Фея из Мухоморовки - Пекур Татьяна - Страница 5

Жалкая манта*– тощее существо, похожее на жабу и на ящерицу, потому что есть лапки и хвост. Ее кислая морда навевает на всех скуку, жалость, делает кефир из молока, а из кефира – сыр. Ее смех не слышал никто и никогда.

Стройноног* – красивый пернатый змей, линяющий раз в жизни. За его линькой следят так пристально, что птичка- змей начинает параноидально прятаться в хащи.

Кошенок* – неведома зверушка, похожая на кота.

Цветочный мед* – цветочные феи делают из меда камешки, обкатывая его в специальной пыльце. Эти камешки дают феям много сил, спасают в разных ситуациях. Вообще, этот жест – самое настоящее признание в любви!

ГЛАВА 5

Заселение прошло без особых драм: администратор только косил своим стрекозлиным глазом на помятый мухоморик на девушке, Зольда нервничала, не хотелось бы прослыть забиякой и здесь.

– Господин Ириис, вы ручаетесь за… – кивок на фею.

– Ручаюсь!

Зольду провели в номер, показали ванну, многозначительно так скривились при виде ее котомки и пыльных туфелек. Фея презрительно фыркнула, демонстративно бухнулась поверх белоснежного покрывала, еще и шар залез на кровать. Вдвоем они активно попрыгали на мягком матрасе, стоптали все в комок, потом пошли мыться.

Оказывается, шар на самом деле не болотно – зеленый, а ярко – салатовый! И очень пушистый! Зольда провела по своей одежде зачарованной тряпочкой, и грязи как не бывало! Умеют же эти стрекозы, когда хотят, сделать жизнь проще!

Кровать поправили, но сказали вежливо так, чтобы постоялица была аккуратней. И шар, и фея дружно оскалились. Потом они спали, ели, снова спали, пока Зольда не вспомнила, что она должна идти дальше.

За стойкой в главном зале никого не было, они зашли даже в подсобные комнаты, тоже никого. Переглянулись недоуменно и пошли на улицу. А вот там и обнаружились все стрекозы и гости. Двумя длинными рядами стояли феи по обочинам дороги, открывая «трассу», как ее назвал принц, для гонок на лягушках.

На старте уже припали на лапки четыре крупных лягушки, на их спинах были два стрекозла, один темный фей и один цветочный! Это же принц! Зольда стала пробираться к самой дороге, без сомнений наступая на ноги, впечатывая локти в бока, одна стрекоза как раз подпрыгнула, чтобы видеть своих наездников, и Зольда нечаянно толкнула ее на дорогу. Крайняя лягуха пропрыгала по ней, а наездник даже не заметил фанатку. Зато принц ее сразу увидел! Еще бы! Ее волосы горели рыжим факелом, ни у кого таких не было! Ириис приободрился и попрыгал быстрее. На финише стояли его друзья с полоумной сестрой. Золя вздохнула. Им никогда не быть вместе, теперь она понимает это. Хоть ведьма и нагадала принца, но фея уже получила даже больше, чем могла: они поговорили, он знает, откуда она и как ее зовут.

Пора в дорогу! Шар по-собачьи сидел с вываленным языком, преданно ел глазом хозяйку.

– Идем, Шар! Нам пора!

Она не видела, как принц искал ее, спрашивал у всех, не видел ли кто принцессу из Мухоморовки. В это время Зольда была уже далеко – она уже входила в Яблоневый сад.

На больших яблонях в будках из больших цветов сидели два яблочных фея.

– Даю два золотых яблока!

– А у меня – три малиновки!

– Ну, тогда бито! Подставляй лоб!

– Ай! Ой!

Зольда могла бы и дальше наслаждаться всем садизмом ситуации, но ей надо было идти. Они с шаром переглянулись, потом фея взмыла к цветам – заставам.

– Простите, что отрываю, но я иду в Яблоневый сад! Я проездом, на одну ночь.

– Сидр паленый был? – растерянно проблеял один, – Мухоморная фея! Чтоб мне яблоком удавиться!

– Наливан, я тоже ее вижу!

– Да я живая, живая! – проорала Зольда и пнула Наливана. Тот с девчачьим визгом скатился по стволу на землю. Там на нем с удовольствием попрыгал шар, показывая хозяйке, что он, мол, сторожит пленного!

– Нали! Ты что делаешь, припадочная? Да я тебе…

Совсем неинтересно было фее, что он там ей даст или сделает! Она подошла к столу, сгребла карты и стала по одной выкидывать из цветка.

– Белый налив, бьет три малиновки, две антоновки! Не понимаю!

Яркие карточки летели цветными мотыльками вниз, вызывая горестные стенания второго фея. Но стенал он молча, да и не поорешь особо с огромным яблоком во рту. Как ни любят феи из Яблоневого сада свою продукцию, но против природы не попрешь: если рот не готов к большому яблоку, то это яблоко прекрасно перекроет поток угроз!

Однако она недооценила его силу воли! Не прошло и трех минут, как яблоко было пережевано, и косточка упала на пол! Руки, связанные остатками рубашки, рывком были освобождены. Ах, так! Зольда слетела вниз и сказала «фас!»

Шар слез с парня и посмотрел на хозяйку, мол, правда, можно? Кивок!

– А-а! Убери его, убери! Иди в сад! Иди, чтоб тебе ни яблока, ни семечки! – верещал фей, развив приличную скорость, убегая от Шара. Причем, питомцу Зольды совсем неважно было, ствол ли дерева на пути, крона, или просто земля – он одинаково перемещался по любым поверхностям, даже по отвесным.

Страж, запнувшись о ноги товарища, закончил забег. Лежал, тяжело дыша, и дико сверкая голубыми глазами на Зольду.

– Кто ты такая? В смысле, как записать тебя?

– Зольда я. Из Мухоморовки.

Фей слабой лапкой махнул на дорогу, вали, куда хош! Рыжая фея скрылась за цветущими деревьями, шар радостно носился возле нее, ловил длинным языком бабочек, оббегал ее по кругу, отчего она с задорным смехом взмывала вверх.

– Из Мухоморовки… Надо запомнить, чтобы в следующий раз так не влететь!

Фей стал брызгать на товарища целебным сидром, тот слабо пошевелился и спросил, где то чудовище, что так жестоко побило его.

– Они ушли. Не завидую я нашим Старейшинам! – сказал с изрядной долей злорадства страж, предчувствуя встречу старых яблочных феев, проверяющих лично всех приезжих.

Зольда любовалась цветущими яблонями, в душе признавая красоту этого места, но родную Мухоморовку тоже считала лучшим городом в мире фей!

Гостиница тоже была вся в цвету, на одном стволе были розовые и голубые цветы, на другом – уже готовые плоды. Вокруг ствола было что-то вроде шатра, стен как таковых не было, только ткань. Воздушная такая гостиница!

За стойкой скучала миленькая фейка в лиловом платьице.

– Нам номер на ночь!

– Две фейских монеты*!

Зольда положила на стойку монеты, получила бутафорский ключ, не понимая, куда его совать, если двери как таковой нет. Фейка увидела непонимание на ее лице и сказала:

– Все стены в шатре из живой* ткани! Она срастается и остается только замок! Ключ дает ей понять, что нужно образовать дверь, а внутри – кровать и все остальное!

Рыжая так захотела увидеть это чудо, что побежала вперед, потеряв по пути провожатую. На брелке был какой-то изогнутый лепесток, она присмотрелась к дверям, в смысле к живым стенам. А, вот что-то похожее! Едва ключ коснулся ткани, тут же прорисовалась дверь. Зольда зашла в комнату, бросила котомку на кровать, уже расстеленную, кстати! Шар катался вокруг, исследуя жилище. Тонкое поскуливание сказало фее, что он нашел кое-что, что хозяйке будет интересно увидеть.

– Что это у тебя? Сапог? Еще один?

Она посмотрела на сапоги приличного размера, на не замеченную раньше рубашку, черные штаны из кожи гриба-крикуна, затем перевела взгляд на неприметную дверцу в стене. Ванна? И кто там?

– Ух ты, епт! – сказал огромный по меркам яблочных, да и остальных фей тоже, темный.

Фейские монеты* – международные монеты, ходят во всех государствах фей.

Живая ткань* – ткань, выращенная из лепестков яблочных цветов, магия фей растягивает их, увеличивает и сращивает, как им угодно.