Там, где ты нужен (СИ) - Молоков Влад - Страница 20

Попрощавшись, подозвал капитана, скромно стоящего в стороне с группой бойцов и мы, погрузившись в машину, поехали к заранее определенному с Сомовым месту, на берегу Березины.

Немного поплутав, выбрались к нашей колоне. Место мне понравилось, машины грамотно расставили и замаскировали. Посты выставлены, бойцы себя в порядок приводят, кто-то уже стирается, но оружие у всех под рукой. Сутки всего прошли, а уже совсем другими стали.

Объяснив Сомову, что отдаем и в какую машину грузим, решил искупаться. Когда снимал с себя пропотевшие обмундирование, подбежала девчушка лет четырнадцати.

- Товарищ командир, хотите форму вам постираем, - отчаянно краснея, спрашивает она, а сама косится на котел с кашей.

- Откуда, такая бойкая, - спрашиваю, продолжая раздеваться, - голодная, наверное?

- Да нет, - а сама слюну сглатывает, - беженцы мы с разбомбленного эшелона. Давайте я постираю, а вы мне хлеба дадите, сама не хочу, а малые проголодались.

- И много у тебя малых?

- Да они не мои, собрали с теткой, кого германцы не добили.

- Так сколько вас в конце то концов? - теряю терпение.

- Я четверых подобрала, тетка троих привела, две женщины к нам прибились у них на двоих десяток, да по берегу еще десяток беспризорных ходит. Мы картошки напекли, так и наелись, а малышня плачет, хлеба просит.

- Давай веди всех сюда, поделимся, чем бог послал. Сомов, кто у нас за кашевара пусть детей накормят.

Пока окунался в теплую, речную воду, пока с наслаждением мылся с мылом и брился, привели ребятню. Выйдя из воды, обнаружил, что по нашему лагерю бегает десятка полтора детей в возрасте от четырех до десяти лет. Чумазые, еще недавно одетые в нарядную, а теперь грязную помятую одежду, голодные, но уже спаянные в одну детскую стаю. Эти дети видели кровь, смерть возможно даже близких людей, испытали голод и страх обстрелов, да многое уже пришлось пережить на дорогах отступления, интуитивно они тянутся к таким же как они, вместе легче выжить, вместе не так страшно. Отдельно стояли четыре женщины и девчушка, которая по моей просьбе и устроила нам этот беспорядок. Выглядели они тоже устало и как-то подавленно, но старались держаться с достоинством. Да и не старые они просто измучились, вымотались неизвестностью, неопределенностью своей судьбы, страхом за детей.

- Вы, почему не ужинаете, - обращаюсь к ним, - давайте поедим, познакомимся, потом уже о делах наших скорбных поговорим.

Женщины отнекиваются, но я настаиваю и подвожу их к импровизированному столу. Хлеба у нас, к сожалению, не осталось, но много сухарей и галет. Готова каша из концентрата, заправленная тушенкой. Это мы еще не наголодались, а для женщин и детей это уже деликатес. Многие больше недели в пути. Две женщины с десятком ребятишек оказались женами командиров, которых на второй день войны вместе с детьми комсостава посадили в машины и отправили в тыл. Машин было мало, поэтому в первую очередь вывозили детей, женщины ехали как сопровождение. Потом авиа налет и дальше уцелевшие идут пешком. Дети постарше уходили самостоятельно, за всеми не уследишь, а малышня пока под присмотром. Похожие истории у всех - ехали, разбомбили, дальше пешком по пути подбирая чужих детей. Всего у нас оказалось 24 ребенка, просто не все носились между машин, группка детей чинно сидела в сторонке, это как раз дети из военного гарнизона - дисциплинированные. Детей накормили в первую очередь и без меня, но заметил, что каждый в руке, крепко зажимает ржаной сухарь. От такой картины кулаки сжимаются сами, лучше любой агитации поднимает любовь к родине и ненависть к врагу.

Попив чаю, объясняю женщинам задачу отстирать от крови форму немецких десантников, за что обещаю подвезти их до Смоленска, кормежка в дороге наша. Они энергично кивают головами соглашаясь. Бойкой девчушке ставлю задачу, обойти берег и собрать бесхозных детей, многодетных матерей пусть тоже зовет. Продуктов у нас на неделю для роты, какой их смысл тащить с собой, если дети голодные, а нам на месте паек выдадут. Кашевару говорю, что бы сразу закладывал новую порцию в котлы, будут еще люди. Пожилая женщина предлагает помочь - работала поваром в столовой. Назначаю ее кашеваром и вижу, как боец облегченно вздыхает. Предлагаю женщинам замочить форму, а пока она отмокает перемыть ребятишек, устроить им банный вечер и стирку. Мыло у нас есть, а пока детское сохнет, ребятня может в гимнастерках походить. Летчика назначаю старшим гарнизона, предварительно указав, что гражданские разбивают лагерь в стороне. Сомову предлагаю проехать в город, переговорить с администрацией насчет беженцев, а потом пока не стемнело смотаться на аэродром - Селище в 10 км юго-восточнее Борисова. Достаю, из вещмешка чистую форму, переодеваюсь. Как же приятно после целого дня в пропотевшей и забитой пылью гимнастерке. Раздумываю, не одеть ли вместо формы комбинезон, как почти все наши бойцы - удобно и практично. Нет, поездка у меня деловая, поэтому только форма. Оружие тоже беру с собой, в тылу полно немецких диверсантов, не хватало еще нарваться на них безоружным. Гранаты брать не буду и к автомату только один рожок, подсумки и диски оставлю, хватит того, что бинтом привяжу к взятому пару, для быстрой перезарядки. Конечно, для этого времени не обычно, но мне так удобнее. Сомов тоже вооружился, только взял трофейным МП, пофорсить хочет. Видел, как он себе ППД отложил, что с диверсантов взяли. На выезд взяли ЗИС, он и вооружен, и грузоподъемность пять тон, и сержант с двумя бойцами не помешает.

За время нашего не долгого отсутствия город разительно изменился, с улиц пропал народ, тишина и запустение. Где-то на западе глухо грохочет артиллерийская канонада. Со стороны переправ доносится завывания немецких пикировщиков, взрывы бомб и пулеметных очередей. Все госучреждения уже эвакуированы, ни коменданта, ни партийного руководства нет. Следуем в штаб обороны. Там нахожу начальника штаба - это уже знакомый мне полковник, наконец, узнаю его фамилию - Лизюков. Сразу вспомнился мультфильм «Котенок с улицы Лизюкова». Он благодарит меня за подсказку, уже вернулась первая колона со станции Жодино. Нашли не только бензин, но и армейские склады и продовольственные и на аэродроме под Пересадами, тоже, что-то взяли. Не так много как хотели, но питанием и боеприпасами на первое время обеспечены. Особенно порадовались артиллерийским снарядам для десятка танков и двух противотанковых батарей. На самой станции обнаружили два эшелона с ценным имуществом и состав беженцев. Принимают меры к починке путей и отправки в тыл. Пленного немца с картами и документами срочно затребовали в штаб фронта. Полученные сведения чуть ли не первые достоверные данные о продвижении противника и его численности за последние дни.

- Сусайков на тебя представление написал за важную информацию и пленных, - закончил он краткий рассказ, - ты по делу?

- Детишек собрал два десятка, завтра с утра в тыл увезу. Хотел у местных властей узнать, может еще, где дети командиров РККА эвакуации ждут, да никого в городе уже нет.

- Нет, в этом вопросе ни чем не помогу. Беженцами местные парторганы занимались, на нас мероприятия по подготовке города к обороне.

- Насчет обороны. Вы же всех военных заворачиваете и в строй ставите. Мне бы летчиков и техников забрать. Вы их в пехотную цепь определите, погибнут зазря, а летчика выучить - государство время и деньги затратило. Сейчас из глубины страны самолеты перебрасывают, а кто летать будет, если всех в пехоту. Да и по другим воинским специальностям - артиллеристы, танкисты, саперы, связисты.