Между голодом и страхом (СИ) - Ледовская Светлана - Страница 55

Именно в этот момент внутри меня что-то вздрогнуло, и я ощутила движение. Закусив губу, я сдержала крик. Зажмурившись, сморгнула накатившие слёзы и толкнула ногами в дверцу, распахивая её и впуская в машину холодный воздух.

— Что случилось? — мужчины выглядели мрачно.

— Туалет мне положен?

— Сейчас? — пролепетал водитель.

— Не старайся быть большим идиотом, чем есть, — выпрыгнув на асфальт, я качнулась на ослабевших ногах.

— Ты плакала? — Глеб участливо подхватил меня под локоть.

— Руки затекли, — я обиженно всхлипнула, — и кажется колено…у меня проблема с мениском. Похоже, тебе придётся…

— Что? — наивный, он приподнял моё лицо за подбородок.

— Сама я не дойду, — мне почти не пришлось имитировать слёзы. Они катились по щекам, оставляя горячие дорожки на коже. — Мне так больно…

Остальные пытались что-то сказать, но этот двуликий уже включился в режим заботы о слабой, требующей заботы, самке. Живя в доме Узорова, а затем общаясь с персоналом его фирмы, я научилась видеть подобную реакцию и стимулировать её с помощью придуманных слабостей и прикосновений. Глеб в этой компании был ведущим. К сожалению, не глупым, но я и не искала лёгких путей.

— Я сниму верёвку. Не делай глупостей, девочка. Если ты нас спровоцируешь…

Наверно, дело было в ветре, который бил мне в лицо. А может я просто потеряла бдительность, думая, что почти обрела контроль над ситуацией, но раздавшийся за спиной голос выбил почву у меня из под ног.

— Не стоит вестись на её нытьё. Эта сучка только и ждёт, когда ты повернёшься к ней спиной.

— Помнится, я била тебя в лицо, — развернувшись я скривила губы в кислой ухмылке. — Пришёл отдать мне позвонок, малыш?

Я успела заметить, как Шут побледнел перед тем, как взять себя в руки. Рано мне уходить со сцены. Не все обещания выполнены.

В гостиной, залитой персиковым утренним светом, было даже уютно. Если бы не связанные руки, желание спать и соседство Шута, я может быть, даже оценила интерьер и смогла приготовиться к встрече Костра.

Шут придвинулся ко мне вплотную, надеясь нервировать, но я выбила его из зоны комфорта, прижавшись к его плечу и прошептав прямо в ухо:

— Попрошу Костра подарить мне тебя. Тоже свяжу и буду играть с ножом и…

— Ведьма! — мужчина отшатнулся, грязно выругавшись, и я засмеялась, откинув голову. — От тебя несёт Узором! — видно, его это здорово напрягало.

— Каково это? Быть предателем?

— Скоро сама расскажешь.

— Ошибаешься, — протянула я, наслаждаясь смятением бывшего служащего Узора. — Я не приносила клятв, не присягала хозяину. Я ничья. Мне можно всё…даже убить его и я останусь чистой. А ты…мерзкий выродок…слабак, насилующий пьяных и беспомощных женщин, боишься, что в адекватном состоянии они поймут какое ты ничтожество…и будут смеяться…

— Заткнись! — заорал Шут и, вскочив, ударил меня по щеке.

Вытолкнув изо рта кровь от прокушенной щеки, я закричала. Громко и надрывно. Это надо было видеть! Двуликий растерялся, видимо, для него это была непривычная эмоция. Забравшись на диван, я прижалась к спинке обитой кожей и запричитала.

— Не надо! Пожалуйста! Нет!! Нет!!! — послышался топот ног, и я подмигнула опешившему мужчине. — Готовься к наморднику, псина.

Как только распахнулась дверь я, рванувшись вперёд, оказалась прижатой к Шуту. Он отступил, и я упала на колени, очень выигрышно продемонстрировав вбежавшим связанные руки. В напряжённой тишине послышалось низкое рычание и шумное дыхание. Драматично вскинув лицо, я позволила оценить пылающую щёку, кровь на подбородке, шее и футболке, а главное — мой влажный загнанный взгляд.

— Какого… — как раз вовремя в комнату, растолкав охрану, ворвался Костёр, собственной персоной. — Что здесь происходит? Почему она связана?

— Сука, — выдохнул Шут, и я поджала губы, чтобы не улыбнуться. Искушение было слишком велико.

Кто-то помог мне подняться и, наконец, срезал верёвку. Растирая запястья я отошла к окну, дожидаясь, когда мы с новым хозяином останемся одни. Высокий, в ширине плеч он мог соперничать с моим мужем, с копной каштановых волос, широким лицом с квадратным подбородком, носом с горбинкой, придающей ему устрашающий вид и губами, сжатыми в тонкую линию.

С этим хищником я не могла позволить себе совершить ошибку. Слишком умён, силён и совершенно не склонен доверять мне. Я даже не уверена, что…Тут я встретилась с ним глазами и, прикрыв ладонью рот, шагнула назад. Столько голода в карей глубине…просто невозможно…если только… Понимание пронзило меня, заставив сдавленно охнуть.

— Ты помнишь? — я пожала плечами. — Узоров верит, что ты её копия, но я вижу, что это не так. Ты другая, — он мягко приближался, давая мне возможность отступить, но я осталась на месте. — Я понял это, когда увидел, как ты смотришь на Кирилла. Та Илария, которую я помню, была помешана на нём, а ты… — мужчина оказался рядом и взял мои руки в свои ладони, рассеянно поглаживая следы от пут, — ты видела его настоящим. Он слишком…

— Ненавижу его, — вставила я и поняла, что не прогадала. Костёр вспыхнул такой фанатичной радостью, что у меня подогнулись колени. — Он должен сдохнуть. Скажи, что он сдохнет, — я знала, как добавить в голос мольбы.

— Какая же ты… — жёсткими пальцами мужчина подцепил подбородок и заставил смотреть ему в глаза. — Кошка…Я всегда хотел, чтобы она смотрела на меня так, как на него.

— Это был твой…ребёнок? Она была беременна от тебя? — только влюблённый маньяк мог вести себя так.

— Так хотела стать матерью, но с ним не получалось и ты…она решила, что сможет обмануть его…выдать наше дитя за его…Узоров, — он почти ломал мне челюсть, забывшись. — Моя женщина ушла к нему, а он…

— Больно, — хныкнула я, упираясь во вздымающуюся грудь. — Прошу…

Двуликий дёрнулся и, фокусируясь на мне, провёл ребром ладони по щеке, откинул выбившиеся волосы, спустился вниз по шее.

— И всё же в тебе так много той Иларии, — зацепив цепочку он вытянул кулон из-за ворота футболки. — Но она бы такое не надела.

— Не люблю излишеств, — я собрала всю свою волю в кулак, чтобы не толкнуть его от себя.

— Что внутри? — толстым ногтем Костёр очертил запаянный шов.

— Зуб, — не задумываясь солгала я.

— Чей?

— Мой, — я робко улыбнулась и убедилась, что это действует: Костер посветлел и скользнул пальцем по ключицам. Вдруг он резко втянул в себя воздух и с отвращением скривился.

— От тебя воняет Узором.

— Правда?

— Не могу… — он отстранился, тряхнул головой. — Тебе нужно в душ, а потом мы…поговорим.

— Ты… — я обхватила себя за плечи, беспомощно переступая с ноги на ногу, — не бросишь меня? Не отдашь?

Если я и боялась переиграть, то явно напрасно. Мужчина удовлетворённо усмехнулся и, превозмогая неприязнь от запаха волка, заключил меня в душные объятья.

— Ты привыкнешь ко мне, — он не мог не заметить, как я замерла. — Я умею быть терпеливым и многое тебе позволю. Ты родишь мне сыновей. Настоящих наследников. Мы создадим новый род…

— Хочу детей, — вырвалось у меня искренне.

— Этих придётся… — он удерживал меня слишком крепко, — отдать.

— Они ведь не от Узорова, — взмолилась я.

— Не совсем. Но не мои, — зарычал мужчина. — Чужих мне не нужно. Не смей реветь! — он встряхнул меня, выводя из начинающейся истерики. — У нас долгая жизнь и ты не захочешь разочаровывать меня, детка, — он подтолкнул меня в спину. — Тебя проводят в комнату и не вздумай дурить.

— Я не…

— Не стоит принимать меня за идиота, — Костёр оскалился. — Не заблуждайся на мой счёт. Я накажу тебя, если придётся.

— Ударишь? — я собралась. К угрозам я относилась с азартом: проверить их серьёзность для меня дело святое.

— Если будет нужно.

— Значит, ты должен быть готовым, — я слишком устала, чтобы продолжать этот фарс. — Не умею бояться, только ненавидеть.

— Другого от тебя я не жду.