Ундина особых кровей - Матлак Ирина - Страница 52

— До встречи, синеглазка, — шепнул Флинт.

И, сделав несколько шагов, быстро затерялся среди гостей.

— Кто это был? — оказавшись рядом, лорд Рей пристально всмотрелся в толпу.

— Он не назвался, — не сказала правды, но и не соврала я.

— Просто один из гостей, — вставила леди Шаркэ, а потом добавила: — Крайне занимательный, должна заметить. Пожалуй, даже обаятельный.

Переведя на нее удивленный взгляд, я заметила, что Флинту за столь короткое время удалось произвести впечатление на непробиваемую леди Шаркэ. Кажется, в ее голосе даже легкий намек на восхищение промелькнул. Вот уж точно, что-то отправилось на дно! Знала бы она, кем являлся этот «занимательный гость»…

Бал продлился до середины ночи, но мы покинули его немного раньше. За несколько часов меня удостоили чести быть представленной еще паре знатных семей, вдобавок я наконец воочию увидела принца Дэрена. Он появился в тот момент, когда по залу пронесся бой часов, ознаменовавший полночь. В отличие от короля и кронпринцессы, принц своего высокого происхождения не скрывал и открыто демонстрировал публике окружающий его извечный огонь. К счастью, общаться с его высочеством лично мне не пришлось — на балу присутствовало немало красивых леди, которых он щедро одаривал своим вниманием.

— Жуткий бабник, — полушепотом припечатала Аэлина после танца с ним.

В свое временное пристанище я возвращалась не только с новоявленными родственниками, но и в сопровождении адмирала Рея, карета которого ехала за нами. Откладывать разговор я не хотела и намеревалась сообщить ему о Флинте сразу после приезда в особняк, но ничего не вышло. Остаться с ним наедине не получилось, стояла глубокая ночь, поэтому пришлось довольствоваться обещанием адмирала навестить меня завтра днем.

Войдя в свои покои, я не обнаружила горничной. Не появилась она и спустя десять, и спустя пятнадцать минут. Тогда я попыталась переодеться сама, но стащить платье оказалось не так-то легко, как и избавиться от многочисленных шпилек. Не осталось ничего другого, кроме как выйти в коридор в надежде повстречать горничную или кого-нибудь, кто бы мог ее позвать. Кажется, в моей спальне имелся специальный магический колокольчик для таких случаев, но я почему-то его не нашла.

— Хорошо справилась, — неожиданно донесся из-за поворота коридора приглушенный голос госпожи Лидры. — Она не догадалась?

— Нет, что вы, — возразила горничная. — Хотя повесила я его все-таки далековато, нужно было ближе к камину…

Я в напряжении замерла, прислушиваясь к доносящимся фразам и ощущая, как внутри вскипает негодование. Вот ведь… синеводка! А я еще гадала, откуда такая череда неудачных случайностей, из-за которой выбранное для сегодняшнего бала платье оказалось испорчено! Сначала для меня создали иллюзию выбора и того, что я имею возможность что-то решать, а затем все равно сделали по-своему.

Не дожидаясь, пока мое присутствие обнаружат, я развернулась и бесшумно прошествовала обратно в отведенные мне покои. И на этот раз, должно быть от злости, избавиться от злополучного наряда получилось с первого раза, даже шпильки все до единой исхитрилась из волос вытащить! А когда ко мне все же соизволила заявиться горничная, я уже лежала в кровати, уткнувшись в подушку и накрывшись одеялом до самого носа. Случившаяся подлость только укрепила мое убеждение: в этом доме никому нельзя доверять.

Во сколько прибудет адмирал, я не знала, но подозревала, что слишком ранние визиты в среде аристократов не приняты. До завтрака еще тоже было далеко, и у меня в запасе имелась как минимум пара свободных часов, которые я собиралась потратить с пользой. Пересчитав свои уцелевшие после покупки зелья накопления, я скоренько собралась и, проскользнув на первый этаж, выловила дворецкого. Попросила его распорядиться относительно экипажа для прогулки, и, что удивительно, мою просьбу исполнили не только сию же минуту, но еще и не задавая лишних вопросов. Весь дом мирно спал — даже госпожи Лидры видно не было, что меня несказанно обрадовало.

Попросив дворецкого сообщить, что вернусь к завтраку (если вдруг кто-нибудь станет интересоваться, куда я пропала), я надела пальто, обмоталась шарфом и вышла на улицу. Небо все еще было темным, сад утопал в легких сумерках, но из-за белизны недавно выпавшего снега и света фонарей видно было очень хорошо. Даже немного непривычно — раньше, живя в трущобах, по утрам приходилось проделывать путь буквально наощупь… Впрочем, давно пора перестать сравнивать и возвращаться к тем временам.

Назвав кучеру нужный адрес, я забралась в экипаж и всю дорогу считала секунды до прибытия. Очень боялась, что приехала слишком рано или что вчера девочка вообще испугалась, соврала и сейчас ее у магазина не будет. Но нет, она была.

Одинокая фигурка, притоптывающая на месте от холода, смотрела по сторонам, словно кого-то ожидая… Может, меня?

Велев кучеру ждать, я вышла на полупустую улицу и направилась к ней. Как только приблизилась, девочка подняла на меня взгляд, в котором светилось сочетание отрицания, подозрения, радости и надежды, а затем отступила на шаг назад.

— Не бойся, — тут же ободряюще улыбнулась я. — Помнишь меня? Я обещала, что приду.

На мои слова девочка никак не отреагировала, разве что ее глаза едва заметно блеснули. В магазине, у которого она стояла, торговали свежей выпечкой — это я заметила еще накануне и сейчас не преминула этим воспользоваться.

— Пойдем? — обратилась к девочке, придержав дверь. — Кстати, меня зовут Фрида. А тебя?

— Даффи, — немного поколебавшись, ответила она и все же решилась войти внутрь.

Магазин был красивым, даже очень. Правда, это заведение являлось не совсем магазином, а скорее пекарней, где изготавливались, продавались и подавались всякие вкусности. Да, подавались — слева от входа располагалось несколько круглых столиков, за которыми можно было уютно посидеть с купленной здесь же чашечкой чего-нибудь горячего.

— Даффи, опять ты? — вздохнула круглолицая продавщица в белом чепчике и белом же переднике. — Сказала ведь, приходи по вечерам. Хозяйка ругается!

— Она со мной, — ответила я вместо своей спутницы и, уже обращаясь к ней, спросила: — Что будешь?

Даффи шмыгнула носом и молча указала на тарелку жареных пирожков, табличка у которых сообщала, что они с курицей и грибами. От такого ее выбора у меня снова заныло сердце — когда ребенок среди кучи сладостей выбирает единственное сытное блюдо, это говорит о многом…

— Все, что на витрине, пожалуйста, — попросила я, отсчитав нужное количество монет. — И горячий чай.

Прежде чем мы успели расположиться за одним из столиков, Даффи уже набросилась на еду. Она ела с нечеловеческим аппетитом, полностью отдаваясь процессу и не замечая ничего вокруг. Наверное, она и присесть бы забыла, если бы я мягко не подтолкнула ее к стулу.

В магазинчике было тихо, спокойно и, самое главное, тепло. Щеки Даффи окрасились ярким румянцем, она стянула шапку и, не отрываясь от пирожка, откинула назад непослушные черные кудряшки. Стоило ей это сделать, как я заметила у нее на скуле красный след, какой обычно бывает от удара.

К сочувствию моментально добавилась жаркая волна возмущения. Да у кого только рука поднялась?! Я знала неблагополучные семьи, где детям приходилось несладко, но все равно каждый раз, стоило только увидеть подобное, как внутри все переворачивалось. Я никогда не относилась к числу тех, кто заведомо любит всех детей и умеет находить с ними общий язык, но при мысли, что кто-то может обидеть беззащитное и, в сущности, невинное существо, так и хотелось обрушить на этого кого-то всю Глубину!

— Даффи, а где ты живешь? — осторожно спросила я, когда она потянулась за пятым по счету пирожком.

— В чулане, — жуя, невнятно промямлили мне в ответ. — У тетки Крассы.

— В чулане? — эхом переспросила я и, стараясь по-прежнему говорить спокойно и ласково, уточнила: — Почему именно в чулане? Красса тебе не родная?