Дом вверх дном - Крюкова Тамара Шамильевна - Страница 1

• 1/15
• Следующая

Крюкова Тамара

Дом вверх дном

Вступление

Вы, конечно, слышали про английскую писательницу Агату Кристи? В её книгах никогда не знаешь, что произойдет дальше, и чем всё кончится. Я хочу познакомить вас с другой Агатой, Агатой не Кристи, а прозвали её так потому, что с ней тоже никогда не знаешь, чего ожидать в следующий момент.

Представьте себе девочку с огромными зелёными глазами и золотыми кудрями до плеч. Увидев её, люди восклицают: "Ах!" Но через пять минут (правда, справедливости ради надо заметить, что иногда это случается через пятнадцать минут, а очень редко через полчаса) взрослые качают головой и говорят :"Ой-ой-ой!" или "Ай-ай-ай!" или "Ну и ну!" - в зависимости оттого, у кого как развита фантазия.

Конечно, если разобраться, Агата совсем не виновата в том, что "Ах" превращается в "Ой-ой-ой". И вообще Агата вела бы себя ужасно хорошо, если бы не её маленький приятель Тришка. Вы не знаете, кто такой Тришка? Что ж, прочтите эту книжку, и тогда узнаете. Скажу вам по секрету, у каждого мальчишки и девчонки есть свой Тришка, и когда вам хочется побаловаться, знайте, он, наверняка, где-то рядом.

Правда, взрослые считают, что они никогда не озорничали и всегда были самыми примерными детьми на свете, но это оттого, что у них плохая память. Вот если бы она была немного получше, мне кажется, детей никогда бы не наказывали.

Глава 1. Тришка

В дверь позвонили. Бабушка прошла по коридору, отодвинула щеколду и ахнула. На пороге ЧТО-ТО стояло. ОНО мало походило на девочку, но по некоторым едва уловимым признакам бабушка угадала в этом существе свою внучку Агату, которая лишь полчаса назад, аккуратная и наглаженная, вышла погулять.

- Где же это ты так изуродовалась? - всплеснула руками бабушка.

- А чего он первый лезет? - насупившись, сказала Агата.

- Кто там к тебе лезет? - покачала головой бабушка.

- Алька. Чего он меня Агатой-не-Кристи дразнит?

- Ну и что? Пускай себе дразнит. А ты бы повернулась и ушла.

- Я и так повернулась и ушла. Я вообще не люблю, когда из носа кровь течёт, - сказала Агата.

- У тебя из носа кровь текла? - заволновалась бабушка.

- Почему у меня? У Альки. Я же говорю тебе, что он меня дразнит, пояснила Агата.

- Значит, он тебя дразнит?! А ты-то хороша - мальчишкам носы расквашивать! Чисто казак в юбке. Платье изорвала, растрепалась. Ленту опять потеряла? Это прямо железные нервы надо иметь. Вот постой-ка в углу, подумай о своём поведении. Пускай родители придут, полюбуются на это зрелище. Ну и характер! Словно плутыш её в бок толкает.

- Какой плутыш? - тотчас заинтересовалась Агата.

- Обыкновенный. В старину так называли тех, кто озорничает без меры, строго сказала бабушка, поставила Агату носом в угол между стеной и шкафом и вышла из комнаты.

"Зрелище" вздохнуло, почесало болячку на коленке, шмыгнуло носом и мечтательно произнесло:

- Вот было бы здорово, если бы у меня на самом деле был обыкновенный плутыш. Он бы меня пожалел и сказал: "Агаточка, ты самая лучшая девочка на свете. Зря тебя обижают и наказывают".

- Конечно, зря, - сказал вдруг чей-то тоненький голосок.

Агата оглянулась. На портьере раскачивалось маленькое, с Агатину ладошку, существо. Оно было беленьким, пушистым, с мохнатой кисточкой на хвосте, цепкими пальчиками и весёлой, улыбающейся рожицей. Существо походило сразу на котёнка, на обезьянку и на озорного человечка. Агата в жизни не видела подобного создания.

- Ты кто? - от удивления Агата забыла про все свои огорчения.

- Обыкновенный плутыш. Но вообще-то меня зовут Тришкой. Я пришёл сказать тебе, что ты - самая лучшая девочка на свете.

- Ну и ну! - Агата смотрела на плутыша круглыми от удивления глазами. Она протянула руку, осторожно тронула его пальцем и восхищённо выдохнула: Всамделишный!

- А какой же ещё? - Плутыш отряхнул ладошкой шёрстку в том месте, где до него дотронулась Агата.

- Значит, это ты озорничаешь без меры? - спросила Агата, с интересом разглядывая Тришку.

- Озорничаю?! Да я из кожи вон лезу, чтобы тебе жилось веселее. Я же не виноват, что взрослые такие зануды. Им бы только наказывать. И ведь что обидно: чем лучше ребёнок, тем больше ему попадает.

- Это точно, - согласилась Агата. - Вот меня, например, каждый день за что-нибудь ругают, а Светку с пятого этажа то и дело хвалят: "Хорошая девочка, хорошая девочка", а никакая она не хорошая девочка. Она даже на дерево залезть не может. И вообще она ябеда-корябеда, чуть что - сразу жаловаться бежит.

- Не огорчайся, ты в сто раз лучше всякой Светки.

- Никто этого не понимает, - вздохнула Агата.

- Ничего, поймут. Мы им докажем, - успокоил Агату Тришка.

- А как? - оживилась Агата.

- Время покажет. Главное, положись на меня. Я что-нибудь придумаю.

- А ты никуда не уйдёшь? - спросила Агата.

- Пока не вырастешь, не уйду. А потом ты и сама обо мне забудешь.

- Ни за что, - с горячностью возразила Агата.

- Это тебе так только кажется. Все озорники и непоседы обо мне забывают, стоит им повзрослеть, и считают, что они были самыми послушными детьми на свете.

- А почему они забывают? - допытывалась Агата.

- Потому что перестают играть, а я не люблю быть назойливым. Когда надо пошалить, я тут как тут, а потом меня и след простыл. Стоит мне на минутку отлучиться, как ты обо мне и не вспомнишь.

- Вот возьму и нарочно вспомню, -заупрямилась Агата.

- Посмотрим. - Тришка загадочно подмигнул ей.

Он раскачался на портьере, спрыгнул на книжную полку и, пройдясь вдоль книг, сказал:

- На твоём месте я бы не стоял тут без дела, как пугало. Так никто не узнает, что ты хорошая девочка, и не оценит тебя по достоинству.

- Но я ведь в углу, наказанная, - возразила Агата.

- Ну и что? Дело можно и в углу найти. Вон посмотри, сколько книжек. Наверняка в них есть нераскрашенные картинки. И фломастеры как раз под рукой. Давай, действуй, а я пошёл.

С этими словами плутыш исчез, словно его и не было.

Агата взяла с полки книгу, которую папа купил накануне. Он очень радовался и говорил, что это страшная ценность, за которой он долго гонялся. А ещё он за неё заплатил не простые деньги, а бешеные. Агате книга тоже нравилась. На тёмно-синей обложке красовались золотые буквы, украшенные витиеватыми цветами, а картинки были переложены листами тонкой шуршащей бумаги. Жаль только, что все они были нецветные.

• 1/15
• Следующая