Черная ведьма в академии драконов - Мамаева Надежда - Страница 27

– Чего-чего? – я приподняла бровь, сделав вид, что не расслышала гастрономических стенаний демонюки.

Данириссий кашлянул и исправился, громогласно заявив, что я теперь с покровителем, потому ему стоит поменять ставку, что Ви останется жива… Тем более, пока один к шести.

– Надо брать, – убежденно заключил демон.

– Конечно, бери, – поддержала я.

Ведь когда вера в твой успех подкреплена сторонними финансовыми вложениями «болельщиков», это заставляет последних не мешать тебе. В моем случае – не мешать выживать, а даже всячески содействовать исключительно сложному процессу.

– Ви, так зачем к нам пожаловала? – наконец, вопросил демон.

Признаться, этого вопроса я ждала, ибо первое правило темных: пока демон сам не заговорит о деле – не просить. Это светлые придумали, что если чернокнижник решается на ритуал, то едва увидев демона, начинает требовать у него чего-то. Ну, или кого-то. Целого. Или по частям. Это уж по обстоятельствам и в меру фантазии светлых. А взамен маг тут же предлагают свою душу.

Ну-ну…

Рассудили бы эти светлые здраво: душа-то у чернокнижника одна, а темных желаний и запланированных злодеяний – множество. На каждое по душе не напасешься. А если не своя, то не набегаешься за жертвами. Последние-то тоже из темных, и могут ответно попытаться упокоить собрата, который решил задарма приобрести лишнюю душонку для демона.

В общем, выходцы мрака и рады бы разжиться лишней душой, но кто же из исконных темных ее предложит? Идиотов нет. Чаще такими глупостями страдают светлые, что сдуру решили обернуться к чернокнижию и тащат на жертвенный алтарь кого ни попадя: и людей, и эльфов, и дриад…

Потому-то души для демонов – товар редкий и ценный, поставляемый в основном из-за границы, в смысле, от светлых, которые возомнили себя темными.

На самом деле переговоры с выходцами Мрака у ведьм сугубо деловые. По протоколу. Не о погоде-природе, конечно, но все как у солидных торговцев. Сначала о делах мелких, насущных, потом уже о финансах.

– Надо отследить одного шустрого. Мету увел.

– У кого? – прозорливо уточнил Данириссий.

– У светлой драконицы.

Демонюка выразительно присвистнул.

– Увел один из наших. Следовательно, сделал все чисто, и, думается, брал под заказ.

– Отчего так решила? – склонив голову набок, точно овчарка, вопросил демон.

– Там шантаж был. Всего семейства. На внушительную сумму. Сам подумай, стал бы кто-то из наших метой шантажировать?

– Не стал бы, – подержал меня Данириссий и выдал версию событий, что характерна для темных: – Проклял бы минимум на смерть. Потом под это дело стряс бы не половину, а все состояние до последней гнутой медьки.

Я почувствовала, как на предплечьях сжались руки Гарда. Дракон все так же ровно вливал в меня силу, но известие о том, что если бы темный работал по собственной инициативе, то его сестре грозила бы смерть, все же произвело на дракона впечатление.

– Вот и я так думаю. А раз заказали, то и след перекинули на заказчика. Я бы так и сделала, – призналась без утайки.

– Да любой нормальный темный так бы и сделал.

Γард за моей спиной не шевелился.

– Так возьмешься, Данириссий?

– А плата? – тут же оживился демон.

– Пять капель чистой силы, – предложила я стандартную цену и предупредила. – Только не с меня, а с моего… покровителя, – последнее слово я сквозь зубы прошипела гадюкой.

– Даже так? – изумился демон.

– Угу, – мрачно заверила я.

– Интересно… – протянул Данириссий и предвкушающе потер ладони, отчего его когти аж чиркнули друг о друга, высекая искры. – Обокраденная рядом с тобой?

– Да, сейчас нить от нее к тебе совью.

Данириссий согласно кивнул. Я облегченно выдохнула. Этот демон был с норовом. По правде, место ему было никак не на шестом уровне, а много ниже, но отчего-то он любил, как сам выражался, «плескаться на мелководье», хотя по собственному определению был «рыбой из глубин».

Сейчас предстояло сделать привязку от тела Бригитт к Данириссию. И уже по этой тонкой нити пойдет демон, заскользит не в реальном, а в сумеречном мире, по самой границе к тому, кто так опрометчиво вступил в сделку с черным магом.

У нас, темных, есть правило: если мы беремся за заказ, то откат, или как светлые храмовники любят говорить – «тяжесть греха», заказчик берет на себя.

Я плела, пропуская через себя силу Гарда, вела, прокладывая путь. Когда закончила, демон лишь хмыкнул. А потом, мотнув хвостом и получив нить, сказал:

– Скоро найду, готовься заплатить.

И исчез, растворившись во мраке. Я же поняла: нам тоже пора.

Закрыв глаза, начала читать заклинание. Вода забурлила, окатив нас против ожидаемого не до колен, а с головой. Благо в тазу ее было в избытке. В итоге вернулись мы в комнату мокрые до нитки и слегка дымящиеся от пара, потому что ткань нагрелась и спешила поделиться своим теплом с водой.

– Γоворишь, надо было закатать штанины, чтобы не намочить? – вкрадчиво поинтересовался Γард, все еще не выпуская моих рук из своих.

А я как-то некстати подумала, что мое мокрое платье не из самой плотной ткани слишком уж явно очерчивает фигуру.

Шагнула из таза прямо на пентаграмму, спеша стереть основные линии босой ногой. А когда закончила и подняла взгляд на дракона, поняла: что там мое платье. Οдежда, облепившая Гарда как вторая кожа, не оставляла и вовсе простора для воображения.

Вот только ни дракон, ни я не были натурами романтичным, а крылатый – и вовсе оказался прагматиком до мозга костей, который плевать хотел на все, кроме ответа на вопрос, который его сейчас интересовал.

– Итак, Ви, что все это сейчас было? И почему расплачиваться каплями дара должен я?

Я устало вздохнула. Захотелось по примеру сестрички дракона грохнуться в обморок. Но ведь с этого садиста станется начать приводить меня в чувство. Причем сразу самыми изуверскими способами, типа стакана холодной воды в лицо и заклинания мгновенного пробуждения.

– Не хочешь каплями, найди девственницу, – предложила я, зевая. – Желательно мага.

Γард зло вопросил:

– Для жертвы?

– Нет, для сцеживания. Взамен каплям силы. И то и другое Данириссий любит одинаково.

– А ты не могла дать ему свою кровь?

– А ничего, что для демона мы как бы женаты? Я ведь явилась во Мрак с тобой. И ты подтвердил, что даже больше, чем мой покровитель, то бишь любовник и опекун в одном лице. А выше покровителя только муж.

– И зачем только я с тобой связался? – выдохнул Гард.

– Чтобы узнать имя своего врага, – поделилась я простой истиной.

И тут сразу же произошло две вещи: очнулась Бригитт и явился Данириссий, нашедший заказчика.

Ор получился слаженный, будто репетировали:

– Он!

– Она!

Но если Бригитт взяла верхние ноты так, что по ощущениям задрожали стекла, то демон грянул своей луженой глоткой, обещая моим барабанным перепонкам смерть, а одной черной ведьме – контузию. О экстренной потере сознания, к слову, я сама стала спешно мечтать, когда увидела, что Бригитт судорожно плетет заклинания, а у Данириссия в ладони заклубилась первородная тьма.

– Изыди, тварь!

– От твари слышу! Сама изыди, белобрысая! Я тут по работе!

Бригитт, то ли обидевшись на свою звериную классификацию, то ли просто у светлых рефлекс такой – швырять пульсарами без разбору во всю нечисть, запустила сгусток пламени в рогатого.

Тот, не будь дурак, ответил тем же.

Я заорала:

– Гард, спасай таз!

Пепельный вместо этого ринулся то ли на подмогу сестре (добить демона), то ли наоборот, ее утихомирить и выручить уже рогатого. Но ведь дракон сам говорил, что его квартирная хозяйка простит все, даже стены в саже, только не гибель ее любимого таза! Не умеет пепельный правильно расставлять приоритеты!

Данириссий, не отвлекаясь от защиты, заржал громогласным демонским смехом.

Ничего вокруг не замечая, Бригитт сосредоточенно плела атакующие чары: на этот раз в рогатого полетели ледяные кинжалы. Так сказать, чтобы не только прожечь все вокруг, но и продырявить.