Fallout: Equestria (ЛП) - "Kkat" - Страница 21

Каламити сконфузился. Во мне медленно вскипало нечто похожее на гнев.

И дело не в том, что за поворотом не оказалось предполагаемого атриума. Я могла закрыть глаза на вопиющие расхождения в архитектуре Стойла (хоть они действительно бесили меня). И не в том героическом жеребце или жеманничавших кобылах. Плакат обыгрывал желание быть особенным, жаждать восхищения за свои достижения, которое я вполне понимала. И не в том, что это был уже пятый плакат, с которым мы столкнулись, и все они следовали одному и тому же гендерному уклону. Дело было в том, что жеребец на картинке отважно держал в зубах разводной ключ, а тот неописуемый ужас кобыл, раболепно застывших, как напуганные кролики, являл собой непокорную засорившуюся раковину.

Осторожно, чтобы не подорваться на очередной социальной мине, я обратилась к пегасу:

— Теперь понимаешь... почему я расстроена? Дело не в том, что у власти должны быть лучшие из пони, заботящиеся о традициях. Это...

— Ага. Это пропаганда. Все эти плакаты были здесь до того, как пони пришли в Стойло, спасаясь от апокалипсиса. — Он повернулся и уставился на меня. — Всё равно что утверждать, что есть работа только для жеребцов и работа только для кобыл.

Я молча согласилась.

— Но эт справедливо только для кулинарии.

Я остолбенела. Мои уши встали торчком, и могу побиться об заклад, что с них пошёл пар.

— Что?! Как это связано с... — и запнулась, поймав его хитрый взгляд. — О. Ха-ха. Догадываюсь, что заслужила.

— Ага.

Воцарилась тишина. Я вернулась к взлому складского терминала и чтению записей пони, видимо, техинспектора, в то время как Каламити копался в продовольствии, выискивая что-нибудь мало-мальски ценное. Лязганье и стук труб не прекращались, но на секунду я почувствовала себя менее напряжённой. Наконец удалось сойти со скользкой дорожки социальных дискуссий. И тут-то всё и покатилось к параспрайтам.

Я только-только расправилась с четвертой записью и почти приблизилась к последней, как мой Л.У.М. вспыхнул красными точками. Пять “призраков”!

Запись №1

“Я не могу поверить в свою удачу. Персефона прекрасна. Вчерашнее свидание прошло потрясающе. Она даже позволила себя поцеловать! И, похоже, я понравился её маленькой кобылке, Кэрот Тэйл. Так даже лучше, по мне она тоже ничего. И мне даже не надо притворяться, как я думал, только чтобы подольше побыть с её мамой. Более того, мы запланировали второе свидание на завтрашний вечер.

О, вот ещё. Грэйхорн наконец починил освещение на уровне 2-Б. Постоянное мерцание просто сводило поняш с ума.”

Запись №2

“Вся удача покатилась грифону под хвост. Сперва оборвался целый сегмент освещения на сами-знаете-каком-уровне, погрузив проклятый атриум во тьму в самый разгар движухи. Что хуже, Персефона отложила наше свидание. Какой-то единорог что-то сделал с питомцем Кэррот Тэйл, и Персефона весь день утешает свою малую сучку, чтоб та не утонула в слезах. Ну нафиг. Ненавижу детей.”

Запись №3

“Сегодня вызывал Смотритель. Чрезвычайная ситуация, требующая моих особых навыков. Угадаете, что? Он снова себя запер. Опять! Третий раз за неделю. К счастью, любой пони с каплей мозгов смог бы открыть эту штуку. Самый слабый ёбаный замок, который я когда-либо видел. Но, если Грэйхорну придётся всё-таки заниматься этим, я на всяк случай оставил пригоршню шпилек и номер «Ежедневника Слесаря» в раздевалке техэтажа. Я даже выделил полезные для него места в тексте. Если он не забудет пароль, проблем не должно быть. Я поставил его имя в качестве пароля.... блин, да он и его забудет.

Тем временем, с личной жизнью всё хуже и хуже. Кобылка Персефоны в больнице. Слышал, на неё напал кот. Им следовало бы приструнить его.”

Запись №4

“Где, мать его, носит Грейхорна? Этот идиот проебал всю сегодняшнюю смену. Звоню ему — не отвечает. Дерьмо, приходится тут всё делать самому.

А, ещё я заменил всё освещение на уровне 2-Б, и что? Правильно, у нас ещё проблемы. Клянусь богом, построившим это место пони надо поотрезать рога. Стойл-Тек наебал нас на огромную сумму. Надеюсь, им поджарило задницы мегазаклинаниями.”

Запись №5

“Грейхорна всё ещё нет. Расспросил остальных, никто его не видел. Он заболел? С него бы стало упасть и проткнуться собственным рогом.

Проклятье, опять эти скребущие звуки. Что-то хочет забраться в систему вентиляции. Я убрал пару решёток на этом этаже. Надеюсь, что, чем бы оно ни было, оно само оттуда выпадет. А то ещё придется какому-нибудь жеребёнку ползти по трубе и доставать. Я упоминал уже, как ненавижу детей?

Сто проклятий! Я только что заметил хрень, таращившуюся на меня с потолка. Если б не знал — подумал бы, что это та сраная кошка Кэрот Тейл. Но ведь они позавчера поймали и прибили её.

Тысяча проклятий!!! Эта хуйня только что укусила меня! Клянусь, я пошлю туда кого-нибудь с огнемётом!”

Подняв голову, я увидела тёмное отверстие на месте решётки и несколько пар чужих, мерцающих глаз.

— Каламити! Вернись! Они в вентиляции!

Каламити вернулся на мой крик как раз тогда, когда первое существо выскочило на полку, вывернув на пол ведро с предохранителями. Существо смутно напоминало кошку, но скорее размерами, нежели мехом, клыками-переростками или горизонтальным разрезом зрачка. Последнее меня удивило больше всего.

Я крупно ошиблась, спрятав Малый Макинтош. Когда это прыгнуло на меня, у меня не было времени даже подумать, не то что вытянуть оружие. Я инстинктивно среагировала и, телекинетически схватив создание, швырнула его прочь, как тогда с гранатой. Только сейчас мы были в маленькой комнате, и лететь ему было некуда. Шипя, оно шмякнулось об стенку.

Второе запрыгнуло на терминал, затем на пол. Я замахнулась передним копытом и со всей силой ударила по голове создания. Встав на дыбы, я угостила того, что был прибит к стене, смертельным ударом передних копыт.

Третье выскочило справа, ухватив когтями гриву.

Я завизжала как маленькая:

— Сними его! Сними его! Сними его! — Запаниковав, я начала брыкаться и пнула терминал задним копытом. Послышался хруст стекла и хлопок взрыва. Я почувствовала, как мне опалило шерсть возле копыта.

Повернувшись к двери, я увидела прицеливающегося Каламити.

БА-БАХ!

В голове мелькнула картина ранения и смерти, многократные выстрелы того самого пони, что пикировал на меня на дороге и теперь прицеливался снова. Зажмурившись, я упала на пол, пытаясь увернуться от пули... уже после того, как Каламити выстрелил, разорвав кошкозмею на части. Я осталась целой и невредимой.

У меня дрожали копыта. Я попыталась улыбнуться, но вышла скорее гримаса. На его лице было написано, что ему хотелось сказать: я могу доверять ему и должна перестать бояться, что он меня пристрелит. Но он промолчал. Промолчал, потому что знал, что я имею полное право и всякие основания бояться его винтовок. Что это естественно в моём положении.

В то мгновение я кое-что поняла. Он действительно сожалел, что стрелял в меня. Не как в нового героя, спасшего нескольких горожан. Именно в меня. И он пошёл со мной не гонимый стыдом. Он не пытался исправить репутацию или восстановить положение в своих же глазах либо чьих-то ещё. Каламити действительно раскаивался, что чуть не убил меня.

Я даже не осознавала, что думаю о нём в таком ключе. Но сейчас до меня дошло. Проклятье, теперь мне надо извиниться.

Он отвернулся, изучая потолок.

— Похоже, звуки стрельбы отпугнули их.

— Пока да, — согласилась я. Мне всё ещё не хватало смелости поделиться с ним своим открытием. Он только отрицал бы это и чувствовал себя неловко. Он жеребец, в конце концов...

Проклятье! Я отругала себя за такие мысли. Нетрудно понять, что привело меня к такому образу мышления. Я впилась взглядом в тупой плакат.

— Ненавижу это Стойло.

* * *

Малый Макинтош крутанулся, прогромыхав тремя выстрелами, ведомыми З.П.С. Ещё три кошкозмеи обрели вечный покой. Их было легко убить, но эта радость с лихвой компенсировалось их проворностью и маленькими размерами. И чрезвычайной агрессивностью!