Рубежник (СИ) - Плотников Сергей Александрович - Страница 7

– А повежл.. пфл! – возмутился было аптекарь и подавился словами. Трудно не подавиться, когда изящная женские пальчики хватают за кадык.

– Делай, как он говорит, – с “доброй” улыбкой порекомендовала ему успевшая избавится от шапки Таня и шевельнула ушами. Перескочить через прилавок для неё было пара пустяков, и информацию о поведении разумных химер вне Лида моя напарница приняла к сведению.

По зимнему времени и для пущей приватности торгаш завесил свой прилавок тканью по бокам и сзади, а от других посетителей рынка и других продавцов нас совершенно случайно заслоняли бока химер. Умным животным даже моя команда не понадобилась.

– Это действительно ведьмино зелье, Светом клянусь! – просипел чутка посиневший мужик, как только живое оружие чуть ослабило хватку.

– Сказочное зелье, легендарная живая вода, ну да, – я отпустил руку продавца и волкоухая, продолжая удерживать жертву, подала мне флакон. Я напряг глаза, пытаясь разобрать внутри знакомое зеленое свечение… и не увидел ничего. – А я ведь почти купился на твой ловкий фокус. Из чего “кровь” смешиваешь, не поделишься?

– Не фокус! Айффф! – коротко остриженным человеческим ногтем довольно трудно поцарапать, но Таня у меня была в этом деле мастерицей. Сам регулярно страдал. Так что мошенник ещё легко отделался, заполучив всего одну кровавую полосу поперек щеки. Впрочем, кровь и в первый раз почти мгновенно свернулась, когда химера провела горлышком пузырька по ране.

– Кажется, я начинаю верить в чудеса, – медленно произнёс я и кивнул напарнице.

– Она пятнадцать золотых стоит! – шёпотом пробился наружу придушенный вопль души торгаша.

– Да хоть сто пятьдесят, – отмахнулся я. – За такое чудо и больше не жалко. Вот только почему я о нём раньше ничего не слышал? Такого же быть не может.

Нет, серьёзно. Чудодейственное средство, затворяющее раны – и про него только в крестьянских страшилках можно узнать? Вот не верю.

– Выдыхается за несколько дней, эта через день-два совсем действовать перестанет, – быстро призналась сволочь. – А глубокие раны только свежей “воде” под силу, в течении нескольких часов. Но я бы предупредил! И скидку сделал бы! Десять золотых!

Профессионализм на грани фантастики: торговаться, когда химера держит тебя за кадык.

– Как тебя предыдущие клиенты не прибили только? – как-то даже восхищенно покачал головой я.

– Ты попробуй вернись из Горловины сначала, наёмник, – зло прошипел аптекарь и вытаращил глаза: Таня сжала пальцы.

– Вот мразь, – прокомментировал я, жестом давая напарнице понять, чтобы она подтащила начавшего задыхаться “провизора” поближе. Магия Жизни требует контакта, но если контакт есть… К счастью, из простых людей мало кто задумывается, насколько может быть опасен обиженный виталист. Я не обиделся особо, но в народной забаве “местный неместных обвиняет” и “ловим толпой заезжего наёмника” участвовать категорически не хотел. Потому волевым усилием сформировал внутри головы мошенника тонкую трепещущую зелёную светящуюся нить – предел моих способностей в артефакторике на данный момент. Ничего такого – просто магически на время воссоздал эффект деменции, частично угнетая высшие нервные функции. Своего рода частичная анти-печать, а такая простая потому, что ломать всегда проще. На сутки воздействия хватит, а на следующие мошенника ждет масса “приятных” впечатлений. Не знаю даже, запомнит он что-нибудь о нашей встрече и сегодняшнем дне вообще. И поделом, мрази такой.

Вспышка неслась во весь опор, поднимая копытами мутные шлейфы брызг. Рядом, приотстав на полкорпуса и стараясь не попасть под дождь из грязи, мчалась Зайка с Таней на спине. Мне не нужно было оглядываться: магия Печатей подсказывала мне направление и расстояние до моих химер. Впереди, впрочем, тоже смотреть было не на что: тракт не делал резких поворотов, а монотонные стены зимнего леса только изредка прорезали мелкие речушки, каждый раз пересекаемые совершенно однотипными деревянными мостами. Ощущение в древней восьмибитной компьютерной игрушке, когда памяти не хватало сделать оригинальную местность на всём протяжении трассы. Нас ничто не тормозило: за дорогой здешние лесничие тщательно следили (ну ещё бы!), и сейчас она была совершенно пуста — хорошая погода оказалась для местных сюрпризом. В общем, времени предаться размышлениям хватало.

В корчме я назвался бароном из Зара, и это была ошибка. Ну, как ошибка: я же не знал местных порядков, а ушастые пограничницы недаром предупреждали всех выезжающих за границу республики, что отношение к гражданам Лида там… как минимум настороженное. Зависть, непонимание, опаска – да ещё и Белые далеко не в восторге от порядков республики, что ни разу не скрывают. Здесь же, особенно рядом с Лидом, отношение наверняка другое. С другой стороны, судя по всему, влияние Церкви в Приграничье ничуть не меньше, чем в северных королевствах, а то и больше: когда к твоему дому регулярно выходят твари, которых лишь носители Света щёлкают как орешки — хорошее отношение сформируется само собой. В общем, на время пути побуду наёмником: так оно правильнее, пожалуй. Вон, в первой же попавшейся деревне сколько интересного узнал.

Я нащупал в кармане трофейный флакон и беззвучно хмыкнул: интересная штука, так и не терпится исследовать её. Недаром мы с волкоухой на пару устроили в торговой точке то, что устроили. Не то, чтобы мне было прямо так жалко пятнадцать золотых – хотя деньги это всегда деньги, лишними не будут. Просто… Моя реакция на то, что мы сделали с мошенником сейчас — равнодушная, прагматичная. Единственные эмоции – от овладения неизвестной штуковиной, и всё. Вспомнить свои переживания по поводу необходимости прихлопнуть бретера Купу два года назад – прямо-таки небо и земля. Тогда я понимал, что превентивно успеть убить первым решившего убить тебя убийцу – это правильно, причём убивать надо желательно в спину и наповал. Но дискомфорт от такого вынужденного решения был ощутимый. Теперь я едва не убил человека, который мне, по большому счёту, даже сделать ничего не успел — причём не задумываясь. Наработал правильные рефлексы, что сказать.

Надо, правда, признать: если бы я сейчас попал в ситуацию с Купой, я бы тоже не почесался поволноваться. Бретёр, которому я два года назад фактически ничего сделать не мог, кроме как долбануть молнией первым или пристрелить из арбалета, желательно в затылок, теперь бы сам ничего не смог сделать со мной. Предельное ускорение за счёт форсированного использования Жизни позволило бы мне, вообще не владея шпагой, просто проткнуть противника в нужном месте до того, как он успеет повернуть в мою сторону свой клинок. Да даже если и успеет: отвел бы рукой. В конце концов, поверхностные раны я могу заживлять лишь немного медленнее, чем тот же нариец. Правда, всего в течении нескольких секунд — но для дуэли бы за глаза хватило.

Нет, если бы торгаш меня просто попытался обмануть, я бы махнул рукой и спокойно ушёл. В конце концов, я видел этого “аптекаря” в первый раз в жизни, и скорее всего в последний. Но когда тот продемонстрировал незнакомую целительскую магию– я готов был на ленточки порезать придурка, только чтобы узнать побольше. Жизненно важная информация, как-никак. Всё-таки два года обучения на мага не прошли даром: Мартин и Университет потом смогли-таки привить мне то самое мировоззрение, что движет действиями большинства обученных одарённых. Знания — сила! Даже скорее “знание равно силе”. То, что силы много не бывает, в каждом рейде пытались доказать мне изменённые, а последняя наглядная демонстрация была и вовсе от родного папочки. Монстра, в которого тот добровольно обратился, и, кажется, имел подобные планы на счёт меня. Надеюсь, что Вирн прав, и именно “имел”, то есть в прошедшем времени…

В бытность свою менеджером на Земле я как-то услышал поговорку: “дай человеку в руки молоток, и он начнёт смотреть на всё, как на гвозди”. В моих руках таким молотком стала Стихия Жизни. Но не потому, что я превратился под действием обстоятельств в му… эгоцентричного бессердечного типа. На Земле подобные эволюции характера называли “профдеформацией”. Профдеформация ведущего менеджера по продажам сменилась на профдеформацию охотника на чудовищ и мага. Учитывая, что две последние профессии в сумме гораздо лучше позволяют выживать в этом мире -- позитивные изменения. Это в цивилизованном обществе я с удовольствием веду себя цивилизованно, а с волками жить – по-волчьи выть. Не я придумал эти правила, но я научился по ним играть. И не просто научился, но и был готов – без всяких рефлексий.