Талисман (СИ) - Петр "Peter Young" - Страница 2

До ушей, словно издалека, разнеслось что-то неразборчивое. Только в третий раз стало понятно, что кричат: «Пейдж!». Дальше все произошло быстро: Лукас, любивший отнимать у ребят вещи и присваивать их себе, вырвал из рук Саймона альбом, а вместе с ним — запечатленный на рисунке прекрасный сон.

Часто, в таких ситуациях, поблизости находилась миссис Корнуэлл, все-таки она давно работает воспитателем и имела достаточно высокий опыт с детьми, чтобы ситуация быстро решалась. Однако, сейчас её тут не было.

Саймон, без тени страха и колебаний, накинулся на Лукаса с грозным видом и огнем в глазах. На подмогу своему кумиру поспешил Ник. От подпевалы задира особой поддержки не получил. Трое мальчишек катались, перекидывая друг друга на спину, по всей игровой комнате. Столпившиеся дети, восклицая и улюлюкая, болели в основном за Лукаса, да что в основном, все без исключения болели! В потоке криков ни разу не проскользнуло имя Саймона. Мальчика вообще считали странным и настоящим психопатом из-за чрезмерной агрессивности.

— Лукас! Лукас! Лукас!!! — громко скандировали они.

Все размылось, голова кружилась, Саймон лежал на холодном деревянном полу и учащенно дышал, на него мучительно давили ноги победителя, размахивающего потрепанным кожаным несессером. Ну неужели ему не помогут?

— Что здесь происходит? — послышался голос долгожданного спасителя.

Ребята перестали кричать и расступились, чтобы дать возможность директрисе-воспитательнице лично взглянуть на картину. Вели они себя при этом как безобидные ангелочки!

Нарушители порядка поднялись все трое в пыли, с кучей синяков. У Саймона на затылке прощупывался холмик, росший с каждой секундой; нижняя губа Лукаса кровоточила, а Ник, которому досталось больше остальных после драки, аккуратно касался вспухшего носа, под левым глазом разлился фиолетовым морем фонарь.

Миссис Корнуэлл готова была упасть в обморок. Грозное выражение лица, напряженные морщинки на лбу нисколько ее не красили. Очки чуть съехали вниз.

— Кто начал драку? — медленно, с ударением произнеся последнее слово, сказала она, хотя уже сама успела понять кто именно заварил всю кашу. — Саймон, ко мне в кабинет, без возражений!

Миссис Корнуэлл недовольно поджала губу и молча вышла из игровой комнаты. Сразу же она воскликнула:

— Я долго ждать не буду!

Насупленный, полный негодования, Саймон подобрал с пола несессер, и заковылял своими непослушными ногами за директрисой приюта. Сзади послышалось хихиканье.

Будь они все прокляты, и этот Лукас, его тупой подпевала, да все эти ребята! Саймон громко топал ногами, показывая этим, как он недоволен. Да, он устроил драку! Но ведь это Лукас его специально спровоцировал на такой поступок! Буря эмоций захлестнула четырнадцатилетнего парнишку, и по грязному лицу обильно заструились слезы ненависти, настоящие волны отчаяния, никак не желали прекращаться, наоборот, они еще больше и больше накатывали на него, щекоча щеки. Ну вот! Пошли в дело сопли. Как же неудобно будет, если ему придется высморкаться перед миссис Корнуэлл, но делать было нечего.

Резкий звук, напоминающий игру в трубу, заставил обернуться строгую пожилую даму. Грозный вид, на удивление, мигом сменился на мягкий, сочувственный. Момент продлился недолго, и она снова двинулась по коридору.

Чувствуя себя неловко, Саймон шел следом, про себя благодаря добрую директрису за понимание.

Не встретив больше никаких препятствий, они вдвоем достигли ее кабинета. Стоит ли описывать данное место? Думаю, нет. Скажу лишь, что это была вполне уютная комната. На стенах, полках, столе, (даже на подоконнике) хранились фотографий разных времен. На некоторых Саймон смог разглядеть совсем еще молодую и привлекательную будущую директрису детдома №21, одетую то в платье с горошинами — на черно-белой фотографии с левого края стола, — то в платье с розами на цветной фотографии с правого, при этом везде волосы у нее были строго уложены, прямо как и сейчас. Еще тут стоял ужасный старческий запах. Наверняка, каждый хоть раз его чувствовал: чуть сладковатый, приторный душок. Саймон, дабы избежать искушения снова вдохнуть зловонный аромат, незаметно дышал ртом.

— Садись, Саймон, — спокойно сказала миссис Корнуэлл, пододвигая дополнительный стул к своему столу.

Не возражая, тот преспокойно сел. Настроение, неизвестно как, вдруг поднялось. К старческому сладковатому запаху присоединился еще более сладкий, но такой нежный и приятный. Саймон заклевал носом, и не заметил, что миссис Корнуэлл достала из маленького буфета миску молочных конфет.

— Будешь? — спросила она, подавая мальчику одну такую конфетку.

Саймону они не очень нравились, особенно молочные с сильным сладким привкусом, напоминавший тот же запах, но отказаться было бы некрасиво, поэтому он с улыбкой взял конфету и прямиком отправил в рот. Миссис Корнуэлл тоже развернула обертку, а потом еще одну. Дожевав, она неразборчиво сказала из-за оставшихся кусочков в зубах:

— Что ж, давай к делу. Почему вы подрались?

Чтоб оттянуть время, Саймон неоправданно долго жевал конфету, дабы продлить эту мирную тишину и не прекращать ее ни на минуту. Зная, что долго тянуть время не получится — он проглотил ее.

— Лукас забрал у меня альбом!

— Но это не повод сразу же на него кидаться, — с грустью промолвила миссис Корнуэлл, нервно перебирая фантиком от давешней молочной конфеты, не решаясь бросить обертку в урну, что стояла в паре миллиметров от стола.

Саймон не нашел более подходящего ответа для такого утверждения. Он гладил ушибленный затылок и молча вглядывался в свои потускневшие от старости ботинки, не смея смотреть в глаза человеку, с которым его связывали какие-то родственные отношения.

— Ты же понимаешь, что поступил некрасиво со своей стороны? — теперь миссис Корнуэлл говорила намного строже и серьезнее, чем в прошлый раз.

— Да, — просто ответил Саймон.

Директриса детдома промолчала. Потом соизволила выбросить ненавистный фантик в маленькую корзинку. Затем она пристально посмотрела на Саймона, наверняка что-то обдумывая. Саймон терпел испытующий взгляд, с досадой разглядывая шнурки, успевшие развязаться во время недавней стычки двух врагов. Тут миссис Корнуэлл тяжело вздохнула.

— Эх… вот что мне с тобой делать? Это уже не первая твоя выходка. Ты чуть ли не каждый день устраиваешь драки и потасовки, чаще всего с Лукасом…

— А чего он тогда лезет ко мне!.. — перебил директрису Саймон, но та не слышала его слов и продолжила, как будто никто ее не перебивал:

— …тебе что, не нравится жить там? Ничего, я могу тебя перевести в другую общую комнату. Если сам хочешь, я не заставляю.

— Может, я поживу один? — предложил Саймон, сдерживая себя, пытаясь не раскричаться от гнева. Миссис Корнуэлл заметила, что глаза у мальчика заблестели.

— К сожалению, — начала она, — у нас нету отдельной для тебя комнаты. Я могу только перевести тебя в другую общую. Решай сам…

Саймону было все равно, перевестись или не перевестись, только бы не встречаться глазами с Лукасом и не видеть его гадкую усмешку. Тем более там ему никто не рад, а шансов найти друзей в новом месте все же больше. Саймон кивнул.

— Ну, коли ты этого хочешь, значит так тому и быть. — Заключила миссис Корнуэлл. — Я приду за тобой ровно в семь. Не забудь собрать вещи, хорошо?

— Хорошо.

Миссис Корнуэлл снова предложила Саймону сладко-молочную конфету. Получив отказ, она с обидой опустила лакомство обратно в миску. И, по чьему-то велению, в кабинет ворвался ослепительный солнечный свет. Комната заиграла новыми красками: серые тона мигом исчезли под солнечным зайчиками, прыгающими туда и сюда, куда ни глянь. Казалось, находящихся в этой комнате данный факт нисколько не обрадовал.

Миссис Корнуэлл громко кашлянула, что-то записала на бумажке, потом сказала:

— Ты можешь идти.

Саймон кивнул, встал, подошел к двери, за которой находился выход. Секунду он постоял рядом с ней и вышел, чувствуя себя более удрученным, чем был до того, как вошел сюда.