Моё зазеркалье (СИ) - "Pink bra" - Страница 30

Я в этой круговерти слуг, нарядов, драгоценностей и прочего совсем позабыл о том, что с утра мандражировал и волновался. Глафира Семёновна настолько заразила своей уверенностью и правотой, что мне уже было наплевать на всех тех аристократов, которые придут на премьеру в театр. О присутствии там царя я старался не думать. Но, кажется, государь к Роману благосклонен.

В семь часов вечера мы наконец вышли из дома.

Московский государственный театр впечатлял. Покрупнее того Большого, что я помню из своей реальности. Но колоннада тоже присутствовала. Пока поднимались по ступеням, я чуть шею не свернул, разглядывая здание. Ощущал себя блохой на фоне такой помпезной архитектуры.

– Нам в А-4, – повел меня Роман в нужную сторону, попутно поясняя, что входов в театр несколько.

– А билеты где? – запоздало вспомнил я, что должна быть такая фитюлька.

– Это же не иллюзион, – хмыкнул муж. – У Вязовых своя ложа.

Ни билетов, ни имени у графа на входе не спросили. Похоже, что тех, кто имеет личную ложу, знают в лицо. Мда… действительно, это вам не дешевый иллюзион.

Мне вообще-то и в иллюзионе нравилось. Помните, что здесь нет техники, записывающей изображение? Вернее, нельзя увидеть повтор. Я вначале не мог понять принцип иллюзионов, пока не сходил на один исторический фильм «Смерть шаманам» три раза. Сюжет был один и даже актеры одни и те же. Только трансляция каждый раз шла от другого передающего кристалла. Над столицей висел специальный дирижабль, передающий изображение на огромные расстояния, но не как галовизор.

Изначально запись все же велась. Сюжеты быстро компоновались в кристалле. Только принимать и передавать на экран его могли тоже кристаллы, одноразовые. Во всех иллюзионах столицы и области шел один и тот же фильм. Если через несколько дней его хотели повторить, то актерам приходилось играть заново. В целом, это все было примитивно, ненадежно и убого. Я ходил в иллюзион, потому что черпал оттуда знания об этом мире.

Высшее сословие считало этот вид развлечения убожеством. Действительно, гениальную игру актёра на сцене не сравнить с тем ширпотребом.

– Перед спектаклем мы закажем в ложу вино и что ты еще пожелаешь, – вводил меня в курс дела Роман. – После первого акта принято прогуливаться по галерее. Мы поздороваемся, я представлю тебя тем, кого встретим. Мой зам обещал тоже быть. Твой Матвей благосклонно ответил на его предложение, и барон сегодня выводит мальчика в свет. Заодно и тебе будет не так неуютно, если встретишь своего знакомого.

– Я продолжаю удивляться твоей деликатности и такту, – переплел я свои пальцы с его и слегка их пожал, демонстрируя свою благодарность.

– Тебе не нужно волноваться, если мы встретим государя, – продолжал Роман. – Он в галерею не выходит. Если ему доложат, и он захочет увидеть моего мужа, то нас пригласят в царскую ложу. Но это не раньше второго антракта. Пока наслаждайся спектаклем.

Ложа рода Вязовых располагалась на одном ярусе с царской, что уже говорило о престиже семьи. О чем я и заметил мужу, как только мы в нее зашли.

– На самом деле это говорит только о том, что я богат до неприличия, – самодовольно усмехнулся граф.

– А как вообще получают эти ложи?

– Царский секретариат распределяет в начале каждого года все заявки от родов.

– И по расположению ложи можно судить о благосклонности царя к тому или иному роду, – продолжил я.

– У меня не только красивый, но и умный муж, – похвалил меня Роман и кивнул официанту. Тот сразу подскочил, протягивая меню.

До начала спектакля было еще что-то около часа. Можно было не только покушать, но и вздремнуть на диванах в ложе. Роман мне еще дома рассказал, что время прибытия в театр не лимитировано. Мы вообще могли прийти чуть ли не в обед и, кстати, заказать обед в ложу. Здесь принято до начала спектакля встречаться с друзьями, обмениваться новостями и сплетнями.

Сама ложа меня удивила прежде всего размерами. В глубину она была метров пять. Лицевую сторону ложи красиво обрамляли полуопущенные шторы. Того, кто сидел в глубине, из зрительного зала было не видно. Пока театр наполнялся, мы сидели на диване за столом. Потом переберёмся в кресла у барьера и будем смотреть спектакль.

– Пирожные ассорти “Царское”, шоколад “Красновский”, вино белое “Керченское игристое”, – Роман сделал заказ официанту.

После первого же бокала вина все напряжение, которое я испытывал с того момента, как вышел из машины, отступило. Я собрался наслаждаться своим статусом по полной.

– Люблю тебя, – прошептал муж.

– И я тебя. Спасибо за прекрасный вечер.

– Он еще только начался, – пообещал Роман.

========== Часть 17 ==========

Обилие штор в ложе меня удивило. Роман пояснил, что некоторые господа хотят иметь приватную беседу, для этого внутри ложи имеются еще занавески. А если и дверь запереть, то можно… На этом моменте я мужа прервал. Стоило ли за сексом так далеко ехать и наряжаться?

Роман хмыкнул, поцеловал меня и, прихватив наши бокалы с вином, повел к креслам у барьера. Жаль, что царская ложа почти не просматривалась, поскольку располагалась она через три от Вязовской.

— Дальше по правой стороне от царской ложи Михайловы, за ними Перовы, затем Леговы, родственники моей бывшей жены, — перечислял муж «соседей».

Причем эти подробности рассказывались мне из-за того, что я по легенде потерял частично память. Мирослав не мог это знать. Род Иворовых был древним, но не сильно значимым. В столицу приезжали редко, предпочитая провинциальную жизнь. Так что мое знакомство со столичным бомондом было оправдано со всех сторон. И все равно я продолжал недоумевать, отчего отец Мирослава отверг такого зятя? Неужели гипотетические внуки были так важны? Не удержался и задал Роману вопрос.

— Слава, когда мы с тобой познакомились, министром был ещё мой отец. Да и о реальных моих доходах знаешь только ты, — усмехнулся муж. — «Вязовские двигатели» — это имя рода. Кто там в курсе, как у нас в роду распределяются доходы? Большинство аристократов помнят, что дед нанимал первых конструкторов, сам просиживал ночами с технологами и был гением своего дела. Завод наследовал старший сын, то есть мой дядя. Передачу производства в мои руки никто не афишировал.

— И никто не знает, как ты на самом деле богат?

— Государь знает, его доверенные люди, мой зам. Кое-кто, конечно, догадывается. Остальным хватает того, что я министр и с моим мнением считается государь. Я был завидный жених и с трудом отбивался от приглашений в уважаемые дома.

— Эй, сегодня что, мою тушку разорвут все эти бывшие невесты? — подначил я мужа.

— И женихи тоже, — добавил Роман смеясь.

Продолжить интересный разговор мы не успели. Среди зрителей в партере началось оживление.

— Государь прибыл, — сообщил муж. — Значит, спектакль начнется вовремя. Иногда артисты позволяют себе некоторые вольности, подготавливают публику. Даже могут специально ждать какого-нибудь графа, если он позвонил и сообщил, что немного задерживается.

Сам спектакль меня не сильно впечатлил. Очередной вариант сюжета Золушки, но «мужского» рода. Роман прошептал мне на ушко, что у государя помимо супруги имеется любимый фаворит. Сюжет спектакля посвящен возлюбленному царя. Я же с большим интересом рассматривал зрительный зал, сцену, костюмы актеров, оценивал прекрасную акустику и музыкальное сопровождение. Во время первого антракта мы с мужем вышли в галерею и первым делом встретились с бароном Демидов. Он был в компании небезызвестного Матвея.

— Господа, пройдите немного вправо, — прервал наше взаимное приветствие какой-то служащий.

— Трансляторы, — кратко пояснил мне Роман. Предполагалось, что мы вчетвером должны продефилировать мимо камеры, передающей трансляцию на все галовизоры столицы. Хорошо, что дальше Подмосковья не хватает мощности.

— Еще раз подойдите друг к другу, поклонитесь и говорите слова приветствия, — огласил краткий «сценарий» тот же распорядитель.