеру. Он очень ревниво относится к своим разработкам. — Адам вскинул голову, прислушался. — Штурмуют, — сообщил будто между прочим, усаживаясь за стол и складывая пальцы домиком. — Пара часов у нас есть. Потом я выслушаю, какое бесполезное и своенравное существо вызвал Балдрик… Ну что же, давайте я вначале поясню, что случилось и что происходит в академии, потом решим, что будем делать…

Адам уложился в пятнадцать минут.

История первая: трон и зависть.

Маркиз Морган всегда считал, что наследование трона по праву не только крови, но и силы — происки демонов. По его мнению, обладателю силы Тайсто вполне подошла бы роль цепного пса у ног маркиза. Самоуверенный, самовлюбленный Морган хотел одного: власти. Не важно, каким путем.

Он отдал кровь своего рода, проще говоря, всех, в ком текла кровь Морганов, демону. Тут хроники несколько подправили. На самом деле прием был закрытым, тайным, и короля и его приближенных и близко не было рядом с поместьем Моргана. Демона вызывали с всевозможными предосторожностями, и он должен был уничтожить Тайсто, вырубить их семейное древо под корень. Но «дровосека» остановили король и его приближенные. Как и все обладатели силы Тайсто, Балдрик почувствовал приближающуюся смерть. Понял, откуда ветер дует, и успел создать защитное заклинание до того, как демон добрался до его сына. Правда, не смог спасти остальных, поэтому его наследнику пришлось разыгрывать фарс с болезнью и ссылкой.

Но и у спасения Эдуарда была высокая цена — Балдрик и его соратники пожертвовали не только жизнью, но и возможностью перерождения. А был Хмурый тогда в летней резиденции, неподалеку от Лоумсити. Поэтому выбор для ловушки был очевиден — она фактически стала защитой будущего короля и его старшего ребенка. Увы, даже с силою вестника, призыв которого потом разрушил личность новоявленного призрака, защитить всех детей Тайсто не вышло.

Вот так появилось «проклятие» рода. Не имея возможности из-за невыполненного обещания войти в полную силу, демон старательно «обстригал» ростки на семейном древе Тайсто, оставляя в живых лишь наследника, ведь защита по-прежнему действовала.

Детей прятали, охраняли, отсылали в Академию мертвых, но изобретательный гад находил способ. К тому же у него были помощники. Те, на ком оказывалась печать демона, считали, что сами совершают ужасные вещи. А если вдруг начинали подозревать, что с ними что-то не то, — погибали.

Так случилось с Ариадной. Она поняла, что голос, нашептывающий крамольные мысли, ей не принадлежит. И едва не погибла. Снять печать может лишь сила Тайсто, но только с того, кто испытывает положительные чувства к обладателю крови.

Именно поэтому Закери не смог снять печать с Ариадны, а лишь замедлил разрушительное воздействие, но при этом вполне благополучно спас Алекса.

Я могла вздохнуть с облегчением — Ариадна жива, хоть и пребывает в анабиозе. Под слепком ауры и с копией печати демона на руке по академии гуляет ее старшая сестра Риана.

Отсюда и раздвоение, и «призрак» — душа Ариадны, путешествующая во сне и ничего не понимающая. Но помнящая, что мы с Закери были рядом.

Снять печать можно, либо когда демон будет убит, либо если он сам захочет ее ослабить или стереть. Но это вряд ли — наш рогатый предпочитал уничтожать игрушки, на которые потратил силы и которые ему не пригодились.

— А остальные студенты с печатями? — Закери постучал пальцами по подлокотнику. — Вряд ли демон случайно устроил их обладателям одновременный приступ? Зачем? Что он проверял?

— Тебя… — ответила вместо вестника я. — Он точно не знал, кто из студентов принц… или принцесса…

В голове всплыли несчастные случаи, жертвой которых я чуть не стала. Козырек, машина…

— Он считал, что я принцесса? — Вестник кивнул, Закери нахмурился. — А ничего, что я погодница? И сомнений в том, от кого я унаследовала способности, не может возникнуть даже у слепого и глухого.

— Тут что-то еще, — согласился Шелдон, успокаивающе поглаживая мое запястье пальцами.

— Преподаватели скрыли, что настоящая Ариадна в анабиозе. Видимо, им удалось обмануть демона. Он считал, что девушка по-прежнему под его контролем, но не использовал ее… почему-то. — Я потерла горло ладонью, казалось, воздух сгустился от вполне логичной догадки. — Ваш маскарад с Ариадной его не обманул, ведь так? Но вы это не сразу поняли?

Адам согласно прикрыл глаза.

— А потом появились другие студенты с печатями… Тоже некроманты. Вам их зачем-то показали. Демон ведь раньше не трогал некромантов, почему?

— Ему тяжело их контролировать, — отозвался вестник, магия смерти близка к силам, которые управляют безвременьем. До этого столетия он никогда не тратил столько сил попусту. Мечеными становились маги других стихий. Они погибали, стараясь побороть голос, или становились убийцами. Некроманты никогда не получали меток.

— Поэтому вы перестали набирать студентов непрофильных направлений? И значит, после выпуска в число приближенных, которых посвящали в королевскую тайну, попадали только некроманты? — Я взволнованно заерзала. — Но что изменилось? С чего демон так обнаглел?

Адам молчал. Отстраненно смотрел на колышущиеся занавески на окне, подсвеченные солнцем и напоминающие тонкую невесомую паутинку. Паутинку… мы тоже в паутине по самые уши! Только макушка и торчит наружу. И та скоро исчезнет.

— Можно лист бумаги? — Закери, видимо, подумал о том же.

Вестник-призрак или призрак-вестник хочет, чтобы мы сами дошли до выводов, которые он сделал, и либо подтвердили его догадки, либо опровергли. Потому что… потому что он никому не доверяет? Очевидно, так и есть. За исключением разве что Фармера. Но он, скорее всего, не в счет, так как впал в детство. В смысле в юность.