Душа ночи (СИ) - Ледовская Светлана - Страница 35
- Предыдущая
- 35/84
- Следующая
— В тайном золоте снов, под покровом мечты
Я скрываю любовь от грядущей беды…
— Замолчи… — властно прозвучало сквозь рёв ветра, и я испуганно вздрогнула. Нет, в комнате я была одна и к дому никто не мог приблизиться. Там, за пределами смерча я могла видеть полыхающую фигуру. Он не мог пройти. Я больше его не звала.
— Где-то в вечной ночи, в хладе призрачных звёзд
Я сокрою ключи от таящих тьму слёз.
Не найти их вовек, не поможет зарок.
Нету света в ночи… И мой голос… замок.
Заклятье слетело с моих холодеющих губ и вплелось в ветер колкими кусочками льда. Буран застилал видимость и я оказалась в самом центре белого столба. Надо мной горели звёзды. Запрокинув голову, сквозь чернильное марево слёз, я всё же видела их мерцание. И вдруг… Мир полыхнул. Я вцепилась в перила и ошеломлённо наблюдала, как мой проклятый ветер наполнялся огнём. Он ревел, плавя камешки и сжигая мелкий сор. Чёрный дым, с языками пламени взметнулся до самого неба и сквозь него в круг, прямо к крыльцу дома шагнула фигура мужчины.
— Кинар, — прошептала я поражённо. Он задрал голову и наклонил её к плечу, словно его забавляло происходящее.
— Остановись, — его голос звучал напряжённо. — Ты вершишь запрещённое колдовство.
— Законник, — протянула я разочарованно. В глубине души… обеих своих душ, я надеялась, что он пришёл, как мой мужчина, а не как тот, кто готов наказать меня за нарушение закона. — Я на своей территории и это касается только меня.
— Я не позволю.
— Ты не имеешь…
— У меня все права, милая, — оборвал меня джинн, и я едва сдержалась от крика.
Пространство раскалилось и от смерча отделился лепесток пламени. Он хлестнул меня и обернулся вокруг тела. Я зарычала. Путы всегда приводили меня в ярость.
— Остановись, — Кинар не сводил с меня тлеющего взгляда, но мне было уже не страшно.
Чем сильнее я вырывалась, тем крепче лента огня сжималась вокруг, не опаляя плоти, но не позволяя освободиться. Привалившись к стене, я дёрнулась вновь и закричала от бессилия. Как и много лет назад, я не решала, не могла принадлежать себе самой. На мне полыхал болью каждый шрам, клеймо и метка. Все раны словно вновь открылись и кровоточили, пульсировали. Невыносимо.
— Я сама! — взвыла я злобно. — Одна. Забыта. Потеряна. Свободна. Проклята. Мертва.
Огонь с шипением втянулся в кожу и меня затопило жаром, плавящим внутренности. Наверно я кричала и корчилась. Перевалившись через перила, упала на землю и царапала её, ломая ногти. Наверно, я делала всё это, ведь моя душа выскользнула наружу и видела собственное тело со стороны, одновременно ощущая всё и не в силах это остановить. Впервые моя истинная половина вышла наружу, оставив внутри…
Мне хотелось втиснуться обратно в оболочку из костей и мышц и не позволить Аями… Она поднялась на ноги и встряхнулась, словно сбрасывая с себя… моё присутствие. Выпрямилась и развела руки в стороны. На кончиках пальцев заиграло полупрозрачное красноватое марево.
Стоящий напротив Кинар смотрел озадаченно и неожиданно спросил:
— Кто ты?
— Не ведьма, — проскрежетал мой, кажущийся таким чужим голос.
— Где Милана?
Мне хотелось кричать и я не видела причин отказать себе в этом. Только никто не слышал душу ведьмы, тончащей нитью привязанной к телу. Телу, которым правила Аями.
— Сестра. Не причиняй ему вреда, — взмолилась я, но мое тело лишь раздражённо фыркнуло и повело плечом.
— Уходи, пока можешь, — приказала она мужчине, но тот мотнул головой.
— Как ты оказалась в её теле? — его ладони вспыхнули и по коже зазмеились огненные писмена. — Ты демон?
Девушка хохотнула и стало темно. Я испуганно сжалась, поняв, что погас смерч и в ночи единственным источником света остался джинн. Аями протянула ладонь. Она не могла… не могла… Кинар захрипел и покачнулся. Из прокушенной губы по подбородку скатилась капля крови. Вторая половина моей души хотела его смерти. Ведь только он мог поработить её, сделать своей собственностью, а Аями слишком хорошо помнила каково это оказаться в путах. Мы же вместе прошли сквозь боль и страх. Именно страдание создали нас такими, какими мы были сейчас.
— Сестра, — взмолилась я, вставая меж ней и дорогим мне мужчиной. — Остановись.
— Он убьёт тебя, — прошептала она, — и оставит меня одну.
И тут я поняла. Никогда я не оставалась в одиночестве. Она была рядом. Помогала остаться в себе, когда боль швыряла меня на колени, когда я рвала глотки немёртвым в катакомбах и тащила ЕЁ любимого к свету. Аями спасала меня от Валса, который убивал нас двоих, превращая в игрушки. Только она могла противостоять силе инкуба, даже истинного. Я бы не справилась. Она всегда была со мной, во мне. Именно её сила всегда спасала нас двоих и только я стояла между ней и этим миром. Она могла в любой момент убить меня, освободившись.
— Почему нет? — спросила я поражённо.
Её… мои губы растянулись в грустной улыбке, и я осознала, что моя половинка боялась остаться без меня. Возможно, она первая из нас поняла, что не стоит ненавидеть другую. А я её боялась. Даже сейчас. Она ощутила это и нахмурилась.
— Прошу, отпусти Кинара, — я шагнула к ней и протянула дрожащую ладонь.
— Зачем?
— Ты же знаешь, — почти прорыдала я и оглянулась. Мой джинн едва держался на ногах. Он боролся, но вокруг сильного тела свернулась его же сила и она прожигала плоть. — Без него… Оставь его живым. Его смерть… не хочу! Не хочу!
Аями распахнула объятья, ожидая, что я шагну к ней. Опасная, прекрасная… моя. И я оказалась в её руках, растворяясь в собственной коже, целуя собственное отражение.
— Моя.
— Моя.
Наши голоса слились и тьма укрыла моё сознание. Но больше я не боялась темноты. Теперь для этого не было причин.
Глава 44
Очнулась я от солнца, танцующего на моём лице. Прикрыв глаза ладонью, огляделась и застыла. Рядом со мной на кровати, едва прикрывшись простнёй, лежал Кинар. Густые ресницы слегка вздрагивали, словно ему привиделся беспокойный сон. Спящий, он казался беззащитным и удивительно родным. Последняя мысль сжала сердце, которое… чувствовало. Моё колдовство не сработало. Я всё ещё была глупой ведьмой и, кажется, любила джинна. Хуже. Я любила джинна-инкуба.
Поднеся пальцы к его лбу, нарисовала в воздухе знак, которым обычно взрослые отгоняли ночные кошмары и мужчина заметно расслабился. На его губах возник намёк на улыбку.
Осторожно поднявшись с постели, я отошла к двери и не смогла не оглянуться. В розоватых утренних лучах кожа джинна слегка светилась, спутанные волосы казались практически чёрными. Мне хотелось запомнить его таким и никогда не забывать.
В доме больше никого не было. Оказавшись в гостиной, сбросила футболку на пол и надела вещи, купленные Кинаром. С размером он почти угадал. Джинсы сидели, как влитые, а толстовка едва сходилась на груди. Натянув кроссовки, я вышла через кухонное окно, потому как вход был завален сломанной дверью, обвалившимся косяком и навесом.
Снаружи царил беспорядок. Вырванная с корнем трава, обломки веток, гравий и песок усеивали землю. Мотоцикл лежал на боку заваленный мусором, но не поврежденный. Подняв его, покатила к дороге, не решаясь заводить рядом с домом. Сонное колдовство не было сильным и Кинар мог проснуться, а мне было нужно решить как быть дальше. И сделать это без него. Оказавшись далеко от жилья, я увидела сидящего на обочине Закари.
Он не поднимался, глядя на меня снизу вверх и не выражая эмоций.
— Привет.
— Собралась в город?
— Хочу прокатиться.
— Сбегаешь?
— Я под арестом? — спросила с вызовом и здоровяк пожал плечами, сунув травинку между зубами. Я успела заметить, что клыки у него были огромные.
— Это Кинар решает.
— А ты просто интересуешься?
— Будь осторожна. Не хочется, чтобы из-за тебя разгорелась война.
— Язык распускать не буду, — усевшись на сиденье, я поставила ногу на подставку.
- Предыдущая
- 35/84
- Следующая