Иллюзия счастья (СИ) - Шагаева Наталья - Страница 21

— Да, что-то происходит. Хватит страдать. Пора действовать, — решительно заявляю я, хотя сама до конца не осознаю, что буду делать.

— Иногда мне кажется, что ты должна была родиться в восемнадцатом веке, — Света неожиданно меняет тему.

— Почему? — спрашиваю, начиная сушить волосы.

— Ты нежная, утонченная, оберегающая семейные ценности и устои, всегда полагаешься во всем на мужчин, находясь в их тени, но при этом прекрасно себя чувствуешь в этом качестве. — Обдумываю ее слова, понимая, что она права. Жаль, что мы не в восемнадцатом веке.

— Знаешь, Света, возможно, ты права. Даже не буду с тобой спорить. Совсем недавно я думала, что это правильно, а теперь я даже не знаю, что тебе ответить. Но пришло время что-то менять. Да, я до сих пор полагаюсь на сильных мужчин. Сейчас это будет Богатырев.

— Ты уверена, что вновь не ошибаешься? — с подозрением спрашивает она.

— Нет, Света. Я вообще ни в чем не уверена. Но и терять мне нечего, так что я рискну, — слегка усмехаюсь я. — А сейчас давай сменим тему. Милку я заберу из садика сама. Проведу с ней немного времени, потом уеду на встречу, и не знаю когда вернусь. Ты еще не устала с ней?

— Нет, конечно. Иди. Если этот Богатырев заставил тебя вновь улыбаться и строить планы, тогда я совсем не против ваших встреч. Я понимаю, что в данный момент тебе это необходимо.

Забираю Мышку из сада. По дороге домой весело с ней общаюсь, напевая песню, которую она сегодня выучила. Понимаю, что вот он — мой стимул жить и быть сильной. Научиться быть самостоятельной и независимой. Α для этого нужно полюбить себя и, как сказал Богатырев, ценить себя как личность. Он обещал научить меня этому и поднять мою самооценку, попросив заменить алкоголь сексом с ним. Ну что же, каждая цель требует отдачи, и за уроки жизни надо платить. Он мне не противен, я что-то ощущала, находясь в его объятьях. Осталось только преодолеть свой необъяснимый страх перед ним, и я смогу заплатить за свои уроки и его помощь. Звучит цинично и расчетливо, но это стоит того. Я хочу добить свою больную любовь к Эдуарду, используя для этого любые возможности. Богатырев хочет, чтобы я стала его любовницей, значит я ей стану.

— Мама, а когда приедет папа? — вдруг спрашивает Милка. Она до сих пор думает, что Эдуард в отъезде. И я не знаю, что ей отвечать. Как объяснить ребенку, что она не нужна папе? Что она — всего лишь инструмент для достижения его целей? И я вновь теряюсь, глотаю воздух, нa ходу придумывая ответ.

— Мышка, у папы много очень важных дел, — отвечаю я, лучше ничего не придумав. Милка молчит, надув пухлые губки. — Мышка, не грусти, хочешь мороженого? — весело спрашиваю я, а на самом деле просто подкупаю ребенка, чтобы она не задавала мне вопросы, на которые пока нет ответов. Снова тоска накатывает волнами, утреннее воодушевленное настроение исчезает. Самое сложное — не вернуть компанию отца и отмстить мужу. Главное — это объяснить все ребенку так, чтобы не ранить его и не нанести моральную травму. Кто бы сказал, где этому учат.

По приезду домой мою тоску и моральные терзания разгоняет звонок от Алинки.

— Привет. Рассказывай! — почти кричит она мне в трубку.

— Что рассказывать?

— Вика, не делай вид, что не понимаешь. Ты провела ночь с Богатыревым. Я хочу знать подробности.

— Нет никаких подробностей. Мы не спали, — отвечаю я, проходя в комнату отца. которая стала моей.

— Вика, ты же не думаешь, что я поверю в то, что ты провела ночь с ним, ведя задушевные беседы, — с подозрением спрашивает она.

— Я просто спала у него дома. Причем по твоей вине. Какого черта ты оставила меня наедине с ним, зная, что я пьяна?

— Ты уже сама ответила на свой вопрос, — усмехается подруга. — Для того, чтобы ты спала у него дома. Ну не заговаривай мне зубы, расскажи, какой он любовник, мне интересно.

— Еще раз повторяю, между нами ничего не было. Я выпила лишнего и уснула. Все. Утром мы позавтракали вместе, и его водитель отвез меня домой, — твердо отвечаю я, чтобы до подруги, наконец, дошли мои слова. Подхожу к шкафу, открываю его. Долго рассматриваю одежду, пытаясь понять, что надеть вечером на встречу с Богатыревым.

— Как все скучно, — фыркает она. — Хорошо я сделаю вид, что верю тебе. И когда вы встречаетесь?

— С чего ты взяла, что мы встречаемся? — спрашиваю я. — Все, что было вчера, это лишь пьяное недоразумение. Мы не встречаемся. И вообще, я не интересую его как женщина, — я не знаю, зачем вру ей, когда в действительности ищу в своем шкафу наряд для встречи с Андреем. Последнее время я просто разучилась говорить людям правду, и быть открытой, как раньше. — Лучше расскажи, как у тебя дела, — пытаюсь ее отвлечь, зная, как Алинка любит рассказывать о себе.

— Да ничего хорошего, — вдыхает она. — Ем шоколад и ищу новую работу.

— В смысле новую работу? Эдуард уволил тебя?

— Нет, не уволил. Я вообще с ним не встречаюсь. Моя работа не связана с непосредственным общением с начальником. Ты действительно думаешь, что я буду работать на Эдуарда после того, как он тебя предал?

— Не знаю. Почему нет? Это всего лишь работа, которая тебе нужна.

— Нет. Я так не могу. Я доработаю до зарплаты и уволюсь, — твердо заявляет она.

— Ну, хорошо, как знаешь. Но знай, я не обижусь, если ты продолжишь там работать, — отвечаю я, продолжая перебирать вешалки с платьями. Мене так и хочется спросить у Алинки совета, что мне надеть, чтобы это было сексуально, но не вульгарно. И мне действительно все равно, работает она на Эдуарда или нет. Я даже хочу, чтобы она продолжала там работать, не теряя веры, что скоро компания вернется ко мне. Я ещё не знаю, что там задумал Андрей, но думаю, что присутствие Алинки может пригодиться.

— Алин, не торопись с увольнением, я скоро подам на развод, и на раздел имущества, — откровенно вру я, не желая рассказывать ей всей правды.

Время пришло, на часах ровно восемь, я стою возле двери ВИП-комнаты и не решаюсь туда войти. От волнения трясутся и подкашиваются ноги. Глубоко дышу, постоянно поправляя короткое, на мой взгляд, платье. Я надела темно-бордовое платье до колен с кружевными длинными рукавами и открытой спиной. На мне черные чулки с бордовой кружевной резинкой в тон платью. Туфли на шпильке, в которых с непривычки я боюсь подвернуть ногу. Волосы я собрала наверх, открывая шею с тонким изящным колье. Минимум косметики, но на губы я нанесла бордовую помаду. Черт, надеюсь, это выглядит не вульгарно. Вдох-выдох, сглатываю, выпрямляю спину, приоткрывая дверь. Нервы на пределе, сердце отбивает грудную клетку. Никак не могу унять волнение и перешагнуть порог комнаты. Самой становится смешно от этого глупого страха перед Богатыревым. Но это сильнее меня — аура этого мужчины действует на меня, выбрасывая в кровь адреналин.

Ρешаюсь, прохожу в комнату, замечая, что вчера в ней было светлее, сегодня здесь горит приглушённый свет. Меня окутывает запах табака и терпких специй. Кажется, везде где находится этот мужчина, витает этот аромат. Андрей занимает своим внушительным, властным видом все пространство. Богатырев сидит в большом бежевом кресле в расслабленной позе с широко расставленными ногами. Впервые вижу его в пиджаке, хоть и не классическом, в белой рубашке с черными пуговицами в тон пиджаку, массивными часами на запястье. Как всегда с немного взъерошенными волосами, как будто он постоянно проводит по ним рукой. Небрежный, но продумай стиль брутального мужика.

Прикрываю за собой дверь, останавливаюсь посреди комнаты, не зная, что делать дальше. Андрей разговаривает по телефону о делах, поставках. Он замечает меня, кривовато улыбается, приветствуя кивком головы, продолжает непринужденно вести беседу. Рядом с ним на низком столике стоит ноутбук и лежат какие-то бумаги, будто это не ВИП-комната ночного клуба, а его офис, в котором он работает. Рядом на столе никакого алкоголя, вода, пару стаканов, кувшин сока, фрукты и пепельница, в которую он небрежно стряхивает пепел сигареты.