Необыкновенное счастье (ЛП) - Харлоу Мелани - Страница 5

Такими историями я делилась с гостями в дегустационном зале, думая, что местный колорит всегда поможет продажам — это давало им что-то эмоциональное, кроме самого продукта, они могли рассказывать историю дома, когда откупоривали бутылку вина.

Я припарковалась на почти пустой парковке, прошла мимо маяка, и спустилась по деревянным ступенькам к пляжу, где сняла свои туфли на каблуках. Ветер от воды был холодным, когда я ощутила песок под голыми ступнями.

Радуясь одиночеству на пляже, я прошла немного ближе к воде и плюхнулась на песок, подоткнув свою расклешенную полосатую юбку под себя. Я оперлась на руки, закрыла глаза и подставила лицо солнцу.

Давай, подумай. Сосредоточься. Благодаря «Оседлай лошадь» ты не получила никаких предложений по работе, но разве ты когда-нибудь на это рассчитывала? Нет. Вместо того чтобы обдумать последствия поведения злой язвы на национальном телевидении, ты включилась во все это и делала все, чтобы угодить продюсерам и остаться на всеобщем обозрении. Твоя проблема в том, что ты никогда не думаешь наперед — ты просто хватаешься за возможность, не думая, что случится, если все пройдет не так уж идеально.

Я нахмурилась. Это было не очень жизнерадостно.

Но мне пришлось столкнуться с тем, что многое в моей жизни можно было подытожить фразой: «На тот момент это казалось хорошей идеей».

Катание на роликовых коньках с горки в пятом классе (Потеряла равновесие).

Катание на водных лыжах в бикини в десятом классе. (Потеряла верх).

Напиться виски с Томми Паркером, а затем забраться в кузов его пикапа в выпускном классе. (Потеряла девственность).

На самом деле, из того, что я помнила, это был не такой уж ужасный первый раз, но я немного неясно помнила тот день. Но Томми был милым со мной после этого, и мы тусовались вместе все лето, прежде чем он уехал в колледж осенью. Три года спустя, когда я была утверждена на «Вишневую королеву», я немного нервничала, что он появится и расскажет всем о «показном плохом поведении» в кузове его пикапа, что выставит меня в нежелательном свете. Но он не сделал этого — он был хорошим парнем так же, как и большинство людей здесь. Я чувствовала себя ужасно, что наговорила гадости о них.

И поток неприятностей становился все больше. Когда я думала о статье обо мне в газете, я хотела поступить как Мейбл Дэй и исчезнуть под водой. Моя репутация была уничтожена. Разваливаясь на части, я легла на песок и прикрыла лицо руками. Боже, я создала такой беспорядок. Когда-то здесь восхищались мной и уважали меня. Я играла главную роль в каждой постановке. Махала с платформ и пьедесталов. Люди просили мой автограф, фотографировались со мной.

Сейчас меня оскорбляли.

Но как мне показать всем, что я не такая сука, какой была на шоу? Что я всё ещё та же девушка, которую они всегда знали, просто немного старше и мудрее — ладно, может, не мудрее, но по крайней мере пытаюсь учиться на своих ошибках! Я подписала контракт, который запрещает мне рассказывать о времени, проведенном на «Оседлай лошадь», поэтому я не смогу полностью очистить свое имя. Должен быть другой способ напомнить им, что я все ещё та девушка, которую они с гордостью называли своей.

Подождите секунду... вот оно! Я могла бы вернуться к своим корням, дотянувшись до народа «Вишневого Карнавала»! Фестиваль начинается в июле, и может, там будет роль для меня, как для бывшей королевы.

Я села, обновленная энергией. Да, идеально. Я восстановлю свою репутацию делая хорошие дела, вовлекшись в жизнь общества. Я пожертвую своим временем и энергией нуждающимся организациям. Я буду работать на любом событии фестиваля, на которой меня позовут. Я буду посещать школы, разрезать ленты, целовать младенцев, срывать вишню. Они вероятно не заплатят мне, но ничего страшного. Родители разрешат мне переехать к ним на лето и после фестиваля моя репутация будет восстановлена, как и моя уверенность в себе, и я найду работу где-нибудь, и начну копить на собственное жилье.

Я сделала глубокий вдох, и холодный влажный воздух оживил меня. Пахло землей и свежестью, как лес и вода, как каждую весну в моем детстве. Перерождение. Поднявшись на ноги, я оттряхнула песок с юбки и повернулась, гордясь собой, что нашла решение как настоящий взрослый.

К моему удивлению я больше не была в одиночестве на пляже.

Мужчина сидел примерно в шести метрах от меня, опираясь предплечьями на колени, а руки сцеплены между ними. Он знал, что я здесь, должно быть, видел меня, когда приехал, но не сказал ничего, когда я прошла к ступенькам и не отводил взгляда от воды. Хотя у него был красивый профиль. Короткие темные волосы, сильная челюсть, покрытая аккуратной щетиной, милые уши. Звучит странно, я знаю, но у меня уши Никсонов — а они торчат.

Поэтому я редко убираю волосы назад, и всегда замечаю уши других людей.

На нем были очки авиаторы, джинсы, светло-коричневый пиджак, и когда я подошла ближе я заметила, что рядом с ним на песке лежал толстый старомодный, спиралевидный блокнот с ярко-красной обложкой. Заинтригованная, я почти поздоровалась, но что-то в полной неподвижности его позы сказало мне, что он не хочет, чтобы его беспокоили, и приветствие застряло в моем горле.

Может, он смотрит шоу, подумала я хмуро. Может, он точно знает, кто я, и не хочет разговаривать со мной.

Мой дух немного упал, когда я дошла до деревянных ступенек, и в этот момент я поняла. что забыла свои туфли там, где сидела. Я резко развернулась, но подвернула лодыжку и упала на песок на ноги и руки, тихо пискнув.

О боже. Пожалуйста, не позволяй ему увидеть меня.

Несколько секунд спустя я услышала его голос.

3 глава

Себастьян

Я увидел ее. Конечно я увидел ее.

Поначалу я думал, что она плачет, потому что она лежала на спине, накрыв руками лицо. Хотя я и был разочарован, что пляж предоставлен не только мне, я сочувствовал ей и хотел спросить в порядке ли она. Но когда я подошел ближе и понял, что это Скайлар Никсон, то начал колебаться.

Скайлар Никсон.

Я не видел ее десять лет, но тут же узнал ее. Ее волосы — такие светлые, что почти серебристые на песке. Ее пальцы закрывали глаза, но я знал, что они голубые. Не яркие или пронзительно голубые, как драгоценный камень, а светлее, мягче, как выцветшая джинсовая ткань.

Я знаю это не потому, что провел много времени, смотря прямо в эти глаза, а потому, что каждую ночь в течение года смотрел на её фото в ежегоднике, пока отчаянно дрочил, фантазируя, как она оседала бы мой член.

Но бьюсь об заклад, что у каждого парня в нашем выпускном классе была такая фантазия. Просто она была такой красивой.

Тогда мы не общались в одной компании — в основном потому, что у нее была компания, а у меня нет, но это не беспокоило меня. В те времена я предпочитал одиночество. Я искал его. С моей тревожностью проще быть одному, чем что-то кому-то объяснять.

Просто так было проще.

Но я больше не был тем подростком, и сейчас был шанс доказать это. Может, мне представился счастливый случай.

Я начал идти к ней и внезапно раздался голос в моей голове. «Не делай этого. Она слишком милая, слишком хрупкая. Ты причинишь ей боль».

Внезапно волнующий образ того, как Скайлар хватает ртом воздух, в то время как мои руки сжимаются вокруг ее горла, поселился в моей голове наряду с вопросом: «Что, если я задушу ее?»

Я замер на месте, отчаянно пытаясь оттолкнуть эту мысль из своей головы, и затем вспомнил, что не должен делать этого. Я должен был отвечать.

«Прекрати это. Эти страхи иррациональны. Я никогда никого не задушу».

«Не задушу, да?» Мой разум внезапно заполнился картинками воспоминаний. Я пытался припомнить то, где я душил кого-то. Поэтому я думал об этом сейчас, не так ли?

Рационализм снова поднял голову. «Нет! Это, черт побери, смехотворно. Я никогда, бл*дь, не душил человека!»