Ты — мое притяжение (СИ) - Шерстобитова Ольга Сергеевна - Страница 18

— Не выдержал холодов, — вздохнул Джан и побрел через полянку.

А я сидела, смотрела на умерший цветок и чувствовала, как к горлу подкатывает ком.

Выживают сильнейшие.

Эти слова были девизом Межзвездной Академии Риндара. Выдолбленные в главном зале над сценой и в каждой аудитории — над кафедрой.

Выживают сильнейшие.

А маленький хрупкий цветок, возвещая весну, так и остался в сугробе.

Я прикусила губу, оглянулась на спутников, которые разбрелись по поляне, а потом наклонилась и призвала то, что жило во мне. Энергию, которая поможет вернуть чудо. Она выползла осторожно, зелеными лентами коснулась цветка, разбудила в нем жизнь, вернула…

Нет, ректор Мдан. Вы не правы. Выживают те, у кого есть сердце, наполненное светом. Так всегда считала моя бабушка, которую в последний раз я видела в детстве перед тем, как…

— Рина, смотри, тут еще какие-то цветы!

Я убрала руку, наблюдая, как подснежник размером с ноготок выпрямился, расправил лепестки, сверкнул нарядный в снежном кружеве, и поднялась, направляясь к Джану.

И увидела пушистые колокольчики сон-травы — светло-желтые, будто их слегка коснулось солнце и окрасило капелькой, нежно-лиловые и белоснежные. Россыпями по всей окраине поляны.

— Это что? — поинтересовался Локрис. — У меня карр ничего не выдает.

— Сон-трава, — тихо ответила я. — А не выдает, потому что ни на одной планете, кроме Земли, они не росли.

— Исчезли? — поинтересовался Джан, водя ноздрями и вдыхая дивный ни с чем не сравнимый аромат.

Так пахнет лес, горы, ветер, снег… Так пахнет весна.

И я, улыбаясь, склонилась к цветам, наслаждаясь и любуясь, силясь не расплакаться от эмоций и неожиданных воспоминаний, которые вызвала эта крошечная, затерянная на чужой планете на другом конце Вселенной, проталинка с подснежниками.

Когда доставала контейнер, руки дрожали, не слушались, поэтому лопатку я протянула тейринцу, который находился рядом, и вздрогнула, заметив на пальцах знакомое колечко из серебристо-синего металла с черным кристаллом.

Дисар-ри появился внезапно, а я… увлеченная, и не заметила. Он ни о чем не спрашивал, лишь помогал. Дотронуться бы до едва заметных прозрачных чешуек на его руке, провести пальцами и почувствовать ответную реакцию.

Как же мне не хочется в тебя влюбляться, мой нереальный мужчина, всегда готовый прийти на помощь, когда я в ней нуждаюсь.

— Джан, за безалаберность будешь до конца рейда чистить посуду руками. Ясно?

— Да, капитан. Что я не заметил? — поинтересовался, не понимая происходящего.

Дисар-ри поднялся, вынуждая меня сделать то же самое, молча подхватил боксы с подснежниками и направился на край поляны. Команда, недоумевая, последовала за ним.

Он сосредоточенно уставился на скалу, покрытую снегом, и та пошла зыбью, а потом на белом фоне появились два больших, с мою ладонь, голубых глаза. Часть снега отошла, потянулась и… на поляну спрыгнула белая кошка, сильно напоминающая рысь. Она понюхала воздух, шикнула и исчезла за скалами.

Ой, что сейчас будет…

Джан нервно сглотнул, виновато покосился на меня.

— Вопросы?

— Виноват. Буду внимателен, — тут же отозвался руководитель нашей маленькой группы.

Дисар-ри ничего не ответил, кивком показал на тропу, по которой предстояло спускаться. Сам расправил крылья, поманил Джана, и они оба полетели вниз.

— Какой-то он подозрительно добрый, — заметил Исар.

— Ты про наказание? — поинтересовался Локрис.

— Разумеется.

— А что с ним не так? — пыхтя, поинтересовалась я, и тут же проверила, насколько уступ под ногами надежен.

— Да упусти Джан кошку раньше, то капитан бы заставил эту зверюгу за ним гоняться по всем горным хребтам, — на полном серьезе заявил Исар, принюхиваясь и прислушиваясь.

— Поверь, чистить котелки на глазах у всех нашему Джану тоже не понравится.

— Обычная работа, — фыркнула я.

— О, да! Особенно для сына императора, — отозвался Локрис, волосы которого изрядно растрепались в пути и давно выбились из узла на затылке. — Сдается, половину запасов мази от порезов и синяков на него изведу.

— А Джан из правящий семьи? — поразилась я.

— Он вообще-то капитану двоюродным братом приходится.

Тейринцы замолчали, давая мне возможность переварить неожиданную информацию. Дисар-ри и Джан вели себя, как ни чем не бывало, никак не проявляли родственных чувств. Похоже, тут скрывается какая-то тайна. Надо бы ее выведать.

— Как спуститесь, забирайте вещи и отправляйтесь к Урхут-тану. Ужин будет готов через два часа, — подлетая, заявил Дисар-ри.

Джан опустился на соседнюю скалу, потер нос. Кто-то явно получил дополнительный нагоняй от нашего капитана вдали от посторонних глаз.

Дисар-ри спрыгнул на уступ, подошел ближе.

— Адиса Рина, вы останетесь со мной.

Признаться, я жутко устала и с удовольствием бы после всех своих изысканий и приключений, отдохнула, но спорить с Дисар-ри не представлялось возможным.

Он посмотрел на меня, отцепил флягу, протянул.

— Глотка вам для бодрости хватит.

Алкоголь что ли?

— Да пейте уже, там травяная настойка с моей планеты.

Я послушалась, привыкая к слегка горьковатому и вяжущему вкусу во рту, все еще гадая, зачем я капитану понадобилась.

— Прогуляемся. Тут недалеко.

Недалеко вылилось в получасовой переход с одной горы на соседнюю на южный склон, покрытый…

— Эдельвейсы! — поразилась я, рассматривая россыпь цветов, напоминающих звезды.

Белоснежные, растущие прямо в скалах, никем нетронутые.

— Пройдите на середину поляны, адиса Рина, — напомнил о себе капитан, поглядывая на солнце.

— Да мне и тут хватит, чтобы сделать голограмму и положить цветок в контейнер.

— Пройдите. Не пожалеете.

Ну до чего же он странный! И смотрит так, что глаза опять отливают серебром.

— Замрите, не двигайтесь.

Сам Дисар-ри оказался рядом и, кажется, даже дышать перестал.

А потом цветы затрепетали и превратились в белоснежных бабочек, которые сверкнули в лучах звезды, согревающих снежную планету, и растаяли в воздухе.

— Но… это же…

— У нас на планете их называют астры видящих. Они — большая редкость, найти трудно, но возможно. Такие цветы способны создавать правдоподобные иллюзии белоснежных мотыльков. Есть вид, который показывает летящие белые лепестки.

— То есть они не превратились в бабочек? — поразилась я, впервые услышавшая о такой способности у определенной разновидности растений.

А ведь столько лет космобиологию изучаю!

— Нет, конечно, — улыбка чуть тронула губы Дисар-ри и, он показал рукой на поляну, где раскрывались эдельвейсы.

— Они растут на определенных скалах, в составе которых есть амордоний. Из этого минерала выделяют элементы и часто используют в медицине для обезболивающего эффекта. Если же пары амордония впитывает именно эдельвейс, то цветы приобретают свойство создавать иллюзии.

— И как часто? — хрипло поинтересовалась я, не сводя глаз с поляны.

— Обычно для такого представления им необходимо накопить достаточно много амордония. Полгода минимум.

— И как вы поняли, что вот сейчас…

— На Тейрине часто видел подобное.

Где же вы там жили, мой звездный капитан, если это редкость, а вы ее не раз наблюдали? И сколько вам лет?

Я все еще находилась под впечатлением от увиденного, не решаясь задавать вопросы.

Дисар-ри же, чуть наклонившись, посмотрел на меня, словно разрешая спросить о личном.

— Извините, — смутилась я.

— Не думали, адиса Рина, что я могу знать о растениях что-то, вам неизвестное?

— Есть такое. Вы же много воевали. Полагаю, вам, капитан, было не до цветов.

— Это верно, — отозвался он, помогая выкопать эдельвейс и при помощи лазера отколупывая небольшой камень, в котором имелся амордоний. — Наверстаю. Тем более теперь есть кому подтянуть.

Я как раз поднялась, тут же споткнулась и чуть не сшибла его с ног от такого чудесного заявления.