Эпилог к концу света (СИ) - Кузнецова Дарья Андреевна - Страница 43

Мужчины слушали меня с интересом, а под конец переглянулись заговорщицки, понимающе, насмешливо: не верили, что я всерьёз.

Правильно не верили. Что бы я ни говорила и как бы ни ругалась, а не смогла бы просто так пойти и лишить жизни вождя или любого другого инчира. Самозащита, война, вспышка эмоций – да, но не хладнокровно перерезать горло раненому, который к тому же не причинил мне никакого действительного вреда. Я маг крoви, зелёна мать, и меня слишком хорошо выдрессировали! Я знаю, какова смерть на вкус, цвет и запах,и именно поэтому не смогу сознательно кого-то обречь на эти чувства.

Да мне проще себя убить! Почти никакой разницы с любым ритуалом,только нужно расслабиться и закрыть глаза, позволить сердцу остановиться. Больно, противно, но – просто.

Правда, всё это голые рассуждения, умирать я не стремилась. Может, ещё удастся выйти из этой ситуации без потерь.

– Да, кстати, а как он вообще умудрился так серьёзно подставиться? - полюбопытствовала я, пытаясь изменить тему. - Насколько я успела заметить, очень мало опытных воинов получают повреждения серьёзней царапин. За всё прошедшее время их трое было, а в основном молодняк.

– Так на мальчишку и отвлёкся. Его прикрыл, а сам – вот, - с тяжёлым вздохом пояснил Тармир.

Ну и то хорошо, что случайность. А то меня начало тревожить подозрение, уж не намеревался ли вождь свести счёты с жизнью от несчастной любви: боюсь, такого слома моя картина мира уже не выдержала бы.

– Стай, а правда, что тайюн успел Чингара укусить? – подал голос Микар, наблюдавший за прежним разговором с отстранённым любопытством. – Ты действительно одолела чары?

– Да. Как ни странно, получилось, - ответила я, я не видя смысла скрывать.

Старейшина посветлел лицом, да и гость его уставился меня с недоверием, приправленным каплей восторга.

– И сможешь помочь кому-то ещё, если с ним случится подобное? - продолжил мой названый отец с надеждой.

– Смoгу, - решительно кивнула я. - Так что вы передайте своим, чтобы сразу тащили пострадавшего ко мне, как можно скорее. Чем раньше начать лечение, тем лучше. Там ритуал, конечно, очень противный, но много крови не требует, я через несколько дней достаточно приду в себя.

– Даже не верится. Тебя и впрямь словно духи послали в дар инчирам!

– Уж послали так послали, не то слово, - проворчала я. - Кстати, о духах. Микар, раз уж мы тут так мило сидим и болтаем, ответь мне на один вопрос: как всё-таки остальные духи сoсуществуют с тайюн? Борются, игнорируют, боятся? Про старших не говорю,там всё совсем неясно. А младшие?

Старейшина удивлённо поднял брови, переваривая сказанное, а потом растерянно пробормотал:

– Это важно?

– Без этого знания я, конечно, не умру, но это будет еще один маленький шаг к пониманию природы тайюн, а значит – их происхождения и способа уничтожения.

– Я не думал об этом вот так, – неуверенно протянул он и после короткой паузы качнул головой: – Я не видел, чтобы они встречались. Я бы сказал, духи так ведут себя с тайюн, как с другими духами. Не замечают друг друга то есть.

– А вы не просили у духов реальной помощи в борьбе? – полюбопытствовала я.

– Так не получится, - мягко возразил Микар. - Духи не выполняют таких просьб. Младшие только защищают свои священные места, больше ничего такого не умеют, а старшие... Которые хорошие, они не отвечают на такие просьбы, они чаще словами помогают. А которые злые – так их просить без толку.

– Ладно, будем считать, я поняла, – поморщившись, я кивнула. - Ещё один вопрос. А что произошло раньше – духи совершенно ушли из мира или появились тайюн?

– У неё всегда такие вопросы? - хохотнул Тармир, обращаясь к хозяину дома. – Тогда мне тебя жаль.

– Обычно легче, - чуть улыбнулся Микар, после чего выразительно развёл руками и ответил уже мне: – Прости, Стай, но я не знаю, что сказать. На этот вопрос у меня нет ответа.

– Чего-то подобного я и опасалась, – вздохнула я. - Ладно, а кто такой старейшина Амир? Хм. Это что за взгляды? Я опять спросила что-то не то?

– Понимаешь, Стай, старейшина Амир, он... – замялся Микар. - Ему уже очень много лет, но его марь никак не возьмёт верх, а разум – уже оставил. Он давно не покидал своё жильё, и, мне кажется, тебе не стоит к нему ходить.

– И в чём выражается его безумие? То есть он совсем спятил, кусается и брызжет слюной или просто странно себя ведёт?

– Его безумие в его словах, – ответил на это Микар. – Это трудно объяснить. И жилище его похоже на пещеру – тёмную, глухую и пыльную.

– Слова – это не худший вариант, - решила я.

Предостережение названого отца меня, конечно, не остановило, а наоборот, заинтриговало. Так что на следующее утро, закутавшись по случаю мерзкой погоды в плащ, я отправилась на прогулку в сторону дома старейшины Амира. Совесть моя была спокойна: приносить пользу как целитель я сегодня не могла. После вчерашнего всё ещё пошатывало,и чувствовала я себя слабой, как слепой кутёнок. Хотя, на удивление, оправилась быстрее, чем после изучения языка.

Амир жил на отшибе, но – на другом, почти на самой верхушке холма. Именно там, где подле башни не селились ноpмальные инчиры. Пока поднялась в гору, я прокляла всё, начиная с собственного любoпытства, и раз пятнадцать успела принять твёрдое решение развернуться и уйти обратно домой, завернуться там в тёплый кокон из шкур и отложить визит на благословенное «потом». Останавливалась, но, переведя дух, упрямо двигалась дальше, решая, что это дело принципа и как-нибудь доползу.

Дом старейшины на первый взгляд не отличался от соседних: одноэтажный,из всё того же желтовато-серого камня, небольшой. А на второй можно было отметить единственное отличие – наглухо зашторенные окна. Я неуверенно потянулась к дверной ручке; вот смеху будет, если окажется заперто! Однако дверь поддалась легко, даже без скрипа: для инчиров сама идея замков казалась дикостью, и хозяин этого жилища в этом не отличался от своих сородичей.

– Старейшина Амир? - позвала я с порога, вглядываясь в глубину прихожей.

Изнутри ответила тишина с привкусом пыли и чего-то горьковато-кислого, с лёгким душком тухлятины. Может, он там уже умер и разложился, а местные до сих пор не заметили? Ладно, всё не зря пришла, хотя бы сообщу печальную весть его сородичам!

С такими мыслями я шагнула внутрь, стараясь дышать неглубоко и не чувствовать здешней вони,и прикрыла за собой дверь. Немного постояла на месте, позволяя глазам привыкнуть к темноте,и медленно двинулась дальше.

Никакого засилья старого хлама в доме не обнаружилось,и уже хотя бы поэтому старейшина не соответствовал тому портрету, который я нарисовала в голове. С одной стороны, это радовало, а с другой – неизвестно, в чём ещё может выражаться ненормальность Амира.

Жильё действительно напоминало пещеру или, скорее, нору – тёплую, сухую и тёмную. Ни мебели, ни движения воздуха, ни единого лучика света. Пустоту комнат укутывал толстый кокон из старых пыльных шкур, которые устилали пол, стены и даже, кажется, потолок. Поверхность была мягкой, скрадывала шаги,и это заставляло еще напряжённей вслушиваться, ожидая подвоха.

Ладонь сама собой сжалась на рукояти меча. Я буркнула под нос пару ругательств и заставила себя расслабиться.

Дом оказался совсем небольшим, на четыре комнаты,так что хозяина я нашла быстро, пусть и в дальнем углу дальнего от входа помещения. Здесь обстановка почти не отличалась от прочих помещений – пустота и шкуры. Разве что рядом с хозяином дома обнаружился одинокий низкий столик, на котором стояло несколько разнокалиберных мисочек.

Сам Амир был заметен только благодаря царящей в его доме пустоте; окажись тут побольше мебели, и я вполне могла не заметить. Он неподвижно сидел в своём углу,и о том, что мужчина ещё жив, говорил только дымок, вьющийся над люлькой длинной трубки. Надеюсь, что это не накаби и чтo в любом случае дышать на меня этим хозяин дома не станет...