С - 2 - Александрова Марина - Страница 31

Додумать Арим уже не решился, со всего размаху сев на видавший виды табурет, который опасно заскрипел и покачнулся.

— Дай сюда, — тем временем парнишка перевесился через прилавок и вырвал документ из в миг ставших непослушными рук Арима. — Ну, что ты в самом деле, — махнул рукой парнишка, — я не злопамятный, так что отмирай давай и иди поскреби по сусекам, может найдешь чего хорошего? — как-то ласково предложил мальчик.

Арим нашел в себе силы кивнуть, но не двинуться с места. Слишком уж яркими были картины возможного будущего, где его сначала держат в подвалах Ариен, а затем отрубают руки на рыночной площади другим в назидание.

— Ну, как хочешь, — пожал плечами паренек и, прищурившись, повернулся к Ариму спиной, намереваясь уйти.

— Постой! — сипло вскрикнул мужчина, порываясь следом за пацаном. — Сейчас, сейчас, — замахал он руками, точно успокаивая бешенную собаку. — Минутку, обожди, минутку, — умоляюще сложив руки на груди, сказал Арим, схватил список и скрылся в недрах собственной лавки.

— Ты не находишь, что я просто офигенный? — прошептал темноволосый паренек своему товарищу и довольно улыбнулся.

— Ты офигенный, — монотонно пробурчал рыжеволосый, с трудом сдерживая дрожь в руках от пережитого стресса.

Арим уже и не помнил, когда он чувствовал нечто подобное. Да, и было ли «подобное» хоть раз? Точно вся жизнь пролетела перед глазами! Ариен — это не шутка! Это не рыночные бандиты! Если ты не уважаешь собственность хозяев этого мира, то бросаешь им вызов!

Трясущимися руками он развязывал тесемки на мешках отсыпая то, что нужно было этому парню и еще немного больше. Упаковывал в белоснежные цвета двухслойные холщевые мешочки и аккуратно складывал в самый чистый мешок, что у него был.

— Сколько с меня? — поинтересовался парнишка, стоило Ариму вынести все необходимое согласно списку.

— Ну, что ты, дорогой, — радушно улыбнулся мужчина, уже сумев успокоиться и взять себя в руки. — Подарок, от самого чистого сердца, — еще более заискивающе улыбнулся он.

— Ну, ладно, — пожал плечами парень, точно другого и не ожидал, цапнул мешок, легко махнул рукой на прощание и был таков.

Арим стоял и не знал, что и сказать. Появилось стойкое ощущение, что его просто «развели», выражаясь на языке торговцев и простого люда. Но, в чем подвох, понять он так и не мог?

— Мог бы и спасибо сказать, — обиженно буркнул мужчина, смотря в след уже исчезнувшей из поля зрения парочки.

— Где ты взял эту бумагу? — последнее слово Кит произнес уже шепотом, должно быть сказывалось нервное напряжение. Обращался он ко мне как к парню, об этом мы договорились заранее. Брать его с собой за покупками изначально я не хотела, но парень проявил недюжинное упрямство. Так что, решив поступать мудро и уступать в малом, я согласилась.

— В смысле? Так Рейнхард и дал, — пожала я плечами.

— Я думал, ты уходил налегке?

— Так, она легкая, — усмехнулась я. — И, потом, раз дают, то надо брать, кто знает, что в хозяйстве пригодится? Как человек, проживший достаточно долго в этом мире ответственно тебе заявляю, если в руки падает халявный документ, то бери и не отпускай. Такую штуку сложнее достать, чем тюк барахла.

— Почему именно к этому торговцу? — Кит намеренно не договаривал предложения, полагая, что его могут услышать и донести куда следует. Вообще, у парня были проблемы. Целый день он озирался по сторонам и пытался вычислить хвост, чем только привлекал не нужное внимание.

— Да, успокойся ты уже, — махнула я рукой. — Ты, что, правда, думаешь, что если нас засекут, то ты их заметишь? Тюк по голове и готово, даже пикнуть не успеешь, — фыркнула я. — Бери пример с меня, — указала я пальцем на свое новое лицо, — именно так должен выглядеть подросток. Непосредственно, — чуть открыв рот я в восхищении посмотрела по сторонам, — и озабоченно, — взглянула я вслед проходящей мимо девушке, рассматривая исключительно то, что у нее было пониже спины. — Понял? — обратилась я уже к внучку.

— Это ужас, что такое, а не подросток, — констатировал он. — Если я захочу, чтобы меня выпороли за домогательства к чужим женщинам или обеспечили жильем в доме скорби, то повторю.

— Эх, ты просто не ценишь того, что имеешь, — отмахнулась я. — В каждом возрасте, определенно, есть своя прелесть, но понимаешь это, лишь когда этот самый возраст проходит — законы бытия, мать их, — подытожила я. — В свои шестнадцать я учился, как ненормальный. К слову сказать, и не только в шестнадцать. И, что в том проку? Лучше бы нашел свое призвание на ниве азартных игр! Всяко жизнь интереснее сложилась бы, — покивала я самой себе.

— Или не сложилась бы и вовсе, — резонно заметил Кит.

— Или так, — вынужденно согласилась я.

— Так, почему именно он? — вернул меня к изначальному вопросу Кит.

— Я знаю его. В прошлый раз, когда нужно было купить лекарства для господина «Р», — согласно «Закону конспирации Кита» обозначила я объект, — с его людьми мы приходили именно в эту лавку. Те раззявы, «эР»-овы люди, не заметили подвоха, но у меня-то глаз наметан, опыт как никак. Он и тогда приносил нам товар из кладовки, так как в мешках на прилавках чего только не было намешано. Вот, именно поэтому выбор пал на него. Во-первых, я уже знал, чем его прижать. Во-вторых, он тогда очень испугался при виде людей Ариен. В-третьих, у меня весьма удачно оказалось при себе свидетельство о собственности, которое нужно было раньше таскать везде с собой. Пока все складывается удачно и без малейших материальных вложений, что особенно радует. Есть хочешь? — поинтересовалась я у Кита, краем глаза зацепившись за образ смутно знакомого мужчины.

Невзрачная туника из светло-коричневой плохо окрашенной материи, непонятные серые волосы, средний рост, невзрачная внешность. Пройдешь — не заметишь, да и не вспомнишь, что мимо проходил. Я бы и не вспомнила, если бы точно не знала, чья это была личина. Перед мысленным взором встала та поездка к берегу моря. Тогда Рэйнхард показал мне тот облик, в котором он порой выходит в люди, так сказать. Двуликий, если бы не тот случай, я бы ни за что не признала в этом невзрачном мужчине главу Дома Ариен. Он шел неспешно, точно был на прогулке. Рядом с ним шел такой же блеклый человек, даже видя которого невозможно было дать детальное описание внешности. Это был простой отвод глаз, я поняла это и в тот же самый миг так грандиозно ошиблась, точно глупая дурочка! На меня не действовала эта самая магия. Но не на других, не на того парня в образе которого я сейчас предстала миру. Я позволила себе удивиться, позволила себе засмотреться! Всего на долю секунды, но это был провал, потому как наши взгляды встретились.

Порой бывает миг. Всего лишь жалкая секунда, когда ты понимаешь неотвратимость собственной ошибки, точно щелчок, после которого остановить пришедший в движение механизм уже невозможно. Он не понял, кто я — это было однозначно. Но он понял, что я вижу его. Наши взгляды пересеклись на долю секунды, когда мое сердце просто упало куда-то вниз, а дыхание точно замерло на губах.

— Вон, там продаются пирожки, — сказал Кит, начиная поворачиваться лицом в ту сторону, откуда шел Рэйн.

Я больше не смотрела на него, но я видела краем глаза, как он что-то сказал мужчине рядом с собой и тот просто исчез из поля моего зрения. В то время как сам Рэйн уверенно и быстро стал продвигаться в нашу сторону сквозь толпу.

— Вот, дерьмо, — прошептала я, и прекрасно понимая, что места для маневра крайне мало.

Глубоко вздохнула и со всей силы шлепнула по заднице мимо проходящую тетку. Тут же схватила Кита и потянула его на себя, прекрасно понимая, что стоит Рэйну увидеть пацана, как начнется уже совсем другая история. Пока тянула Кита, получила оплеуху от тетки, в результате чего совершенно естественным путем пошла по инерции к повороту в соседние ряды, легко разрезая толпу, точно нож масло. За спиной послышались недовольные голоса. Загалдела тетка, поминая малолетних извращенцев, у которых одно на уме и на которых совершенно не хватает ремней. Кто-то особенно сочувствующий попытался втянуть меня в центр событий и призвать к ответу, сначала схватив за тунику, а после чего и за волосы. Но не тут-то было, потому как на помощь пришел врезавшийся мне в спину Кит и тем самым освободивший меня от захвата. Вот таким прискорбным образом, потому как изрядный клок волос остался у кого-то в руках, я все же была освобождена. Самое главное Кит не пытался что-то спрашивать. По-моему, он уже понял, что со мной либо плыви в одном потоке, либо иди ко дну. Он не вырывался и не протестовал, когда я не обращая более ни на кого внимания, понеслась вперед, петляя в людском потоке, точно загнанный заяц. Самое главное, что моя рука все еще сжимала его.