Тайна Черного моря - Гречин Игорь - Страница 37
- Предыдущая
- 37/127
- Следующая
– Сколько? – спокойно говорит Алиса, а у самой от ненависти аж скулы сводит.
Как бы так изловчиться и опрокинуть клипсу в его «Чифирь»?
Василий вздыхает и спрашивает:
– Имя-то хоть есть у вашего жениха?
Так спросил Полосун и напрягся, прислушиваясь. По интонации голоса он безошибочно определял, лжет клиент или нет. Если стриптизерша соврет – пусть катится на все четыре. Если скажет правду – посмотрим, сорри за каламбур. А вот если полуправду, если эта история с «женихом» лишь прикрытие, то она поплатится. Не жить ей. Он не знает, на кого работает девица (рыжая, судя по феромонам, которые никакими духами не забьешь), да и знать не хочет. Нет человека – нет проблемы. Поэтому он, будто невзначай, опирается правой рукой о столешницу, пальцами левой задумчиво оглаживает банку из-под килек в томате, сдвигает ноги под себя и изготавливается к прыжку. И не зря.
Алиса говорит тихо-тихо, едва шевеля губами, произносит именно те слова, которых он ждал и боялся: «Анатолий Хутчиш».
Виолетта-Татьяна заканчивает публичное раздевание и нехотя удаляется с подиума: ей до смерти интересно было посмотреть, чем закончится беседа Альки и помятого гражданина.
Однако – работа есть работа, и она под дряблый стук ложек о миски упорхнула за кулисы. Под тут же врубившийся магнитофонный лай упорхнула – и пропустила самое интересное.
Что делать потом, после убийства, Василий Полосун не думает. И не из таких переделок выходили. Когда его попытались кислотой облить… Ладно, сейчас не до мемуаров. Прорвемся.
За седьмым столиком опять объясняют, что «Мурку» заказать не удастся. А впрочем, шутит кто-то, можно подойти к бетонной стене, стукнуть трижды и сказать: «Стань передо мной, как лист перед травой» – и заказать «Мурку». При слове «трава» стол взрывается дружным смехом.
Все происходит в мгновение ока. Детектив опрокидывает на девушку свой недопитый коктейль «Чифирь» и прыгает через стол. Гирлянды из колючей проволоки бросают жуткие тени.
Расчет Василия прост: любая женщина, даже профессиональный разведчик, остается женщиной, и в первую очередь инстинктивно бросается спасать собственных детей и собственное платье. Поскольку детей здесь не наблюдается, какой-то миг она будет отвлечена пятнами «Чифиря» на своем выходном платье (платье именно выходное: такое как рабочую одежду не носят), и этого мига Полосуну должно хватить. Он с разворота в прыжке очерчивает в воздухе стремительный полукруг левой рукой с зажатой в ней банкой из-под килек в томате. Центр полукруга приходится аккурат на незащищенную шею работницы ночного клуба, и, по идее, острые края банки должны перерезать ей сонную артерию.
Алиса сказала тихо-тихо, одними губами: «Анатолий Хутчиш» и еле заметно сдвинулась чуть влево. Она пока не могла предугадать, как поведет себя этот задрипанный детектив, и посему была готова к любым неожиданностям. Неожиданность не заставила себя ждать: едва в прокуренном воздухе растворился последний звук «ш» фамилии разыскиваемого субъекта, как детектив вылил на её платье свое пойло и сиганул через стол. Глупо: здесь же посетители, работники, охрана, в конце концов… Хотя – надо отдать должное: удар мастерский. Мастерски молниеносный. А пятна что – пятна отстирываются. Даже кровь отстирывается.
Алисе очень мешает рябящий разноцветный свет прожекторов, но она успевает заметить летящий ей в горло острый край пепельницы и сдвигается ещё немного влево. Отработанным движением перехватывает руку с банкой и несильно дергает вправо, ускоряя и направляя полет Василия в ту же сторону. Мужчина в потертом плаще перелетает через стол, по-кошачьи мягко приземляется на выставленное, чтобы смягчить удар, предплечье и, используя собственную инерцию, откатывается на полметра вправо, между пустующими столиками номер восемь и номер десять – чтобы уйти из-под возможного удара, сгруппироваться и напасть снова.
У стриптизерши оказались хорошая реакция и кое-какие познания в технике боя. Поняв, что удар банкой из-под килек в томате пропал втуне, Полосун позволил противнику ухватить себя за руку и перебросить через стол: так он получил секундную возможность подготовиться к контратаке. «Пепельница» свое уже отыграла. Теперь придется биться голыми руками. Эх, жаль я сюрикены дома оставил.
За седьмым столиком опять объясняют, что «Мурку» заказать не удастся. А вот если попробовать «На улице Гороховой», то, может, и получится.
Алиса применяет коронный прием: резким движением оттягивает вниз эластичное платье, обнажив на секунду обоих лапушек. Расчет прост. Любой мужик от этого приема хоть на миг, но обалдеет, инстинктивно устремит на такую прелесть взгляд, запнется – тут-то и делай с ним что хошь. Но фокус не удается.
Алиса несколько озадачена. Противник в рукопашном бою делится на две категории: плохой смотрит в то место на твоем теле, куда собирается ударить, хороший смотрит тебе в глаза. Этот же помятый Василий смотрит прямо перед собой – сквозь тебя, сквозь окружающие предметы, в бесконечность, и лишь изредка вздергивает головой, точно прислушиваясь к чему-то.
Увидев, что детектив привстал на левое колено, оперся на правую руку и немного согнул левую руку в локте, изготавливаясь к удару, Алиса опускает правое плечо и позволяет сумочке соскользнуть. Ловит её за ремешок и, несильно размахнувшись, ударяет ею Полосуна по сгибу левой руки. Полосун на миг теряет равновесие, но этого мига Алисе достаточно: она привстает с сиденья, дотягивается до детектива, рывком за грудки притягивает его лицо к своему и шепчет:
– Василий, Василий, ты самый глупый агент на свете! Я – Лис.
Все происшедшее заняло одиннадцать секунд; большинство редких посетителей «Крестов» даже не заметили, что за самым дальним столиком только что вспыхнула и погасла маленькая война. Официантка Люда выскочила из кухни – посмотреть, что случилось, и, если надо, кликнуть вертухаев (вертухаи в лице Семенова околачивались где-то у выхода под кумачовым транспарантом «На свободу с чистым лопатником» и ничего не заметили). Ничего интересного не обнаружила и Люда, когда подбежала к столику номер шестнадцать, за которым чинно сидели Алиса и бомжеватого вида хмырь.
– Алиса Витальевна, с вами все в порядке? – с тревогой в голосе и неприязнью к хмырю спросила она.
– Все в полном порядке, – ослепительно улыбнулась та. – Пепельница упала, вот и все. Замени, пожалуйста.
Официантка Люда неприязненно поглядела на хмыря; хмырь сидел набычившись, но вполне мирно.
– Щас принесу, – сказала она и удалилась.
Спровадив надоедливую Люду, Алиса выжидательно поворачивается к напарнику.
– Шляпа моя где? – хмуро осведомляется Полосун и проводит рукой по взъерошенным редким волосам.
Потом, никого не стесняясь, запускает лапу за пазуху и делает три вдохновенных глотка из фляжки. Алиса замечает плохо выбритый участок кожи над елозящим вверх-вниз кадыком.
Василий Полосун, уроженец г. Санкт-Петербурга, владелец и единственный детектив агенства «Мальтийский сокол», он же – агент четырех разведок мира, участник семнадцати международных операций по ликвидации, он же – агент некоего Господина Доктора, хотя об этом не подозревает; кодовое имя «Вискас». Два дня назад по закодированному каналу Вискас получил задание отыскать в городе определенного человека. Кроме того в задании говорилось, что в руководство ему будет прислан агент по имени «Лис». Надо ж было так проколоться – он-то решил, что если «Лис», то обязательно мужчина. Ай, как стыдно…
– Под столом твоя шляпа, – холодно бросает Алиса и закуривает новую сигарету, пока детектив, пыхтя, копошится под столом. И, когда тот, увенчанный искомым головным убором, вновь всплывает в поле зрения, бросает:
– Что ж ты, напарничек, на людей кидаешься-то без предупреждения? Платье мне испортил…
Алиса ещё тяжело дышит. Не от перегрузок – от негодования.
– А что ж ты, милочка, сразу не сказала, кто ты есть? – парирует, отсапываясь, Полосун. – Отстирается платье.
Персонаж с седьмого столика сходил в туалет и сейчас с восторгом, громогласно объясняет корешам, что такой параши в жизни не видывал. Что здесь, на воле, совсем обурели, парашу на фотоэлементах делают, волки позорные. Кореша не врубаются, что тут удивительного.
- Предыдущая
- 37/127
- Следующая
