Не проси отозваться в ночи (СИ) - Радион Екатерина - Страница 3

- Это подарок Всеукрывающей Длани, - Годран пожал плечами, вспомнив, как на одном из жреческих собраний Ордена юная Тэмлаэ хвасталась подарком.

- Да-а, - протянула Эльтиша, перетекая с кушетки на пол, словно не человек, а живая тень. - А зачем Ордену дарить такие дорогие вещи простой девочке? Тебе не показалось это странным? В наших рядах есть намного более перспективные жрицы.

- Не тебе решать, Темная Ночь. Если подарок сделан, на то были причины. Орден ревностно хранит свои тайны, - нахмурился Годран, снизу вверх глядя на волшебницу.

Эльтиша рассмеялась, танцующей походкой приближаясь к жрецу. В ее протянутую руку лег посох с навершием из красно-фиолетового обсидиана. Темная Ночь ударила им об пол.

- Ты задержался, Годран. И задаешь слишком много вопросов, за ответы на которые не готов заплатить. По крайней мере, сейчас. Думаю, пришла пора отправить тебя домой, не находишь?

Жрец величественно кивнул и позволил Эльтише телепортировать себя в Валандрию. Когда тьма вновь поглотила комнату, волшебница грустно усмехнулась. Разговор вышел не таким плодотворным, а во всем виновата мелкая негодница Кассандра! Это ей не удалось добыть столь необходимую информацию.

“С другой стороны… - напряженно подумала Эльтиша, всматриваясь в свое отражение в зеркале, - … если она не смогла узнать, то, значит, никто не знает. Все намного хуже, чем я предполагала. Могу не успеть добыть…”

Эльтиша облизала вмиг пересохшие губы, зрачок в ее глазах на мгновение вытянулся, но женщина тут же взяла себя в руки. Потянув за завязку, волшебница отпустила поддерживающие платье ленты, сделала пару шагов, и струящаяся ткань бесформенным пятном обмякла на полу. Эльтиша нахмурилась, щелкнула пальцами, и платье покорно перелетело на спинку кресла.

- То-то же, - промурлыкала Темная Ночь и скрылась за дверью ванной, где ее ждал бассейн с теплой водой и ароматной пеной.

Хвост третий. Темная Ночь

В подземелье холодно. Илавин попыталась разговорить сестру по несчастью, но Тэринаэ старательно ее игнорировала. Другие девушки и вовсе не отзывались, пребывая в блаженных грезах. Илавин даже на короткое мгновение позавидовала им. Прекрасный сад определенно лучше аскетичной клетки!

Прошло всего несколько часов заключения, а Илви уже не находила себе места! Ей чудилось, что она просто сходит с ума. Незамысловатые привычные радости вдруг стали казаться чем-то божественным и недостижимым. И даже брак с Раульфаном, заключенный обманом, вдруг стал нужным и важным.

Смахнув скупую слезу, а вместе с тем прогнав губитетльную жалость, Илавин забралась с ногами на скамью, обняла себя за плечи, пытаясь согреться, и стала думать. Выход обязательно должен найтись, надо только немного постараться!

“Итак… это место определенно похоже на подземелье. И это плохо, Илви, очень и очень плохо. Любое колебание земных плит может стоить вам жизни! Но… если мы здесь, то напрашивается один простой вывод: здесь нет землетрясений. Ну… или давно не случалось, что очень похоже на первый вариант. Вряд ли бы пленниками стали рисковать… Хотя, может быть, мы не настолько ценные, как хочется думать. Только это все не сужает круг поисков! Где я?!”

Свет полыхнул ярче, висящие под потолком шары даже немного увеличились в размерах. Послышался неприятный скрип, как будто невидимый гость катил тележку с плохо смазанными колесами. Илавин решила изобразить спящую, чтобы не попасться и вновь не оказаться в мире грез. Сквозь приоткрытые веки она наблюдала за тем, как высокий худой подросток с усилием толкал перед собой тележку. Незнакомец остановился, вытер тыльной стороной ладони пот, зачерпнул половником из огромного бака какую-то жижу, плюхнул в металлическую тарелку и просунул в соседнюю клетку.

Пленная девушка тут же оживилась, смешно пошевелила носом, схватила тарелку двумя руками и принялась пить.

“Десятеро! Гадость-то какая! - Илавин передернуло и она зажмурилась. - Неужели это можно есть?” Ей вспомнился вчерашний завтрак с Раном, ароматный десерт, и желудок тут же скрутило болезненной судорогой.

Незнакомец медленно разливал жижу по тарелкам и разносил пленницам. При ярком свете шаров Илавин смогла насчитать восемь клеток с жителями и еще три пустых. “Повезло кому-то, - с тоской подумала волшебница, - сидят себе дома, еще ни сном ни духом, что их тут ждет веселье!”

Когда пришла очередь Тэринаэ получать еду, соседка встрепенулась, глупо улыбнулась и с явным наслаждением приняла угощение. Илви сжалась в комок. Брать эту гадость отчаянно не хотелось, гордость не позволяла. Но разум требовал не только взять это нечто, но и съесть до конца, ведь спасение может быть как быстрым… так и весьма нескорым. Не стоит искушать судьбу и делать себя слабее, чем можешь быть. С трудом натянув на лицо маску непроницаемости, Илавин взяла свою порцию обеда и зажмурилась. Есть не хотелось, тем более что-то по цвету напоминавшее позавчерашнее пюре из баклажанов и кабачков.

Но выбора не было. Илавин пригубила странную жижу и, не почувствовав вкуса, принялась опустошать миску. Все же лучше, чем что-нибудь неприятное. А так… похоже на манную кашу, даже комочки такие же!

Собрав опустевшие тарелки, худой юноша ушел. Вместе с ним исчез и яркий свет, захотелось спать. Илавин забралась на свою лавку, с тоской подумав о том, что от пледика она бы не отказалась.

- Ну как тебе наш царский ужин? - шепотом спросила Тэринаэ.

Илавин встрепенулась и перевела сонный взгляд на подругу по несчастью.

- Ужин? Я думала обед…

- Обед ты уже ела, - усмехнулась девушка. - Да с таким удовольствием, что аж за ушами трещало.

- Не помню, - растерянно ответила Илавин, с трудом подавляя зевоту.

- Ну и не удивительно. Вообще чудо, что с тебя спала эта муть. Ты не выглядишь сильным магом, я уже посмотрела.

- Так ты все-таки волшебница?! - спросила Илви, с надеждой вглядываясь в девушку напротив.

- Не знаю, - девушка пожала плечами. - Была ей уж точно… пока не угодила сюда. А сейчас петь не могу. Так, на что-то хватает, но совсем мелочи.

Илавин почувствовала себя так, словно на нее ушат холодной воды вылили. Неужели не она одна потеряла голос?

- Я тоже… раньше могла петь, - скупо поделилась она, - Теперь не могу. И давно ты… немая?

- Два месяца примерно. Может где-то сбилась со счету. Тут же даже палочки не порисуешь… поймают и все… опять отправят в дурман, как Альрику. Так что… ложись спать. Мы должны спать, - усмехнулась Тэринаэ, заползая на свою лавку.

В сердце Илавин на секунду промелькнула надежда. А потом она всего на мгновение прикрыла глаза и уснула.

Хвост четвертый. В клетке

Шегорн провел бессонную ночь. Он то проваливался в липкий бред, в котором не только терял самого себя и счет времени, но и видел свою рысь. Каждый раз выныривая из душного омута небытия, Шен улыбался. Наваждение и безумие оказалось тем, чего втайне ждало каждое существо в Эзинтале. Любовью, посланная богами. Испытание и великая, всепоглощающая радость. Одна жизнь на двоих, одни мысли, одна судьба. В то утро Шегорна не пугало даже мифическое “и жили они долго и счастливо и умерли в один день”, на практике означавшее: если кто-то из пары погибал, то умирал и второй. Друиду плевать на это. Все мысли крутились только вокруг его рыси.

“Поскорее бы открылся медпункт. Надо проведать моего рыжика!” - подумал Шен и довольно заулыбался. От воспоминаний защемило сердце, ему грезилось, что рыжеволосая красавица все так же лежит у него на коленях, а ее сбившееся дыхание греет бедро.

Подскочив с кровати, друид размялся, принял контрастный душ, надел свой любимый зеленый костюм и крадучись вышел из комнаты. Общежитие еще видело сны, коридоры пусты, и Шен уверенной походкой направился к своему любимому пекарю. Никто лучше него не делал ягодных пирогов. Упрямый мужчина отказывался сменить район, считавшийся трущобами, на что-то более презентабельное, и продолжал свое маленькое дело в крохотном кафе. Друид улыбнулся, вспомнив, как спас из щекотливого положения жену друга. “Интересно, как они там? Растопил ли он ее холодное метущееся сердце? Давно не видел его таким счастливым”, - мимоходом подумал Шегорн, запрыгивая на движущуюся в воздухе платформу.