Синдром рыжей мыши (СИ) - Эрос Эви - Страница 74

   – Правильно, - хором произнесли «ухажёры». И покосились друг на друга полуиронично-полунедовольно.

   – Правильно – не правильно, сказать сложно, но вмешиваться я не буду. Я не вмешалась с самого начала, а теперь уж не стоит. Сами.

   – Предлагаю тотализатор! – воскликнул Серый,и Ева ужаснулась:

   – Шо, опять?!

   – Ага, - бард ни капли не смутился. - Как скоро Дэн признается? Ваши ставки, дамы и господа.

   «Дама» хмыкнула.

   – Нėт уж, больше никаких ставок и споров. Я всё равно проиграю. Мне не везёт.

   – Так это хорошо! – сказал Серый горячо. – Не везёт в игре, значит, в любви повезёт.

   – Сер-р-рый… – прорычал Драго угрожающе.

   – Да, мой тигр-р-р? – иронично обернулся к нему наглый парень.

   – Вот что,тигр и кот, – остановила зарождающуюся перепалку Ева, – поспорить мы можем, но не на поцелуи.

   – На желание? - заиграл бровями бард.

   – Ещё хуже. Нет!

   – А оно будет приличное, – Драго на удивление Евы вмешался в диалог. – Да, Серый?

   Когда собеседник так грозно рычит, попробуй ответить «нет»…

   – Ага, – радостно закивал парень. – Исключительно приличное! Никаких поцелуев. И загадывается тем, кто выиграл, двоим проигравшим. То есть, Сью, если вы с Драго проиграете, я вам обоим буду загадывать.

   – Сью? - удивился богатырь, но Ева отмахнулась.

   – Если приличное, то можно. - Нет, у неё точно в этом походе мозги отшибло. - Я ставлю на три дня.

   – Пять дней, – это Драго.

   – Воoбще не признается, - Серый.

   – Фига се cтавочка, - протянула Ева.

   – А то! – бард подмигнул. - Полюбить,так королевну, проиграть, как миллион!

   Вот же зараза!

   Саша

   К вечеру мы подошли к обещанной Дэном цивилизации. Она представляла собой стоянку у трассы,и здесь – вах! – работали обычные телефоны и даже был интернет! Α на заправке можно было воспoльзоваться зарядкой и посидеть в кафе. Класс!

   Оказалось, что все страшно соскучились по благам цивилизованного мира и дружно побежали кто куда – кто в обычный туалет (почти все), кто в кафе (примерно половина), кто в душ (абсолютно все, но после туалета и кафе).

   Лично я первым делом позвонила родителям и говорила на этот раз гораздо дольше, чем обычно – благо, позволяли и связь,и уровень заряда. Все уже с нетерпением ждали меня назaд, мамзель даже проворчала, что в жизни больше никуда меня не отпустит, а папенций, услышав это, сказал только глубокомысленное «гыгыгы».

   Звонила я, стоя рядом с кафешкой, а когда вернулась в помещение, обнаружила, что все куда-то разошлись. Все, кроме Евы. Подруга сидела за одним из столиков с кружкой большого чая и почему-то с упаковкой питьевого йогурта, попеременно глотая то одно,то другое, и глаза у неё были странные.

   И только я хотела подойти ближе, как у Евы зазвонил телефон.

   Несколько секунд она не двигалась, просто глядя на экран, но потом, вздохнув, подняла трубку к уху.

   – Алло.

   Она смотрела прямо на меня – но, кажется, ничего не видела.

   – Да, мама сказала, что ты меня разыскивал. – Пауза. - Я не могла перезвонить, ты же понимаешь. - Пауза. – Да,и не хотела тоже. – Пауза. – Мы всё это много раз обсуждали. – Пауза. – Пожалуйста, не начинай. Всё в прошлом. - Пауза. - Интересная у тебя логика. Значит, если я взяла трубку, то до сих пор люблю? Вадим, я просто не хочу, чтобы ты волновался. Со мной всё в порядке. И больше не звони. - Пауза. – Моё лечение тебя больше не касается. Всё, хватит. Не звони, я не отвечу.

   Телефон был возвращён на место, а сама Ева молча и невозмутимо глотнула чаю. Только руки у неё дрожали…

   Мне было ужасно неловко, словно я стала свидетельницей чего-то неприличного. Хотя это был совсем не скандал – просто столько боли в нескoльких самых обычных предложениях…

   – Ты что-то хотела, Сашетт? - поинтересовалась Ева, поставив кружку обратно на стол. Я помотала головой, забыв все слова на свете. Подруга улыбнулась. - Ладно тебе. Иди сюда.

   Я подошла и плюхнулась на скамейку напротив Евы.

   – Держи, - прямо передо мной оказалась большая молочная шоколадка с орехами, – с Дэном потом съедите. Это я тут купила, думала схомячить, а что-то как-то… не пошло.

   – Может, потом пойдёт?

   – Вряд ли. Бери, бери, - Ева махнула рукой. – У меня вообще от шоколада частенько сыпь, это я так… под горячую руку. Бывает иногда, ты же знаешь. Мы что-то делаем под горячую руку, а потом жалеем.

   Я кивнула и взяла шоколадку.

   – Ну вот. А иногда, когда это делает кто-то другой, ты должен решить – простить его или не простить. И если ответ будет «не простить», то нужно быть готовым к последствиям.

   – К каким? – Я ничего не понимала.

   – К слезам, к боли, к несчастью. Так что мой тебе совет – лучше прощай. Прощай, пока есть возможность…

   Ева странно, натянуто улыбнулась, засунула деньги в давно принесённый счёт, кивнула мне и вышла из кафе.

   Чай не допила, йогурт не доела, шоколадку подарила. Нет. Нет-нет-нет! Любовь – она радость должна приносить, а не горе.

   А если она приносит горе,то не нужно её прощать.

   Всё Ева правильно делает, да! Драго в тысячу раз лучше.

   Дэн

   Лагерь благоухал запахами мыла и белел отмытыми лицами – ха-ха, а ведь многие наивно верили, что это они так загорели.

   За ужином я сидел на перекладине ограждения кемпинга, где нам позволили скоротать ночь за небольшую мзду, и наблюдал, с каким удовольствием народ уминает купленные в магазинчике сэндвичи вместо сухариков. Самое время для шикарного предложения:

   – Друз-з-зя мои, сейчас у вас есть возможность бросить это грязное дело и вернуться к благам цивилизации прямо завтра утром.

   Народ замер, кто-то поперхнулся сэндвичем, но энтузиазма не проявил никто. Как ни странно, я даже не почувствовал разочарования. Может, потому что подпрыгнула Саня.

   Вот чёрт,только не это!

   – Нет-нет, даже не думай. Тебя я никуда не отпущу!

   Никогда.

   Не знаю, насколько мне удалось скрыть волнение и разочарование за привычной ухмылочкой, – кто-то точно захихикал, – но мысль, что я мог так достать Саню, что она обрадовалась предложению покинуть меня, резанула очень больно. Пора завязывать с играми.

   И я решил признаться этим вечером.

   В палатке мышка снова забилась под стеночку, словно боясь меня, и я некоторое время боролся с дурацким ощущением, что ей противны мои прикосновения. Потом, когда здоровая логика поборола глупые страхи, я еще некоторое время стрoил в голове слова для признания, и наконец, придвинувшись поближе, прошептал на ушко:

   – Саш, я никуда и никогда не отпущу тебя, слышишь? Потому что ты моя.

   Достаточно эгоистичное заявление, если подумать.

   Увы, ни возмущения, ни радости я не дождался. Реакции вообще не было.

   Мышка уже спала, сладко и безмятежно.

   Что ж. Признание переносится на утро.

   Я подгреб её к себе – прохладный носик трогательно ткнулся мне в шею, щекоча дыханием, – и сам вскоре отрубился.

   Ева

   Когда в палатку пошуршали, Ева уже практически уснула, страшно уставшая после дoлгого дневного перехода. Хотя дело было не только в нём, но и в звонке Вадима. Зря она ответила…

   Теперь ещё и Драго. Может, если молчать, он уйдёт?

   Не ушёл. Заглянул внутрь.

   – Я вижу, что ты не спишь. Можно войти?

   – Если полезешь, я орать буду, - сказала Ева чуть хриплым голосом.

   – Не полезу.

   Драго застегнул молнию и сел рядом, подвинув развалившегося кверху пузом Чупса.

   – Я извиниться хотел.

   Приплыли…

   – Извинился? Извиняю, уходи, - буркнула Ева и отвернулась.