Сердцебиение (СИ) - Шагаева Наталья - Страница 7

У нее красивые русые волосы. Они упали ей на лицо, немного прикрывая бледные щечки. Ее невероятно длинные реснички подрагивают во сне.

Перевожу взгляд на пухлые губы, из которых по-детски вырывается всхлип. Она красива, чиста и наивна. А мне вдруг захотелось провести большим пальцем по ее нижней губе, протолкнуть его в ротик и почувствовать, как она обхватит его губами. Скольжу глазами по ее шее, по светлой нежной коже, прямиком к вырезу блузки и ложбинке между грудей. Меня окатывает возбуждением, настолько внезапным, что немного пошатывает. Наклоняюсь к ней, вдыхаю глубоко, и чувствую невероятный запах луговых цветов. И это не духи или дезодорант, это нечто особенное, неуловимое, то, от чего пьянею, и хочу попробовать на вкус. Хочу испачкать эту чистоту своей грязью. Бл*дь! Не о том думаю, мать ее! Опускаю пистолет, выпрямляюсь, выключаю светильник, чтобы больше ее не видеть.

Мне просто нужна шлюха. С двойной дозой снотворного девочка не должна проснуться до утра. И я могу ее оставить хотя бы на час. Выхожу в прихожую, накидываю толстовку на голый торс. Запираю мою пленницу, набирая на ходу номер Насти.

— Яр, ты знаешь который час?! — наигранно возмущенно произносит она.

— Какая разница, ты же не спишь, — ухмыляясь, подхожу к ее подъезду.

— Я уже лежу в кровати, — игриво усмехается она.

— Прекрасно, а теперь встань с кроватки и открой мне дверь, — говорю я и тихо стучу. Настя смеется, и через несколько секунд дверь распахивается.

— Привет, — не сбрасывая звонок произносит она, осматривая меня с ног до головы.

— Привет, — отвечаю я, пряча телефон в кармане. Сам закрываю ее дверь на замок, молча скидываю с себя толстовку, хватаю Настю за пояс ее коротенького шелкового халата и веду в комнату. Настя — статная, породистая самка. Двадцать восемь лет, разведена, имеет сына, воспитанием которого в основном занимается ее мать, пока Настя пытается устроить свою личную жизнь. А по факту, Настюха просто гуляет на полную катушку, наверстывая те годы, когда была примерной женой. Есть мужики, которые женятся, не нагулявшись, а Настя такая женщина, от этого и развелась. Нас объединяет любовь к бешеному сексу без обязательств. Я знаю про нее практически все. А она про меня лишь имя и временный адрес. Пару раз она пыталась задавать мне вопросы, интересуясь моей жизнью, но я четко дал понять, что не намерен с ней откровенничать. Не знаю, возможно, она ожидает от меня чего-то большего, но мне плевать. Я просто трахаю ее.

Рывком дергаю за пояс халата, оголяя ее сочное тело. Несколько секунд просто смотрю. А посмотреть есть на что. Ни одного изъяна, идеальное тело, матовая кожа, черные длинные волосы, немного пухлые губы. Грудь третьего размера, упругая задница, а главное — эта женщина знает, как удовлетворить потребности мужчины. То что надо для секса без обязательств. У нас не было с ней ни одного свидания или романтического ужина. Мы просто трахаемся при каждой нашей встрече. После курим, недолго беседуем ни о чем, но в основном болтает Настя, а я просто делаю вид, что слушаю.

— А я смотрю, кто-то сегодня особенно голодный? — спрашивает она, соблазнительно понижая голос. А я вообще не намерен с ней разговаривать.

Разворачиваю ее к себе спиной, надавливаю на плечи, вынуждая прогнуться через спинку кресла. Сглатываю, осматривая ее шикарную задницу, одновременно спуская штаны. Недолгая прелюдия. Вожу головкой возбужденного члена по ее попке, наклоняюсь, просовываю в ее пухлый рот два пальца, приказывая облизать. Вынимаю пальцы, увлажняю ее складки и вхожу одним рывком на всю глубину. Наматываю ее волосы на кулак и тяну на себя, вырывая из Насти громкий стон.

— Яр! — кричит она. — Подожди. Дай привыкнуть, — ее голос срывается в жалобный вой, а мне плевать на ее просьбы, я полностью выхожу из нее и вновь вколачиваюсь в ее лоно.

— В процессе привыкнешь, — рычу я, дергая волосы на себя.

— Сволочь! — шипит как кошка, впиваясь ногтями в обивку дивана, а сама начинает задницей вилять, подаваясь моим грубым толчкам. Ей нравится. Всегда нравилось, когда ее берут, не спросив ее мнения. Тяну скулящую Настю на себя, обхватываю полную, налитую грудь, продолжая яростно вдалбливаться в ее тело, вымещая всю напряженность в жесткий секс. Отпускаю грудь, обхватываю ее шею, немного сжимаю, запускаю другую руку во влажные складки, массируя клитор. Ее плоть начинает сокращаться, сжимая мой член. Настя, хрипит не в силах кричать от того, что я перекрываю ей кислород. Несколько сокрушительных толчков и я изливаюсь в нее, разжимая пальцы на ее тонкой шее. Настя падает на спинку кресла, хватая ртом воздух, ощупывает свою шею.

— Твою мать! Яр! — откашливаясь, хрипит она. — Ты чуть меня не придушил!

— Не преувеличивай, — натягивая штаны, произношу я. — Я чувствую ту тонкую грань. Поверь, ты даже не подошла к точке невозврата, — достаю из кармана сигареты, прикуривая сразу две, протягивая одну Насте. — Еще скажи, что тебе не понравилось.

— Это было нереально, — она переползает на кресло. — Но синяки на шее мне ни к чему.

— Синяков не будет, — садясь в противоположное кресло, отвечаю я.

— Мне вот просто интересно. Где этому учат? — хитро усмехается она, выпуская дым в потолок.

— Чему? — откидываю голову на спинку кресла, смотря на расползающийся дым.

— Вот такому сексу. Откуда ты знаешь, как сжать шею не оставляя синяков? Ну и еще много всего.

— Это приходит с опытом.

— А я смотрю, он у тебя был очень богатый, — смеется она. — Сколько женщин у тебя было?

— Это имеет значение?

— Нет, просто интересно, — отвечает она ведя наманикюренным пальчиком по своей груди, слегка царапая темные, большие соски, намекая на продолжение. И я бы продолжил. Драл бы ее всю ночь, чтобы утром ходить не смогла. Я до конца не снял напряжение после заказа. Но у меня дома спит маленькая златовласка, черт бы ее побрал. Снотворное сильное, но кто его знает, как его воспримет ее организм после перенесенного стресса.

— Ты слишком любопытна сегодня, кукла, — поднимаюсь с кресла, тушу окурок в большой хрустальной пепельнице, иду в прихожую и надеваю толстовку.

Я пришел сюда за расслаблением и удовлетворением и ни хрена сегодня не получил. Нервы на пределе.

— Ты куда? Я думала, мы…

— Нет, не сегодня, — обрываю я Настю. Меня неожиданно начинает раздражать ее присутствие и навязчивость.

— Сволочь ты, Яр, — с обидой кидает она мне.

— Я знаю, — отвечаю я, покидая ее квартиру. Через два подъезда, на втором этаже, меня ждет головная боль. Злата. И убить ее не могу, и что теперь с ней делать, не знаю…

Мне снилась черная река. Много грязной воды и густой серый туман. Я бродила в этом тумане вдоль реки и никак не могла найти выход из этой серой массы. Было холодно и очень страшно сделать неосторожный шаг и упасть в черную реку.

Пробуждение далось с трудом. Голова была тяжелой настолько, что я не могла поднять ее с твердой подушки. В первые секунды не понимаю, где нахожусь и почему чувствую себя настолько усталой, будто и не спала вовсе. Почему моя подушка стала маленькой и такой твердой? И откуда доносится незнакомый запах мужского парфюма? Пахнет свежестью, бергамотом и другими цитрусовыми, такой ненавязчивый, но очень приятный аромат. Глубоко вдыхаю и понимаю, что так пахнет моя подушка.

— Проснулась? — вздрагиваю от низкого мужского голоса. Резко сажусь на диване, натягивая на себя плед, словно он может защитить меня от убийцы, стоящего в дверях гостиной. Память и понимание возвращаются, а следом за ними и страх, который вновь сковывает все тело.

— Пожалуйста, отпустите меня. Я… — хочу вновь повторить, что не собираюсь никому ничего рассказывать, но его глубокий пугающий взгляд дает понять, что все мои просьбы бесполезны.

— Чай или кофе? — спрашивает он, осматривая мое тело, которое скрыто под пледом.

— Что?

— Я спросил, чего ты хочешь: чай или кофе? — четко проговаривает он.