Кольцо Сатурна (Фантастика Серебряного века. Том XIII) - Опочинин Евгений - Страница 16

Хотя человек и не наследует в такой степени всех заученных поколениями жизненных приемов, но все же и у него часто проявляется родовая память. Как часто можно подметить у детей рано умерших родителей характерные привычки их отцов и матерей, с которыми они не были знакомы и не помнят даже их лиц.

Почему же не допустить, что могут переходить по наследству также и воспоминания высшего порядка? Многие рассказы людей, вполне достойных доверия, подтверждают эту гипотезу.

Одна дама-англичанка, впервые приехав во Францию, посетила Фонтенебло, и все увиденное там показалось ей удивительно близко знакомым, и она уверяла своих спутников, что жила здесь когда-то и не иначе, как в качестве коронованной особы. Это воспоминание так волновало и мучило ее, что она тотчас же предприняла тщательное расследование генеалогического дерева своего рода и узнала, что, действительно, отдаленные предки ее происходили, как и многие английские семьи, от короля Карла II и Луизы де Керуайль[11]; а эта последняя принадлежала к старинному французскому роду де Риё, связанному узами родства со многими коронованными лицами. Эта же дама всегда утверждала, что ясно помнит, как умирала когда-то на эшафоте. Через ту же Луизу де Керуайль они имела в числе своих предков Марию Стюарт и Карла I.

Другая дама всю жизнь чувствовала непреодолимое отвращение к картам; она не могла выносить вида карточного стола с зажженными свечами, приходила при этом зрелище в ничем не объяснимое состояние безысходного отчаяния. Между тем, ни сама она и никто из ее близких не играл в карты и не терпел от них никаких несчастий. Лишь случайно узнала она, что один из ее отдаленных предков был страстным игроком и однажды, в один вечер, проиграл все свое состояние, пустив свою семью по миру.

Некий англичанин, путешествуя, заехал в одно из колониальных английских владений, где он никогда не бывал раньше. Из окна отеля он случайно увидел проходивший мимо английский полк. Его охватило сильное волнение; не отдавая себе отчета в своих намерениях, он вышел и последовал за полком; придя вместе с ним в казармы, он представился полковнику и из разговора с ним узнал, что сто лет тому назад один из предков его служил в этом самом полку и был страстно предан ему.

Таких примеров много, но и этих достаточно. Психические впечатления бывают иногда настолько сильны, что переживают впервые воспринявшего их субъекта и, в виде бессознательных воспоминаний, передаются по наследству его потомкам.

Таким образом, душа человеческая, умирая, не исчезает вполне, но продолжает жить вечно и, поэтому, смерти, в смысле полного и бесследного уничтожения, в сущности, нет на земле.

Снимки, доставленные «Огоньку» г. П.

Петербургскому кружку оккультистов удалось изобрести особую линзу для фотографического аппарата, которая дает возможность фиксировать духов и астралы мысли и звука.

На первой фотографии мы видим снимок духа в углу кабинета одного петербургского домовладельца, где уже третий год происходят странные явления: стуки, самопроизвольные передвижения предметов, и где несколько раз по ночам видели призрака.

Смельчаки пробовали ночевать в этой комнате, чтобы изобличить «духа». Однако, более часа никто не мог провести ночью в этой комнате, так как нервы не выдерживали потрясающих явлений.

В комнату на ночь был поставлен аппарат с новоизобретенной линзой и оставлен там в полной темноте, причем двери в кабинет были запечатаны. Когда на следующий день проявили пластинку, то на снимке, как это видно, получилось сильное освещение в том углу, откуда всегда начинаются явления. Зигзаг молнии оканчивается крестом, сзади которого, как бы в саване, видна фигура духа с лицом мужчины с орлиным носом и с усами. Все предметы кажутся ярко освещенными, но тени идут от предметов к источнику света.

На двух других снимках изображены астралы мысли и звука.

Студент смотрит на заднюю сторону прозрачной бумаги, на которой изображена цифра 7, в то же время правая рука его покоится на чувствительном экране. Снимок сделан днем. По проявлении пластинки оказалось возможным увидеть астрал мысли, исходящей из головы студента по направлению к листу бумаги. В то же время под правой рукой студента на пластинке проявилась цифра 7 в прямом направлении.

На третьем снимке видно светящееся истечение мысли над головой дамы, игравшей на память в полной темноте на рояле каватину из «Фауста». Сбоку у рояля аппарат зафиксировал астрал звука на знаменитом «до» в конце каватины.

Почти темно. Красноватый свет лампы едва освещает комнату. Сидим и держим друг друга за руки, притихли и всматриваемся в лицо сидящего в центре медиума. Нетрудно догадаться, что я говорю о спиритическом сеансе. Вижу ваши скептические лица и чуть ли не слышу ваши возгласы.

А все-таки погодите смеяться.

Я не «убежденный спирит», нет, а просто случайно попавший зритель на вечер с известным медиумом Яном Гузиком[12].

Я вовсе не собираюсь говорить и доказывать сейчас что-либо из области спиритизма, нет, совсем нет!

Среди собравшихся, кроме меня, было еще несколько новичков, впервые попавших на серьезный сеанс.

В углу на столике лежала гитара, бумага и карандаш, на столе, посреди комнаты, поставлен маленький орган; его завели перед началом сеанса.

Медиума держат за руки и даже за ноги. Его соседи и справа и слева должны своими ногами касаться его ног.

Мы пели, звали и взывали к неведомому нами духу. Просидели так минут 15 — ничего.

И почти смешными начали казаться мне наши обращения: ну, как можно звать и ждать, когда никого нет?

После перерыва опять сели. Настроение у меня тоже, — недоверчивое.

Вдруг аккорд гитары в углу на столе, где никого нет. Мы сами ее положили туда подняла тому назад. Еще аккорд…

— Играй еще, скажи нам, кто ты, — прошу я вместе с другими.

В углу кто-то завозился, послышалась шаги, как будто кто-то придвигается ближе к нам и начинает наигрывать уже мотив.

Умолк.

— Меня касается что-то, да, меня коснулась человеческая рука, вот два раза, и теперь, я его чувствую сзади, — говорит дама, севшая рядом с медиумом, и вместе с ним отводит руки назад, чтобы остановить «его», еще невидимого.

Никого нет.

Снова играет гитара. Вдруг с усилием, медленно и со стуком продвигают ее из угла к нам.

Разнимаем руки, сидящий у двери дает свет. На столике в углу все переставлено, а гитара лежит под нашими стульями. Поставили наш маленький орган к «нему» на стол. Гасим яркий свет, оставляем только красную лампу. Просим духа (он уже назвался нам — он Соколов, унтер-офицер) обнаружить свое присутствие или светом или тем, чтобы он завел поставленный ему орган. В углу что-то копошится, после слышим, как с усилием три раза поворачивают ручку органа, — раздается аккорд, по этого мало: завод неполный.