Фея из Мухоморовки - Пекур Татьяна - Страница 9

– Не то! Пока не поцелуишь-ик! Не слезу! – и стала там танцевать. Движения, конечно, были так себе, но какие ножки! Темный встряхнулся и пошел проверить, как там братишка.

– Живой? – он присел перед Шардаком. На лбу брата наливался фиолетовым цветом огромный шишак! – Будешь целовать?

– Я еще жить хочу…

– А ты Вилли? – заяц сделал попытку слиться со стеной. Ну, цветом они стали практически идентичны: изжелта – зеленые.

– За это Гилли, – и он многозначительно промолчал. Гилли обреченно подал Глаяду свиток, где тот не дрогнувшей рукой вписал просто сказочный гонорар.

Принц зашел в комнату, где на столе танцевала фея из Мухоморовки. Если б она была Темной феей! Женился бы, не глядя! Эх!

– Иди сюда! – позвал он Зольду. Она так быстро спрыгнула со стола, что он и не уследил. Подошла, откинула волосы за спину.

– Смелый? – прошипела как змея.

– Нет, просто очень богатый, – ответил принц и схватил ее в охапку.

Малые мухоморы* – несортовые мухоморы, главные феи продают их по низкой цене на всякие притирки.

ГЛАВА 9

– Брат! Бра-а-ат! – долго звал их Шардак. Устав ждать, он распахнул дверь лаборатории и тут же получил туфлей в лоб!

– Ай! Зольда! За что?

– Не за что, а почему! – нагло поправил его брат, отпуская фею.

– Идем, там уже собрались сливки общества! Гилли принес свои лучшие крапленые карты!

Пошатываясь, Шардак тащил бидон со священным напитком. За ним шли Глаяд и Зольда. Она уже немного протрезвела, все – таки практика распития Мухоморовки у нее была. Старший принц шел какой-то задумчивый, не заметил даже, как они вошли в круглую комнату с большим круглым же столом.

– Заходите! Представляю вам мою почетную гостью Зольду из Мухоморовки! – гости зашумели, зашуршали.

Рогатая улитка от восторга перепутала глазки, и теперь левый глаз смотрел направо, а правый – налево.

На стуле нагло раскачивался рыжий тролль, возле Гилли сидел то ли дворецкий, то ли официант.

– Наша гостья сделала нам подарок! Вот! – и его пушистая лапка ткнула в бидон, жидкость булькнула, вызывая голодные спазмы у присутствующих.

– За знакомство! – тролль раскупорил сосуд и разлил жидкость по стаканам. Выпили, помолчали. В считанные минуты с лиц исчезло хмурое выражение. Рыжий тролль ударял себя по ляжкам и пел срамные частушки, улитка слюнявила Шардака, тот отбивался. Глаяд посадил фею на колени и сделал знак Гилли сдавать расклад. В стекло что-то постучало, кролик открыл люк.

– А! Не, мы не забыли про вас! Как можно! – возмущался он, передавая лично в щупальца, то есть в ветки, копию бидона, стоящего на столе. Фея играючи сварила еще две порции, за что получила еще два поцелуя.

– Начнем турнир!

– А больше никто не придет?

– Не знаю, – почесал дубиной спину Вилли.

Партия шла весело: улитка играла своим липким языком. Когда она выкладывала на стол карту, все дружно морщились. Наконец, она выбыла, и все воспрянули духом. Гилли протер карты, попутно прощупав крапы.

– Бью! – Шардак возбужденно подскочил, навернулся на том месте, где стояла скользкая участница, и влетел прямо в бидон. Из сосуда хлюпнуло, все затаили дыхание. Успокоилось вроде.

– Молодой фей! Будьте аккуратнее, вы могли опрокинуть священный сосуд!

Тот виновато понурился. Победил Глаяд. Гилли скорбно поджал губы и предложил сдать еще. Все махнули еще настойки и сдали по – новой. В конце гости уже не в состоянии были различить какую карту держат в руках, но все были так довольны! Деревья два раза еще стучали, им сказали, что сосуд пуст, после чего продемонстрировали гладкое железное дно.

– А мы, ик, улитку ищем! – сказала Зольда.

Деревья снова стали ломиться в окно.

– Они, ик, проводят? – спросила она зайца. Тот махнул пухлой лапкой, мол, конечно проводят!

– Тыгда я иду! – и она по кривой дуге стала пробираться к выходу. По пути она наступила на тролля, мирно съехавшего на пол после третьего стакана. Слабак! У них в Мухоморовке если парень пьет меньше двух литров священного напитка – он лузер!

– Мы с табой! – прополз по скользкому полу, не рискуя подняться, Шардак.

– Да, с тобой! – встал Глаяд из-за стола, попутно запихивая монеты в штаны. Те тут же выпадали, потому что катание на ежах не способствует их целостности. Принц не сдавался и совал их в совсем уж непотребные места. Теперь он, как заправский стриптизер, был полон всякой мелочи в трусах.

– Я жду вас завтра, друзья! Тем более, что нам нужно еще зелья! Вилли! Беги к старому Уроллу, скажи, что мы покупаем его мухоморы! Даже если они уже старые, трухлые и червивые! – Большой брат сорвался с места и с глухим хеканьем широкими шагами побежал к лепрекону, что жил недалеко от них.

Тем временем три тени, шатаясь, ходили от дерева к дереву. Пьяные деревья не соображали, кто это их трогает, и пинались корнями. Зольда дважды врезалась в землю носом, потом встала, воинственно уперла руки в бока.

– А кто здесь ноги потерял? – и как дернет за ближайший корень! Визг ударил по ушам. Пострадавшее дерево полетело вперед, сбивая как кегли своих собратьев.

– О! Дорога! – принцы подперли фею с двух сторон, и несвятая троица ушла по этому лесоповалу прямо на поляну с улитками.

– А где, ик! Где улитки —ик! – фея нагло шарила руками в рубашке Глаяда. Тот отбивался, опасаясь расплескать выручку из своих вместительных (как оказалось) трусов.

– Так вот же! – ткнул младший прямо в склизкий зад ближайшей, которую фея приняла за холмик.

– Она? – Зольда пнула холм. Улитка издала странный звук, не то чих, не то хрип, – Что с ней? Сдохла?

Ухватив ту за шею, фея стала ее трясти. Улитка стала обильно потеть, отчего феи стали зеленеть прямо на глазах.

– Фу! Бе! Пусти ее, Золя! Она от страха нам сейчас такое наслюнявит!

– А куда собрать это? – спросила Зольдя, зажимая нос рукой и в экстренные сроки учась дышать любым органом кроме природного.

– Дуда! – прогундосил младший, показывая фее бидон, который так и не выпустил из рук. Правда, нашел он его только благодаря испуганным деревьям. Те полегли очень удачно, освободив место собственной пьянки, где и валялся сей священный сосуд.

– А чем? – растерялась она. Огляделась, увидела что-то плоское, подняла.

Если и успела что-то подумать по этому поводу Плоская улитка, то нам это неизвестно, поскольку ее тут же утопили в вонючей слизи Шершавой улитки. Фея сноровисто собрала всю гадость до капли, немного не хватало до целого бидона. Тогда она еще раз пнула улитку, та и так была вся в стрессе и тяжело дышала.

– Давай, отслюнявь еще грамм сто! – та вытянула глазки на ножках, в них стояли самые настоящие слезы обиды. Зольда притихла.

– Да что ты в самом деле! Жалко тебе? – Шардак стал стыдить огромную гору с панцирем – рулькой на спине, – мы к тебе шли, знаешь сколько? Нам еще Славноморку искать!

Глазки моргнули, передвинулись с парня на фею. Обреченно кивнув, улитка немного сцедила своего слизистого продукта. Точняк! По самое горлышко!

– Ты ж моя лапа! – пьяно закричала фея и полезла в сумку. Что ей тут ведьмы давали? Может чем угостить такую хорошую улитку выйдет.

Нитки. Не то. Золотой. Нет! Тараканы? Она вытащила одного, спинка блеснула отсветом от любопытного глаза дерева. То тут же сделало вид, что оно просто прогуливается!

Улитка мигом скинула свой трагический образ и превратилась в собаку! То есть вывалила язык и стала подпрыгивать в нетерпении. Фея даже протрезвела.

– Так это тебе? У меня еще два есть! – все тараканы были заботливо слизаны с ее руки и бережно прилеплены на панцирь.