Моя девочка (СИ) - Шагаева Наталья - Страница 43

Дохожу до пустующего в это время года городского парка, сажусь на лавочку, обнимая себя руками, чтобы хоть как то унять это внутренний холод, от которого я бесконтрольно дрожу. Мне кажется, что если я сейчас же не выплесну наружу всю свою боль, меня разорвет на мелкие осколки, и разбросает по этому парку. Мама. Мамочка. Она должна меня понять. Она всегда знает, что делать. Она всегда права. Дрожащими, онемевшими от холода руками, достаю  телефон и   набираю номер.

- Мама. Мамочка! - почти кричу ей, как только слышу ее ответ. - Мне так плохо, больно, - прислушиваюсь, подавляя собственные всхлипы, и ничего не слышу. Мама молчит, глубоко вдыхает, но молчит.

- Мама, ты слышишь меня?

- Слышу. Я прекрасно тебя слышу, - а мне от ее голоса становится еще холоднее. Она все знает. Конечно, знает, они с Мариной всегда были очень близки. - Как ты могла? - спрашивает она, с укором и презрением.

- Мамочка, я не хотела. Я просто... Я... - и все, мой порыв все рассказать и поделиться своей болью, тут же пропадает. Она осуждает меня. Меня все осуждают. Я и сама себя ненавижу. - Мама, что мне делать? - спрашиваю я ее, еще лелея надежду, что она мне поможет. Подскажет, что делать, направит на путь, который заберет мою боль. Кроме нее мне  больше не к кому обратиться.

- Да, Ангелина... не ожидала я от тебя такого, я не так тебя воспитывала. Немедленно собирай свои вещи и приезжай домой. Переведешься на заочное  или дистанционное обучение, - сухо кидает она мне, не принимая моей агонии. Я сделаю так, как она скажет, я приеду, переведусь, но сейчас мне просто нужна ее поддержка, несколько слов о том, что хотя бы один родной мне человек не презирает меня.

- Мама, я так его люблю, - не знаю зачем, но я пытаюсь достучаться до нее, и рассказать все, что у меня на душе, возможно, тогда она меня поймет.

- Кого ты любишь? Мужчину, который старше тебя на пятнадцать лет?! Почти мужа твоей тети? Ты в своем уме? Чувствовала я, что вольная жизнь в большом городе тебя испортит! Но никак не думала, что ты превратишься в..., - запинается, молчит некоторое время. - Хотя знаешь что, сиди там и жди меня, я сегодня же выезжаю, и сама тебя заберу. Мне нужно поговорить с этим Лешей.

- Мама, не надо. Он здесь ни при чем, это я виновата. Только я! - я кричу ей последнюю фразу, чтобы услышала меня, поняла. Женщина, проходящая мимо, оборачивается на меня, смотря как на сумасшедшую, но мне все равно. Я хочу, чтобы мама меня поняла. - Я сама этого хотела. И не жалею. Слышишь, не жалею! - срываюсь в истерику, сбрасываю звонок, нервно закидываю телефон в сумку.

Я ничего не чувствую, мне даже уже не холодно. Я потеряла все ощущения. Просто сижу на этой лавочке, и смотрю вдаль, иногда переводя взгляд на мрачное небо, которое вот-вот разразится холодным осенним дождем. Внутри царит оглушительная пустота. Я никто и никому не нужна, совсем никому. Потому что я всех подвела, не оправдала надежд. А я просто хотела любить. И полюбила, но не того. Чужого. Мое глупое сердце выбрало его, и я шла на поводу его учащенного ритма, не понимая,  к чему это может привести.

Мелкие капли дождя падают с неба, ветер поднимает сырые пожелтевшие листья с земли, люди ускоряют шаг, торопливо спешат скрыться от надвигающейся непогоды. И я по инерции поддаюсь всеобщей панике, соскакиваю со скамейки и спешу неизвестно куда. Я убегаю не от дождя, а скорее от себя. Выбегаю из парка и только сейчас замечаю, что на улице начинает темнеть. Но мне все равно, разве время имеет значение? Я просто бреду уже в никуда, промокшая до нитки, со стекающей водой по лицу, волосам, но мне плевать. Мне так хорошо.

Прохожу мимо заброшенной и уже полуразрушенной стройки какого-то четырехэтажного здания, захожу туда, сквозь дыру в заборе, чтобы спрятаться от дождя. Оглядываюсь по сторонам, темно, грязно, мрачно, но мне не страшно, мне все равно. Я не хочу домой, мне некуда возвращаться, здесь у меня нет дома. Если я вернусь в квартиру, я могу застать там Лешу. А я не хочу с ним встречаться. Мне не нужна его жалость и объяснения, почему мы не можем быть вместе. Не хочу этого слышать! Мне и так все понятно. В сумке, вновь, начинает звонить телефон, наверное, уже в двадцатый раз, но я не обращаю на него внимания, меня нет. Я не хочу никого слышать. Я исчезла, испарилась так, как приказала мне Марина.

 Поднимаюсь по полуразрушенной лестнице, все выше и выше, на последний этаж, цепляюсь промокшей курткой за какую-то, торчащую из стены проволоку, дергаю рукой, отрывая кусок ткани, продолжаю движение.

Все происходит как в тумане, двигаюсь почти на ощупь, трогая руками пыльные стены. Ощущаю слабость во всем теле и сильное головокружение, от которого меня шатает. Спотыкаюсь и падаю, разбивая коленки в кровь, но поднимаюсь и продолжаю движение. И вот я у цели, на последнем этаже, дальше дороги нет. Подхожу к большому проему окна, опираюсь руками о бетонную плиту, смотрю вдаль на городские огни, которые плывут перед глазами, превращаясь в размытые, разноцветные точки.

 Капли  стекают по лицу, и я уже не соображаю слезы это или дождь. Запрыгиваю на плиту, сажусь в проеме, свесив ноги вниз, болтаю ими на высоте. И мне не страшно, совсем не страшно, как будто просто сижу  на стуле, а не на последнем этаже здания.

Раньше я боялась высоты, а теперь нет. Мне даже хорошо и легко здесь, ощущаю свободу действий и мыслей. В голову закрадывается мысль, встать в полный рост и лететь в свободном полете вниз. Я понимаю, что полет будет не долгим, всего какие-то секунды, но это секунды, полные облегчения и освобождения от муки, тоски, что сковывают мое сознание. Подношу руку к груди, сжимаю в районе сердца, потому что, мне кажется, что оно вдруг прекратило биться. Чертова куртка мешает мне его почувствовать, скидываю ее, швыряя вниз, слежу за ее легким полетом. Опять нащупываю сердце, сильно прижимая руку к груди. Нет, оно бьется, только уже не выпрыгивает из груди, а просто тихо и размеренно бьется.

Закрываю глаза и представляю его лицо. Такой красивый, с морщинками вокруг глаз, когда щурится или улыбается,  невероятно теплыми, карими глазами. Я еще никогда не видела таких красивых глаз. Вспоминаю его руки, и мне кажется, я даже тактильно ощущаю его прикосновения на себе. Ну, и пусть мы не будем больше вместе, этого и не могло быть. Мы такие разные и я действительно не подхожу ему. Ему нужна Марина, а он нужен ей. И они по-своему счастливы вместе. Я знаю, я видела сегодня утром, как он нежно ее обнимал, а она улыбалась. И Антошка был счастлив. И я действительно лишняя в их мире. В его мире. Но вот только я больше не смогу жить без него. Даже, если я уеду и больше никогда его не увижу, я все равно теперь не смогу дышать без него.

Дальше мною руководит какая-то неведомая сила, которая подсказывает мне, что делать, дает силы и уверенность. Поднимаюсь  на плиту и встаю  в полный рост, раскинув руки в стороны. Внутренний голос шепчет мне, что если я сделаю шаг и перешагну эту черту, то мне станет легче. Всем станет легче. От меня только одни проблемы и неприятности. Мне нужно всего лишь сделать шаг и полететь.

Перед глазами стоит пелена, я ничего не вижу кроме размытых огней,  только ощущаю полную свободу. Руки и ноги ватные, невесомые, словно не мои. Меня манит и притягивает высота, словно магнитом тянет вниз, вынуждая сделать шаг. «Я люблю тебя» шепчу я, начиная немного раскачиваться, чувствуя порывы ветра. «Слышишь? Где бы ты ни был, чтобы ни делал, я  буду любить тебя. Сейчас я шагну,  и мне станет хорошо.  Я буду твоей тенью, видением, сном. Меня не станет, а любовь останется» - проговариваю эти слова в голос, заношу ногу, опуская ее вниз....