Проклятая (ЛП) - Арментраут Дженнифер Л. - Страница 46

Глотая таблетки, я в этом сомневалась. Пустой стаканчик я отдала медсестре. Раненная часть моей руки уже начинала покалывать.

— Присмотрите за ней пару дней. Если у нее будет головокружение, потеря памяти, повышенная утомляемость и изменения в поведении, привозите ее ко мне, — доктор встал и отошел от меня, снимая окровавленные перчатки. Посмотрев на меня, он слабо улыбнулся. — В это время года в лесу может быть опасно. Сезон охоты открыт.

Против моей воли я перевела взгляд на мужчину, сидевшего в углу палаты. Интересно, ходил ли Курт на охоту. Может ли быть совпадением то, что он вернулся как раз после того, как кто — то попытался сделать из меня кебаб на шпажке? И та машина, что пыталась сбить меня, вполне могла быть одним из Порше, что стояли в гараже.

Курт поднял бровь в ответ на мой взгляд.

Мои губы сложились в слабое подобие улыбки. Я ждала, пока мы не окажемся в машине, чтобы устроить ему допрос третьей степени. На заднем плане у меня была мысль, не была ли вызвана моя смелость действием таблеток.

— Так, где ты был?

Он посмотрел на Кромвела.

— Занимался делами.

Я наклонилась вперед, просовывая голову между двумя сидениями.

— У тебя есть работа?

Кромвел тоже поднял брови в ответ на мой вопрос.

— Может тебе сесть сзади и отдохнуть, Эмбер?

— Я не устала, — я внимательно смотрела на Курта. — Так какая у тебя работа? — он снова посмотрел на Кромвела, который лишь вздохнул и покачал головой.

— Я работаю на Джонатана.

— Правда, — сказала я. — И что это за работа?

Курт выглядел так, словно пытался побороть улыбку.

— Та, которую он просит меня делать.

Я хотела сложить руки на груди, но почувствовала, как тянут швы.

— Так, ты суешь всякие вещи в шкафчики разных людей?

Он рассмеялся.

— Что?

— А что насчет разрезания кроликов?

Он стиснул челюсти.

— Не в последнее время, принцесса.

Я скорчила мину.

— А когда ты делал это последний раз?

— Ты под кайфом?

— Может быть, — честно призналась я. — Но ты не ответил на мой вопрос.

Кромвел обернулся на сидении, очевидно, не такой уж удивленный.

— У тебя был очень неудачный вечер, и, скорее всего, ты сейчас под действием сильного наркотика. Вот почему я пропускаю мимо ушей то, что выдает твой рот в данный момент, но позволь мне прояснить кое-что. Еще один такой намек, и я сделаю то, о чем позднее могу пожалеть.

Я сконцентрировала взгляд на нем.

— Что, например?

Он выдержал мой взгляд.

— Я неясно выразился?

Я откинулась на заднее сидение, поморщившись от укола боли.

— Да, все предельно ясно, босс.

Курт усмехнулся.

— Мне даже нравится, когда она такая.

— И почему меня это не удивляет? — вздохнув, сказал Кромвел.

К счастью, Курт гнал так, словно участвовал в Наскар, и мы добрались до гаража в рекордно короткие сроки. Я не стала их ждать, открыла дверь и вышла из машины раньше всех.

— Эй, может, стоит полегче. Ты так швы разорвешь, — Курт был на шаг позади меня.

Я оглянулась через плечо.

— А тебе не все равно? Правда? Не ты ли пытался вырубить меня в моем доме?

Коварная улыбка появилась на его губах.

— А не ты ли ударила меня лампой по голове?

— И я вырубила тебя, — добавила я.

Кромвел лишь потер переносицу.

Прежде, чем Курт успел мне ответить, дверь гаража открылась. Темные глаза Хайдена нашли меня.

— Как ты?

— Прелестно, — пробормотал Кромвел. — Хайден, не мог ты позвать Лиз? Она поможет Эмбер помыться и приготовиться ко сну.

Помалкивая, я прошла мимо всех через дверь на кухню. Невероятно быстро Хайден обошел меня, развернул за талию и повернул к себе. Я стряхнула его руку с себя.

— Я сама могу помыться, спасибо.

— Что это с ней? — спросил он, следуя за мной на кухню.

— Обезболивающие, — рассмеялся Курт. — Она определенно не счастливый наркоман.

Я резко развернулась, указывая на него здоровой рукой.

— Я не счастлива, потому что за мной кто-то охотится! В моем шкафчике страшные и мерзкие вещи! — я сделала шаг в сторону, показывая на испорченную толстовку. — И я могу сама помыться. Мне не нужна ее помощь. Я хочу, чтобы моя мама помогала мне.

Взгляд Хайдена смягчился, когда он поймал меня за запястья.

— Эмбер, ты этого не хочешь, — он убрал мои руки с края толстовки. — Позволь мне увести тебя наверх.

Я смотрела в его глубокие карие глаза. Они были так прекрасны, так искренни. У меня ушло время, чтобы вспомнить, за что я на него злилась. Я отошла от него.

— Я видела тебя, — прошептала я.

Его брови взлетели вверх, когда он прошептал мне в ответ:

— Видела что?

— С ней, — я опустила взгляд, тяжело вздохнув. Внезапно вся моя злость исчезла. Вся дерзость испарилась. Я просто захотела присесть. А может, принять ванную. Сначала все же присесть.

Смущение пропало с его лица.

— Эмбер, это не то, что ты…

— Я хочу увидеть маму, — я отвернулась от него, понимая, что мы не одни.

Близнецы стояли в проходе вместе с оживленным Гейбом. Все они смотрели на меня.

— Что? — простонала я.

Губы Гейба сжались.

— На твоей левой щеке кровь.

Я рассеянно подняла чистый рукав и стерла ее со своего лица.

Хайден поймал мою руку, опуская ее.

— Все нормально. Гейб, где Лиз?

— Она с Оливией, — Гейб сложил руки на груди. — Оливия хотела, чтобы Лиз осталась с ней, пока она не уснет, или типа того.

Мои плечи опустились. Оливия не просила об этом меня с того момента, как мы сюда приехали.

— Так… что случилось? — тихо спросила Фиби.

— Она думает, что я режу кроликов, — Курт взял стул и уселся на него. Я нахмурилась, когда он вытянул ноги. Он подмигнул мне в ответ. — Она думает, что я поехавший психопат.

Глаза Фиби расширились.

— Курт, — мягко предупредил Хайден.

— Ты и есть, психопат, — сказала я.

— Эмбер, что я сказал тебе в машине? — Кромвел достал воду из холодильника. — У тебя был ужасный вечер…

— Вы не можете рассказывать мне, что эти вещи не связаны! — Я попятилась, ударяясь спиной о стол. — Хотите, чтобы я поверила, что это все совпадения?

Фиби скрестила руки, строго глядя на меня.

— Ох, черт…

— Что? — спросил ее близнец, нахмурившись. А потом его глаза расширились. — Что ты сделала?

Эти слова были, как бомба для всех в комнате, наверное, потому что Паркер редко говорил. Я уже и забыла, насколько мягкий и мелодичный у него голос.

Фиби прижала руки к лицу. Свет красиво падал на ее фиолетовый лак для ногтей.

— Я знаю, — прошипела она. — Я облажалась. Думаешь, я этого не знаю?

— Что происходит? — требовательно спросил Кромвел.

Паркер покачал головой.

— Скажи им или это сделаю я.

Я прислонилась к прилавку, а Хайден сделал шаг вперед. В его взгляде, обращенном к Фиби, было сострадание. Мне сразу же показалось, что надо снова присесть.

— Фиби? Ты можешь рассказать нам, — Хайден взял ее за руку. — Что ты сделала?

Я зажмурилась. Она была ему небезразлична. Это было так очевидно, что все в комнате чувствовали это. Как я это упустила? Я, наверное, была мазохисткой, потому что снова открыла глаза, чтобы увидеть, как Хайден прижимает ее к груди. Значила ли я что-то для Хайдена? Или просто Фиби была более сломленной, чем я?

А потом Фиби начала плакать.

— Мне жаль. Правда, — ее голос был приглушен из-за того, что она вжималась в его грудь. — Я просто не могла это выносить.

Кромвел обошел стол и, подойдя ближе, положил руку Фиби на спину. Его глаза встретились с Хайденом, пока он говорил.

— Не могла вынести что, Фиби?

— Ее, — сказала она. — Ее эмоции переполняли это место, и они были темными. Они засасывали меня! — она оторвалась от Хайдена и повернулась к Кромвелу. — Ты привез ее сюда, не спросив никого из нас! Не думая, как это повлияет на нас!

Я почувствовала, как желудок скрутило, и тут же Курт подошел ко мне и усадил меня на стул.