Наш человек на небе (СИ) - Дубчек Виктор Петрович - Страница 62

Прямо перед ним развернулся большой экран — результат работы голографического проектора. В штабе крепости Коля на эти приборы насмотрелся от души.

- Мой Лорд, — так же мягко сказал прапорщик, — это курсовая проекция нашей непосредственной...

Не слушая, Половинкин поднял руку. Он знал, где находится «Палач», он видел корабль — но видел не зрением.

Раскрытая ладонь замерла в воздухе.

Половинкин закрыл глаза. Тьма вокруг пела; он слышал то лепет ребёнка, то мурлыканье кошки.

 - «Тюлилихум ааухум»... — промурлыкал он себе под нос, бессовестно перевирая мотив; но это было уже не важно — теперь он знал всё. Он знал, что означает странная песня на неведомом языке; знал, что лётчики за его спиной встревоженно переглядываются, и прапорщик скучает по семье, оставшейся на Хандуине, а штурмовик остро сожалеет, что пожадничал «эскимо» для странного земного Владыки ситха; знал, что такое — «Владыка ситх»; знал всё, что ждёт впереди. Мир оказался прост и доступен, в нём не было краёв, но ясно выделялось средоточие, и Коля с ужасом и неведомой прежде радостью дождался, пока рубиновая кремлёвская звёзда порвёт последние клочья мрака.

Наваждение схлынуло. Половинкин забыл всё, что ему только что открылось.

Кроме расположения «Палача».

- Здесь, — произнёс он глухо, указывая точку на голограмме.

- Да, мой Лорд... — растерянно признал прапорщик.

Коля шагнул сквозь невесомую синеву и упёрся горячим лбом в бронестекло. Он готовился ко встрече с «Палачом».

Капитан «Палача» Таус Игнази встречал «титан» с гостем в доковом комплексе второго ряда. Основной ангар оставался недоступен: четыре смены назад один из монтируемых силовых кабелей неожиданно оказался под напряжением — несмотря на то, что Таус лично курировал работу диспетчерской автоматики. Пострадал дроид-монтировщик и, кажется, пара клонов.

Проклятый корабль брыкался, как необъезженный таунтаун. Раньше молодому капитану казалось даже, будто сама Вселенная задалась целью всласть поиздеваться над ним...

А затем Вейдер по голосвязи сообщил ему о диверсанте, который скрывается на борту. «Предположительно» скрывается — в устах тёмного джедая это слово прозвучало на редкость грозно.

С новой силой нахлынула неуверенность; Игнази подозревал всех, но оглашать подозрения, естественно, не торопился — скрытым врагом мог оказаться любой. Он снова, как в первые дни после катастрофы, начал влезать в мелкие текущие дела, лично просматривал рабочие программы дроидов, пытался установить системы наблюдения — увы, безуспешно. Каждое утро он поручал Банну и Септену проконтролировать очередной участок фронта работ — и каждый вечер подчинённые приносили известия о выходе из строя ещё одного узла, об очередной аварии; любая новая неисправность сама по себе выглядела мелкой...

Бесследно пропали энергокристаллы генераторов тягового поля. Сами собой испортились программы для дроидов-вычислителей. Смена ремонтников невовремя оказалась в разгерметизированном шлюзе.  Гравикомпенсатор турболифта вышел из синхронизма и размазал по потолку одного из пилотов.

...Как съесть ранкора? — По кусочкам.

Раньше на Тауса хотя бы не так сильно давил груз ответственности: рядом был Вейдер, и само его присутствие давало надежду на безопасность ремонтных работ: инфорсер Императора способен справиться с любым диверсантом. Неважно, где скрывается враг: под личиной невинного старика Банну, за глухим шлемом командира штурмовиков... А ведь Таус ни разу не видел полковника без доспеха...

Молодой капитан раздражённо встряхнул головой и отвернулся. Он не должен выпускать из виду ближайших помощников — но нельзя и настораживать их... Да нет, эти двое всё время рядом; ясно же, что саботажем занимается кто-то из нижних чинов — кто-то неприметный, не вызывающий подозрений... дроид? Но Таус мог отслеживать перемещения всех работоспособных дроидов через терминалы Оперативного центра... По крайней мере, Вейдер не требовал немедленно найти диверсанта. Владыка ситх всего лишь известил Тауса о существовании проблемы — как будто ему с поверхности было виднее, что происходит на «Палаче». Хотя кто может судить о путях Силы... голос Вейдера звучал безапелляционно и едва ли не безразлично — так, словно у тёмного джедая теперь имелись дела поважнее. Таус провёл ладонью по впалым щекам. Он знал, что неважно выглядит сейчас; по утрам из зеркала на него пялился измождённый молодой человек, почти незнакомый... он слишком устал. И не мог позволить себе запросить у медтехников сеанс нейростимуляции — это неизбежно расценили бы как слабость.

Нельзя показывать слабость. Враги только и ждут... Жаль, Гесура на поверхности.

Твилекка несколько раз вызывала его по защищённому каналу: просила указаний, пыталась вести какие-то странные и неподобающие разговоры... он перестал принимать вызовы — Гесура прекратила напоминать о себе. Жаль.

- Капитан... — негромко сказал Банну.

- Вижу, — отмахнулся Таус.

Сигнальные фонари на створах загорались жёлтым: «титан» вышёл на посадочную глиссаду.

Иллюзий Таус не питал: посланник Владыки Сталина должен был найти и разобраться с диверсантом. Вряд ли Вейдер, санкционировавший подобное вмешательство в жизнь «Палача», брал в расчёт интересы, — и самолюбие, — капитана Игнази.

Пустяки. Очередной безголовый боевик, очередной самонадеянный ситх... эта публика слишком полагается на свою Одарённость, слишком привычна к тому, что любые глупости и просчёты можно прикрыть Силой. Умных всегда мало — особенно среди ситхов.

 Таус, одёргивая китель, кривовато улыбнулся: пустяки. Он справится, он всегда справлялся.

Сигнальники горели красным; тупой нос грузовика проходил экран. Курсо-глиссадная автоматика отрабатывала штатно и скучно. Таус выпрямился и, не дожидаясь, пока массивный «титан» коснётся платформы, решительно шагнул вперёд. Банну и Септен молча последовали за капитаном.

«А что, если эмиссар Владыки Сталина сразу распознает диверсанта в одном из них?», на ходу подумал Таус, «Сойдёт с трапа, посмотрит на полковника или флаг-капитана, тут же достанет меч... Забавно получится.» Под ногами загудел металл платформы: грузовик зафиксировал касание. Почти сразу зашипели герметизаторы — на заурядной рабочей барже никто не стал бы принудительно выравнивать внутреннее и внешнее давление. Массивная плита трапа дрогнула, загудели приводы.

Капитан Игнази с сопровождающими стоял прямо напротив трапа. В глубине грузовика цокнула дверь турболифта. Послышались уверенные шаги по коридору грузового отсека. Таус терпеливо держал стойку: судя по походке, гость относился к разряду ревностных служак — с такими лучше сразу продемонстрировать склонность к формализму.

Когда на краю трапа появились мыски начищенных до блеска сапог, Таус уверился в правильности оценки. Сапоги неторопливо, но твёрдо понесли своего владельца вниз по трапу. На владельце обнаружились штаны с удивительно широкими карманами — вероятно, в них скрывался целый арсенал, потому что поддерживать эту конструкцию приходилось с помощью широкого ремня с вызывающе золотой звездой на блестящей пряжке. Имелась и кобура, видимо, для примитивного баллистического оружия. Наконец, последним движением, — ему пришлось пригнуться, — гость выступил из темноты.

Высокий, очень бледный молодой мужчина в зелёной военной форме стоял на платформе и щурил глаза под ярким светом ангарных прожекторов. Меча при нём не наблюдалось, и это обстоятельство парадоксальным образом убедило Тауса в особой опасности пришельца. За спиной гостя маячила добродушная физиономия одного из клонов, назначенных на вспомогательные роли в челночных миссиях.

- Впечатляет, — произнёс пришелец, со спокойным интересом оглядывая стены и потолок ангара, — весьма впечатляет.

Штурмовик за его широкой спиной покивал, словно эмиссар Владыки Сталина мог видеть этот жест.

Впрочем... как знать.

Таус сдавленно откашлялся. Пришелец, продолжая щуриться, перевёл на него взгляд. Неестественной бледности Старкиллера, как сперва почудилось капитану, в земном ситхе не было; оказался он просто светлым, и волосами, и выражением лица — очень светлым. И вообще: внешний вид его не вызывал ни  малейших сомнений в чистоте человеческой крови; хоть это радовало. Не дожидаясь, пока глаза пришельца окончательно адаптируются к холодному освещению ангара, Таус шагнул вперёд. И немного в сторону: ему вдруг снова примерещилось, как прямо посреди платформы разворачивается схватка земного ситха, например, с Септеном... или с Банну. Или сразу с обоими.