Тайна для Аниики (СИ) - Рассохина Анна - Страница 67

— Вы хотите сказать, что ваша ведьма прокляла вас потому, что увидела угрозу своей свободе в собственном супруге?

— Именно так… — Да'Айрэн поднялся и ушел в ночь, взмахом руки останавливая мой порыв последовать за ним, и от нечего делать, я пошла спать.

Правда, несмотря на огромное желание уснуть, не смогла сразу погрузиться в мир сновидений, потому что в голову упорно лезли бесконечные думы. В основном все они сводились к одному — как мне быть с Грэйном? Упрямая ведьмина суть никак не хотела признавать, что я влюбилась в этого огневика, как самая настоящая глупая магичка! Память «любезно» напомнила о Дамаре, и захотелось избавиться от соперницы. Отругала саму себя: «Еще не хватало страдать из-за вредного мага!», а сомнение, прочно укоренившееся внутри меня, тут же подсказало: «Еще неизвестно — нравишься ли ты Люту! Что-то не слишком часто он выражал свои чувства!» Нахмурила брови, сонливость, как рукой сняло: «Тогда что значили все его нескромные поцелуи? Неужели играл?» Мысленно застонала и решила обдумать сложившуюся ситуацию после завершения нашего похода — вдруг все разрешится? А пока перевернулась на другой бок и прикрыла веки, чтобы хотя бы попытаться выспаться.

На следующее утро пошел дождь. С юга, весьма неожиданно надвинулись громадные черные тучи, нависли над лесом, закрывая свет дня, изливая потоки бешеного дождя. Вызывая у всех идущих поток брани, нескончаемые вопросы, обсуждения и нерадостные думы.

— Я думал мы в Студеном, а не в Солнечном! — высказался Грэйн подбегая ко мне и подсаживаясь под низкоопушенные еловые ветви, чтобы скрыться от водяных струй.

— Мы точно в Студеном, — ответила я, подумав, что молчать не только невежливо, но и глупо. Хотя говорить не хотелось… ни с кем, потому что я ужасно не выспалась и околела почти до самых костей, выбивая зубами нервную дробь.

— Тогда что это? — Лют вытянул вперед руку, на которую тут же упали тяжелые капли и с шипением превратились в облачка легкого пара.

Искорки испуганно шарахнулись, прячась под его плащом.

— Это чье-то колдовство? — с сомнением спросила сидящая под соседней елью Ирея Цветкова.

Все посмотрели на Лийту, стоящую под дождем и с величайшим недоверием рассматривающую хмурые небеса, а один из подземцев, Икциар, будто невзначай, уронил:

— Ведьмы вполне способны изменять погоду…

— Чтобы сотворить дождь в разгар овсеня? Сомнительно! — отозвалась Сероволкина.

— Это сделала не ведьма, а четырех стихийник, — твердо отозвался Да'Айрэн, пробираясь под мою ель, бесцеремонно сдвигая меня к Грэйну.

Ничего необычного не произошло, хотя в романах писали, что между влюбленными должна проскочить искра или, на худой конец, молния сверкнуть. Прикосновение к горячему телу Лютова были довольно приятными, и я призналась себе, что не хочу отодвигаться. А вот он, недовольно поворчав, вдруг вскочил, повергая меня в оцепенение. Искорки, не желая попасть под дождь, хаотично заметались, а после опустились на мои колени. Я обиженно смотрела Люту вслед, потому даже не дернулась, только смахнула невыдержанную слезинку, мимоходом услышав, оброненную изменчивым реплику:

— Еще один дурак выискался!

— Что? — сдерживая рвущиеся наружу слезы, вопросила я.

— От любви люди глупеют… хм… не только люди… — тихо пояснил Да'Айрэн и собирался продолжить, пока не послышались слова Лийты:

— Идемте дальше! «Радужные зонты» в помощь! Похоже, вторая группа решила играть нечестно!

Я приготовилась сплести заклинание, привычно складывая пальцы в нужную композицию, огненные бабочки, поспешили спрятаться в широких рукавах моего верхнего одеяния, но в этот же самый миг перед лицом Да'Айрэна взвился темный дымок. Мои руки опустились, когда я зачарованно поинтересовалась:

— Что это?

Он, не отвечая, протянул руку, и дымок превратился в вихрь, а из его темных колец выпал сложенный вчетверо лист бумаги.

— Послание, — изменчивый торопливо развернул письмо, пробежался по его строчкам взглядом и объявил. — От владыки…

— Что он пишет? — заинтересовалась я, откидывая все плохие мысли.

— Поторопитесь! — Лийта, замечая, что мы замешкались, шикнула на нас, только мы с изменчивым не сдвинулись с места.

Я пытливо вглядывалась в его лицо, а он сосредоточенно изучал письмо Ар'рцелиуса. Дождалась, когда Да'Айрэн взглянул на меня.

— Радуйтесь, владыка придумал, как расколдовать магов, томящихся в Асодаре!

— Хоть что-то меня сегодня радует, — со вздохом кивнула я. — Там указано, как он собрался их расколдовывать?

— Без подробностей… только просит вас прибыть в Асодар, разумеется, как только все разрешится.

— Зачем? — недоуменно свела я брови.

— Нужна молодая ведьмочка, которая искренне переживает за этих несчастных, — любезно разъяснили мне.

— А! — теперь я воскликнула по-настоящему радостно. — Такая есть… в Омбрии! Моя подруга Рьяна Еловая!

— Знаете, где она живет? Если да, то я постараюсь уже вечером передать ответ Ар'рцелиусу!

— Вы идете или нет! — Лийта устала ждать и вновь подогнала нас.

Изменчивый поднялся первым и произнес, одаривая меня строгим взором:

— Держитесь рядом со мной! Мало ли…

— Хорошо, — смиренно отозвалась я, выбираясь из-под еловых лап.

Последующие два дня оказались невообразимо хуже! Все время с небес капал дождь. Надоедливая морось, от которой не помогала и магия, насквозь пропитала нашу одежду, добравшись до тела, отчего казалось, что мы сами размокли, потому медленно переставляли ноги и не беседовали, обмениваясь только короткими указаниями. Особенно плохо случившуюся непогоду переживал маг, и я часто ловила себя на том, что хочу согреть Люта, утешить, прижимая к себе и гладя по голове, точно обиженного ребенка. Понимая, что он никогда не позволит и приблизится к себе, а так и будет идти впереди всех, сверяясь с картой, я рассматривала окрестности. Пока что путь наш был довольно известен, этой дорогой, ведущей в горы, пользовались довольно часто. Охотники выискивали дичь; рыбаки ходили на кристально чистое озеро; много росло здесь полезных трав, необходимых для зелий; а чуть дальше находились рудники, где добывали самоцветы.

Дорога ровная, без лихих поворотов и неожиданных препятствий и, если бы, не внезапная непогода, мы бы уже дошли до последней точки, указанной на карте. У подземцев и изменчивого были свои сведения, которыми они обещали поделиться с нами чуть позже. Порой откуда-то сверху, с гор наползал белый плотный туман, когда приходилось замедлять наш подъем, чтобы не оступиться, не сойти с дороги. В этом помогали магические светлячки, огненные бабочки, по-прежнему прятались от дождя, а двое из них все еще оставались у меня. Порой я поглядывала на идущего следом за отрядом наблюдателя — старец весьма ходко следовал за нами, не отставая, не сбавляя шаг, не ворча. Он был единственным, у кого и одежда оставалась сухой. Когда на очередном коротком привале, я подошла к нему и, сделав вид, что рассматриваю на дороге нечто чрезвычайно важное, тихо задала вопрос:

— Вы не делаете подсказок?

— Нет, мне запрещено вмешиваться в естественный ход событий, — шепотом отозвался четырех стихийник.

— А если кого-то из нас будут убивать, вы тоже не вмешаетесь? — от переизбытка эмоций получилось громче, чем я рассчитывала.

Громов ответить не успел, так как ко мне подошел Да'Айрэн. Дотошно изучив местность, он осведомился:

— Простите, Аниика, мне послышалось, что вы с кем-то говорите… — и взгляд испытующий и настойчивый.

— Сама с собой, — с привычной легкостью солгала я, повела плечами в притворном раздражении и отошла.

В спину мне донеслось едва слышное предупреждение Олеаса Громова:

— Будьте осмотрительны, юная ведунья… — и ничего более, я оглянулась, но между мной и четырех стихийником стоял изменчивый, потому пришлось идти вперед, так и не узнав ответ на свой вопрос.

Ночной мрак сгустился, превращая небо в темную, тяжелую, клубящуюся тучами пелену, готовую рухнуть нам на плечи крупными, ледяными каплями.