Яцхен: Три глаза и шесть рук. Шестирукий резидент. Демоны в Ватикане. Сын архидемона - Рудазов Александр - Страница 86

– А я наследный принц Солнечной Системы и Проксимы Центавра! – презрительно фыркнул Сигизмунд. – Проваливайте подобру-поздорову, конис…

– Что ж… – как-то даже удовлетворенно ответил кошачий мучитель. – Я этого не хотел.

А в следующее мгновение прозвучал звук, совершенно не вяжущийся с явно примитивным обществом этого мира. Пистолетный выстрел.

Я подскочил, как будто меня ткнули иглой в промежность. Ноги едва успели коснуться земли, а я уже летел по ступенькам, чуть не снеся дверцу с петель. Бармен при виде меня тут же нырнул под стойку, но я не обращал на него внимания. Меня несло к нашему с принцем столику.

Там действительно было пятеро крупных мужиков, один одет намного богаче остальных. Сам конис Торквальд, конечно же. Он скрипел зубами и пытался ухватить поудобнее отчаянно вырывающегося Вискаса. В него убийца стрелять не смел – не за тем он его добывал. Да, стрелять…

Я перевел взгляд чуть дальше – там остолбенело сидел Сигизмунд. Живой и здоровый, несмотря на то, что конис только что выстрелил ему прямо в лицо из мощного пистоля. Принц даже кота выпустил от неожиданности.

А еще там стояла фигура, видимая одному только мне… ну и еще Рабану. Серый Плащ. Мой ангел-раздражитель стоял аккурат между Торквальдом и Сигизмундом и задумчиво вертел в руке пистолетную пулю. Этот крендель поймал ее голой рукой!

Ничего себе… этот поступок так сильно не вязался с Серым Плащом – закоренелым вредителем, успевшим стать для меня символом всего самого отвратительного, что только есть на свете…

Заметив мое появление, Серый Плащ приветственно кивнул и тут же исчез. Пуля звонко шлепнулась на пол, провожаемая ошарашенными взглядами принца Сигизмунда, кониса Торквальда, четырех его головорезов и доброй половины всех, кто еще был в трактире. Самого Серого Плаща никто из них не видел, посему всем показалось, что пуля остановилась сама по себе, повисела немного в водухе, а потом упала.

Такое всегда выглядит странновато…

Однако уже в следующее мгновение конис пришел в себя и вновь поднял пистоль, чтобы попробовать пристрелить принца еще раз. Но тот вовсе не собирался снова лопухнуться – Сигизмунд резко подскочил, ударяя Торквальда головой в нижнюю челюсть. Конис выронил пистоль и разъяренно замычал, мотая головой от боли.

– Ты!.. – прохрипел я, переводя внимание честной компании на себя.

Конис перевел злые глаза от принца ко мне и махнул рукой своим гоблинам. Те молча вытащили из-за пазух здоровенные капсюльные пистолеты, по виду – век пятнадцатый-шестнадцатый…

С ними я даже не стал разговаривать. Я просто выпустил когти и бросился в атаку, не обращая внимания на застревающие в шкуре пули и ножи, которыми они безуспешно пытались меня проткнуть. Боли я все равно не чувствовал.

Чтобы управиться со всеми четверыми, мне хватило десяти секунд – я просто быстро-быстро полосовал их по горлам и лицам, пока они не попадали изуродованными трупами. Один, правда, остался почти целым – его я проткнул хвостом.

– Ты только что пытался убить моего друга, – медленно произнес я, поворачиваясь к Торквальду.

Конис изумленно открыл рот, явно не понимая, как это его крутые телохранители так быстро перешли в неживое состояние. Он растерянно обвел глазами зал, но никто из посетителей вмешиваться не пожелал.

– Отдай кота, – тихо предложил я, одновременно выковыривая из грудной клетки маленький кусочек свинца – застрявшую пулю. Крохотная дырочка тут же начала срастаться.

Торквальд по-прежнему не делал ни одного движения. Он только слегка подергивал щекой – вне себя от бешенства, но не решающийся это самое бешенство выразить вслух. Похоже, впервые в жизни у него не было за спиной силы, способной в случае чего прийти на помощь.

– Я же говорил, что этого кота вы не получите, сударь, – насмешливо покачал головой Сигизмунд, быстро приходя в себя.

– До свидания, ваша светлость, – буркнул я, молниеносно выхватывая воющего Вискаса у кониса, а двумя другими руками втыкая ему в грудь полный набор острейших лезвий.

Торквальд громко всхлипнул и начал заваливаться назад, как пошатнувшийся манекен. За миг до падения я оттолкнул его ногой в сторону – он собирался упасть прямо на остатки моего обеда.

Конис упал, и в зале воцарилась неестественная тишина. Даже не оборачиваясь, я знал, что сейчас все смотрят на меня и пять трупов, перешедших в это состояние исключительно благодаря мне. Трактирщика вообще не было в пределах видимости – направление указало, что он спрятался в сортире. Неудивительно – ведь это он указал конису, у кого его кот, так что под горячую руку я мог бы нашинковать и его.

– Чего уставились?! – прорычал я, распахнув пасть пошире. – Жмуриков не видели?!

Публика мгновенно сделала вид, что все идет так, как положено. Стража, представители которой тоже имелись поблизости, присоединилась к общему мнению.

В конце концов, представители власти не стали связываться с могущественным конисом, пожелавшим прикончить какого-то чужестранца, и точно так же они не стали связываться с этим самым чужестранцем, сумевшим играючи прикончить и кониса, и четверых его наемников.

Если понадобится, я покрошу всю здешнюю стражу.

– Может, вернемся обратно в Империю? – вздохнул я, поглаживая Вискаса. – Меня не было всего пару минут, а ты, твое высочество, уже чуть не погиб…

– Кстати, я так и не понял, почему вообще остался жив… – задумчиво поднял пулю Сигизмунд. – Возьму вместо талисмана… Олег, может, объяснишь?

– Сам не пойму, – проворчал я.

Я действительно не понимал. Ну с чего это Серый Плащ вдруг вздумал спасать принца? Чего ради? Из-за Серого Плаща по мне проехал поезд, меня взял в плен колдун, меня поймал в ловушку профессор Краевский, я угодил в самый Хаос и до сих пор не сумел добраться домой. Всем этим я обязан загадочному типу в маске.

Так с чего он…

– Если подумать, патрон, ты ведь так и не погиб, – перебил меня Рабан. – А если бы этот непонятный фрукт действительно хотел тебя убить, он бы уже сто раз мог это сделать…

– Ладно, хрен с ним, потом подумаю, – вслух произнес я. – Знаешь, твое высочество, я так думаю, надо нам отсюда линять, да побыстрее. Мы, конечно, просто защищались, но это же не кто-нибудь был – конис! Нам проблемы нужны? Не нужны. Так что давай руку…

– Кота возьмем с собой! – решительно заявил Сигизмунд, устраивая зверька поудобнее.

– Куда ж мы без него? – проворчал я. – Только давай его мне – чтобы переместиться, нужно держаться за меня, а не за тебя. Рабан, стартуй…

– Ллиасса аллиасса алла и сссаа алла асссалла! Алиии! Эсе! Энке илиалассаа оссса асса эллеасса оссо иииииии! Эссеееаааааааа! Алаасса!

Я покрепче ухватил Вискаса, чтобы он, чего доброго, не потерялся где-нибудь между мирами, и приготовился ждать привычного наложения миров друг на друга.

– Вот это мы попали… – выдохнул Сигизмунд, растерянно оглядываясь вокруг.

Мозговой паразит постарался на славу – мы перенеслись в самый центр какого-то языческого храма! И не просто храма, а храма во время богослужения. Несколько сотен мужчин и женщин в белых одеждах, похожих на греческие хитоны, стояли на коленях на каменном полу и с интересом наблюдали, как тетка в длинном плаще вонзает длинный нож в связанного барашка.

– Патрон, ориентируйся быстро! – заверещал Рабан. – Мне нужно хоть несколько минут, так ты не стой столбом! Знаешь, выдай-ка себя за их бога! Я уже чувствую направлением – его зовут Панг’адолг.

Наше появление, аккурат совпавшее с моментом соприкосновения лезвия и барана, произвело на всех впечатление грома среди ясного неба. Громогласное «О-о-ох!» разнеслось по залу.

Жрица обернулась посмотреть, что так удивило ее паству, и столкнулась со мной лицом к лицу. Какой-то миг мы разглядывали друг друга. На вид ей лет тридцать, брюнетка. Довольно красивая, хотя рот великоват.

Не знаю, какое впечатление произвел я, но она дико заорала.