Красота в темноте (ЛП) - Ле Карр Джорджия - Страница 11

— Лори ни с кем не разговаривала с тех пор, как только пришла сюда, это было около шести месяцев назад. Ты только что смогла разговорить ее, так что думаю тебе не о чем сожалеть. То, что ты совершила напоминает чудо.

Ее глаза расширяются.

— О! — восклицает она, и ее лицо окрашивает вспышка настоящей радости, и я вдруг замечаю, что она еще красивее, чем впервые видел ее. Ее красота не сверкающая, как бриллиант, а загадочная, интригующая, словно нитка жемчуга, светящаяся при лунном свете.

Она прикусывает нижнюю губу, и мои глаза тут же устремляются к ее рту. Она еще больше краснеет. Черт, я пялюсь на нее так, будто она чертовски точная копия моего полиса страхования жизни.

— Почему она не разговаривает? — смущенно спрашивает она.

— Никто не знает. Она неподалеку живет со своей матерью. Я думаю, что ее мать иностранка и не общается с другими женщинами.

София выглядит обеспокоенной, видно из-за того, что Лори похоже имеет для нее какое-то значение.

— И у нее нет друзей?

— Она не хочет иметь друзей. Дети пытались разговорить ее, но она даже не посмотрела в их сторону. Как ты заставила ее поговорить с тобой?

— Она рисовала замок, и я сказала ей, что живу в замке.

Мои брови взлетают вверх.

— На самом деле?

Она кивает.

— Да, в графстве Чешир. Замок принадлежит моей сестре и ее мужу.

Я не могу не улыбнуться. Я никогда не встречал никого, кто жил бы в замке, но она выглядит так, словно, действительно, должна жить в замке. Невинная принцесса, которую необходимо спасти.

— Думаешь, она вернется? — обеспокоенно интересуется она.

— Наверное. Думаю, ей нравится быть среди детей, но она просто не была готова к общению. Но ты смогла ее заинтересовать, чтобы она сделала первый шаг.

— Но я разрушила все. Она же убежала.

— Нет, ты ничего не разрушила. Она заинтересовалась тобой, значит вернется.

— Ты правда так думаешь?

— Да. Ты естественна с детьми, и у тебя хорошая интуиция. Почему бы тебе не поработать тут волонтером, чтобы помочь детям?

Я чувствую, как она тут же сжимается от моего предложения. Хмурится.

— О! Не думаю, что такое будет возможно. Слишком далеко, чтобы приходить сюда на регулярной основе.

— Что может быть невозможно? — спрашивает ее сестра, оказавшаяся рядом с нами. Ее улыбка и вопрос не случайны, в глазах просматривается бдительность и напряжение. Она напоминает мне тигрицу, защищающую своих детенышей.

— Ничего особенного, — бормочет София.

Ее сестра вопросительно смотрит на меня, и я вдруг понимаю, что она может оказаться союзником.

— Я только что предложил Софии поработать здесь волонтером, она настолько естественно ведет с ними, это было неплохо, но она сказала, что слишком далеко живет.

Ее сестра переводит взгляд с Софии на меня, а потом на ее лице расплывается огромная улыбка.

— На самом деле, это гениальная идея. Мы обе могли бы приходить. Допустим, раз в неделю. У нас есть квартира в Лондоне, и когда мой муж по делам будет оставаться в городе, мы могли бы тоже оставаться на ночь.

Я перевожу взгляд на Софию и ободряюще приподнимаю брови.

— Ну. Хочешь снова увидеть Лори?

Она сжимает руки в кулаки, и я замечаю тревогу во всем ее виде.

— Но чем мы можем помочь?

— Многим, вы могли бы учить детей чему-то полезному, расширяя их кругозор и способности. «Кидс Рул» предполагает расширение прав и возможностей детей, чтобы они отказались от наркотиков, банд и алкоголя. Вам придется переговорить с Ланой или девушкой из офиса, но уверен, что вы двое сможете что-нибудь придумать.

София неуверенно хмурится, но сестра очень увлечена этой идеей.

— Я могла бы давать уроки фортепиано или советы по моде, которую изучила, когда была моделью, а София могла бы вести уроки вокала. Она всегда была лучшей певицей в нашей семье.

— Круто, — отвечаю я.

София с нетерпением переводит на меня взгляд. В ее лице читается некое возбуждение, которое она пытается скрыть, чтобы, видно, не быть потом разочарованной.

— Вы действительно думаете, что это хорошая идея?

Я ухмыляюсь. Не знаю почему, но мысль о Софии, приезжающей сюда в центр, заставляет все мое тело звенеть от предвкушения.

— Абсолютно. Насколько я знаю, никто не преподает уроки на фортепиано или вокал. А что касается советов по моде от бывшей всемирно известной модели, то у вас все девочки будут стоять в очередь.

— Спасибо, Джек. Мы поговорим об этом с Ланой, — отвечает Лена.

— Без проблем, — говорю я.

— Я понятия не имела, пока Лана не сказала мне сегодня, что вы и есть Джек Айриш, — говорит Лена.

Я пожимаю плечами, смущаясь. Она говорит это с таким видом, будто я знаменитость или что-то типа того.

Она улыбается.

— Должна сказать, ваше имя часто упоминалось, пока я работала в мире моды.

София с любопытством смотрит на сестру.

— Почему?

Она кидает на Софию загадочный взгляд.

— Джек — один из лучших пластических хирургов Великобритании. Он руководит самой известной клиникой на Харли-стрит. — Она делает паузу и морщит лоб. — Я даже знаю пару девушек, которым он сделал другую форму носа. Кстати, вы проделали потрясающую работу оба раза.

— Спасибо, — тихо отвечаю я.

Затем звонит колокол, и наступает время всем спуститься в столовую на праздничный обед. Лана и другие женщины поставили здесь огромную елку и украсили ее большим количеством мишуры, поэтому со всех сторон слышатся ахи и комментарии «злой человек» и «круто» от детей[2].

Обед проходит весело, дети, кажется, определенно наслаждаются. Взрослым подают вино. И у меня тоже есть бокал в руке, который я тяну к своим губам.

Несколько раз, когда я поднимаю глаза, ловлю взгляд Джек на себе, но я тут же краснею и начинаю нервничать, поэтому быстро отвожу глаза, делая вид, что не замечаю его взгляда, хотя мы явно пялились друг на друга. Это глупо, но Джек Айриш почему-то оказывает на меня безумное влияние.

Позже Санта начинает раздавать подарки, но снаружи с улицы доносится шум потасовки. Оказывается, там происходит драка между выпившими мужчинами, возвращающимися из соседнего паба. Джек и еще один мужчина выходят к ним, и я ловлю себя на мысли, что начинаю нервничать, ожидая его возвращения. Странно, но я гоню от себя мысль, что он может там пострадать.

Он возвращается, и я тут же замечаю, что рукав его пиджака порван. Но я все равно с облегчением выдыхаю. С одной стороны, мне отчаянно хочет подойти к нему, но мои ноги не готовы двигаться в его сторону. И хорошо, что я этого не делаю, потому что замечаю Сьюзан, сотрудницу этого центра, с которой меня познакомили, она направляется к нему и с особым вниманием осматривает его руку и порванную ткань.

Она так близко к нему стоит, что я у меня в глубине груди поднимается совершенно странное для меня чувство — негодования, как будто он принадлежит мне и только мне, а она вмешивается не в свое дело. Я вижу, как она смотрит на него выразительными глазами и что-то говорит, но он встряхивает головой, вытаскивает свою руку и уходит.

С его уходом, время после обеда мне кажется унылым, хотя я присоединяюсь к играм с детьми, мысли о нем все время крутятся у меня в голове.

Перед тем, как приходит время уезжать, Лена договаривается с женщиной за стойкой регистрации, что в ближайший четверг мы дадим уроки. Должна признать, следующие три дня я очень переживаю на этот счет. А что если никто не придет? Что, если я облажаюсь или еще хуже войду в ступор? Я до мяса сгрызла свои ногти, но, оказалось, что зря беспокоилась.

Джек оказался прав, толпа хихикающих девушек просто текла на урок Лены по основам модельного бизнеса, моды и советам по макияжу. Более сорока человек, нам пришлось воспользоваться залом, вместо класса, но Лена даже не беспокоилась по этому поводу, во всяком случае, я не заметила, она выглядела блестяще.