Путешествие на Запад. Том 1 - Чэн-энь (Чэнъэнь) У - Страница 96

• Предыдущая
• 96/122
• Следующая

– Должен откровенно признаться вам, – промолвил Сюань-цзан, – что за всю свою жизнь я никогда не ел мясного и не потреблял вина.

– Зная, что вы не вкушаете ничего скоромного, – отвечал хозяин, – я приготовил вам исключительно постную пищу. Вино это тоже можно сказать постное, поэтому я думаю, что вы можете выпить чашечку.

– Нет, этого я никак не могу сделать, – наотрез отказался Сюань-цзан. – Первая заповедь у нас, монахов, это не пить вина.

– Учитель! – забеспокоился Чжу Ба-цзе. – Я хоть и ел только постную пищу, но от вина никогда не отказывался.

– Ну, я не очень люблю, больше фляги не пью, однако не откажусь, – вставил тут свое слово Сунь У-кун.

– Ну вот вы вдвоем и выпейте, – сказал Сюань-цзан. – Только смотрите не напивайтесь и чтобы никаких недоразумений не было.

После этого Сунь У-куну и Чжу Ба-цзе преподнесли кубки с вином. Остальные расселись за столом в соответствии с возрастом и положением. Каких только яств здесь не было! Столы ломились от изобилия.

После того как пир был закончен, старый Гао вынес на красном лакированном блюде двести лян серебра и преподнес их Сюань-цзану и его ученикам на дорожные расходы. Кроме того, он хотел подарить им три шелковых халата.

– Мы, странствующие монахи, живем на подаяние, которое собираем в селениях, попадающихся на пути, – сказал Сюань-цзан, – как же можем мы принять от вас деньги и ценные подарки?

Но в этот момент вперед выступил Сунь У-кун. Схватив деньги и обращаясь к слуге, он крикнул:

– Гао Цай! Вчера мы заставили тебя проводить нас с учителем сюда, а сегодня у нас появился еще ученик. Нам нечем от – благодарить тебя, так возьми себе эти деньги. Купи соломенные туфли. А если когда-нибудь у вас снова появятся волшебники, можешь обратиться ко мне, и я смогу лучше отблагодарить тебя. Гао Цай взял деньги и низко поклонился.

– Раз вы не хотите брать денег, – сказал тогда старый Гао, – то примите это грубое платье – скромный дар в знак моей глубокой признательности.

– Если мы, монахи, примем в дар хотя бы одну нитку, для нас навсегда будет закрыт путь к спасению, – отвечал Сюань-цзан. – Мы будем очень довольны, если вы дадите нам на дорогу немного оставшихся от угощения лепешек и фруктов.

– Уважаемый учитель и вы, старший брат, – вмешался в разговор Чжу Ба-цзе. – Не скромничайте. Сколько лет я работал в доме моего тестя. Если заплатить за это одними только продуктами, то это будет не меньше трех даней. Дорогой тесть, – обратился он к старому Гао, – старший брат в схватке изорвал вчера мой халат, дай мне, пожалуйста, новую рясу из черного шелка. Да и туфли у меня прохудились, так что заодно дай мне пару новых туфель.

Старый Гао не мог ему отказать в этой просьбе. Он тотчас же послал купить туфли и вместе с халатом преподнес Чжу Ба-цзе. Чжу Ба-цзе надел все новое, степенно подошел к тестю и, почтительно обращаясь к нему, сказал:

– Прошу вас передать уважаемым теще, невестке, деверям и всем моим родственникам, что сегодня я стал монахом, и попросите их извинить меня за то, что не успел попрощаться с ними лично. А тебя, дорогой тесть, я прошу не обижать тут мою жену. Кто знает, может быть, нам и не удастся достать священные книги, тогда я вернусь в мир и снова стану вашим зятем.

– Не болтай глупостей, дубина ты этакая! – крикнул Сунь У-кун.

– Это вовсе не глупости, – возразил Чжу Ба-цзе. – Я хочу лишь сказать, что все может случиться. Это, конечно, не значит, что я буду выполнять свой долг недобросовестно. Но если ничего не выйдет, я вдвойне проиграю.

– Нечего зря болтать! – сказал Сюань-цзан. – Пора трогаться в путь!

Они быстро собрали вещи, Чжу Ба-цзе взял узел, Сюань-цзан сел верхом на коня, а Сунь У-кун с посохом через плечо пошел вперед. Распростившись со старым Гао и всеми его родственниками, они двинулись на Запад.

Целый месяц шли они втроем без всяких приключений. И вот однажды, пересекая границу Тибета, они увидели впереди высокую гору.

– Надо быть осторожнее, впереди гора, – сказал Сюань – цзан, остановив коня.

– Пустяки! – ответил Чжу Ба-цзе. – Это гора Футушань – гора Будды. На ней живет монах по прозвищу Отшельник Во – ронье гнездо, который занимается самоусовершенствованием. Мне приходилось с ним раньше встречаться.

– А что он за человек? – спросил Сюань-цзан.

– Это человек высокой добродетели, – сказал Чжу Ба-цзе. – Он предлагал мне тоже заняться самоусовершенствованием, но я отказался.

Беседуя, они незаметно добрались до горы. Это была чудесная гора.

Сидя на коне, Сюань-цзан увидел впереди под душистой акацией соломенную хижину. По одну сторону хижины разгуливали олени, держа в зубах цветы. По другую сторону – горные обезьяны несли куда-то фрукты. На верхушках деревьев пестрокрылые фениксы распевали песни. Священные журавли и золотистые птицы собирались стаями.

– А вот и сам отшельник У-чао, – сказал Чжу Ба-цзе, указывая вперед.

Сюань-цзан подстегнул коня и подъехал к дереву. Между тем, заметив приближающихся путников, отшельник поспешил спрыгнуть с дерева. Сюань-цзан сошел с коня и почтительно склонился перед ним. Поддерживая Сюань-цзана под руку и помогая ему подняться, отшельник промолвил:

– Прошу вас, святой монах, встаньте. Простите, что не встретил вас раньше.

– Примите, почтенный отец, также и мои поклоны, – сказал тут Чжу Ба-цзе.

– О, да это Чжу Ган-ле, с горы Фулиншань! – изумленно воскликнул отшельник. – Как же ты очутился вместе со святым монахом?

– В позапрошлом году, – отвечал Чжу Ба-цзе, – бодисатва Гуаньинь повелела мне встать на путь добродетели, и вот согласно ее воле я стал учеником этого святого отца и следую за ним.

– Отлично! Замечательно! – воскликнул отшельник. – А это кто такой? – спросил он, указывая на Сунь У-куна.

– Что же это такое, святой отец, его ты узнал, а меня признавать не хочешь? – смеясь спросил Сунь У-кун.

– Видимо, я незнаком с вами, – отвечал монах.

– Это – мой старший ученик Сунь У-кун, – пояснил Сюань-цзан.

– Простите мне мою неучтивость, – с улыбкой извинялся отшельник.

• Предыдущая
• 96/122
• Следующая