Каждый выбирает за себя (СИ) - Елизарьева Дина - Страница 21

Магов я так и не дождалась. Меня ещё хватило после игры сбегать к роднику умыться, а потом разобрала спальник, и — спать, спать. Сквозь сон почувствовала поцелуй, что-то пробормотала и заснула крепче.

Проснулась в такую рань, что спали, казалось, даже птицы. Солнышко ещё не выглянуло из-за скалы перехода, показался только краешек, и весь лагерь сладко дрых в густой тени. Ан нет, недалеко прошуршали шаги. Я вылезла из спальника и обернулась. По периметру обходили часовые.

Олежка спал рядом. Спокойное лицо, светлые волосы упали на лоб. Красивый, чертяка. Я не выдержала, поцеловала в щёку. Потом в нос, тихонько придвинулась к губам, легонько коснулась и отпрянула от неожиданности, когда, не открывая глаз, он негромко произнёс:

— Ох, и доиграешься, Дашка.

А я, может, и хотела доиграться, но теперь, усовестясь, пришлось оставить парня досыпать и тащиться на умывание, раз уж проснулась. Брр, после нагретого спальника утренняя прохлада охватила тело, выгоняя тепло. Дракошка следом за мной выполз из своей кенгуруши и смешно потянулся перед взлётом.

Тропинка к роднику была мокрой от обильной росы, и Тошка предпочёл добираться по воздуху. Лес встречал далёким пересвистом птиц и лёгким ветерком, перебирающим листву илей, среди которой ещё не просвечивали жёлтые пряди, хотя в воздухе уже стояло предчувствие осени. Откуда? Наверное, всё дело в особом запахе. Так папа, любитель "тихой охоты", заходил в лес, поводил носом и объявлял: "Грибами пахнет!". Вот только я не знаю местных грибов.

— Тошка, — окликнула дракона, который плескался в глубокой лужице, натекшей из родничка. — Ты ядовитые грибы опознать сможешь?

"Запросто!"

— А если не хвастать? — строго уточнила я.

Тошка укоризненно на меня взглянул, встряхнулся, избавляясь от влаги, и заковылял в сторону.

"Нашёл для тебя"

Я пробралась за юрким драконом между прутьями кустарника и увидела семейку желтоватых толстеньких грибочков. Сплетённые магией нож и корзинка отлично справлялись со своими задачами, Тошка шустро шнырял по лесу, подводя меня к новым и новым грибным полянкам. В какой-то момент корзинка стала сильно оттягивать руки, и я на автомате подхватила её левитацией.

В предосеннем лесу было солнечно и как-то душевно. Откуда-то доносились чириканья и редкие стуки по дереву, вероятно, здесь были свои инодятлы. Заблудиться с таким союзником, как Хозяин леса, было нереально. А лесных хищников я не боялась. Я же с Тошкой! Тихая грибная охота так увлекла меня, что выход из леса оказался неожиданностью.

Я оглянулась — за спиной зеленой стеной встал кустарник. К лесу подступали горы, а от моих ног вниз спускался пёстрый и удивительно ровный ковёр долины, не нарушенный ни одной тропкой. Тошка уже нарезал круги над отцветающим лугом. Трава в пояс, и нигде не видно ни реки, ни людей. Дар встрепенулся и показал направление к лагерю — далеко-далеко на западе.

— Что происходит? — громко спросила я. По траве волной пробежал ветерок, зашумел лес, смыкаясь гуще, чтобы отрезать мне все пути.

"Знакомых мест не видно", — донеслось от Тошки. Оказывается, он не балуется, а разведку ведёт. Вот молодец!

— А что видно? — крикнула я, чтобы просто услышать хотя бы свой голос. Было здорово не по себе.

"Лес, горы, долину… дракона!" — восторженно возопил Тошка и рванул навстречу чернеющей точке в голубом небе.

— Куда, дурачина! А вдруг это враг! Быстро ко мне! — срывая голос, заорала я, как будто дракошка и так не услышал бы.

Точка быстро росла. Огромного серо-синего ящера мы с Тошкой встретили в щите, закрывшем и злосчастную корзину с лесными гостинцами от коварного Хозяина. Но прибывший не спешил знакомиться. Расположился довольно далеко от нас, улёгся в той же позе, в которой Тошка обычно засыпал, и… больше ничего.

Через пять минут напряженного внимания мне надоело ожидать.

— Тошка, ты можешь попробовать с ним поговорить? — и тут же зашипела, глядя, как мой дипломат собрался взлететь. — Куда? Он и отсюда услышит!

В ответ на вопросительный свист раздалось невнятное ворчание. Если синий ящер и хотел что-то сказать, мы его не поняли.

— Попробуем отступить в сторону, может, удастся проникнуть в лес, — сама себе не веря, скомандовала я и сделала шаг.

Наш сторож поднял голову и угрожающе зарычал, а потом поднялся и легко взлетел. Дав над нами солидный круг, он опустился в то же место и рыкнул для закрепления намёка.

— И что ты сделаешь, глупая синяя ящерица? — ядовито спросила я, и Тошка боевито присвистнул. — Пошли, мой хороший!

Я демонстративно повернулась к синему спиной, предусмотрительно не снимая щита, и зашагала на запад. Мои там, наверное, волнуются. Время уже к девяти подходит, а мы в восемь выходить хотели! Эх, уже и в желудке бурчало и пить хотелось. А у меня, кроме грибов да зубной пасты со щёткой, — ничегошеньки! И чего не додумалась Тошке в качестве сокровища предложить заначку в виде фляжки с коньячком? Всё веселее было бы! Синий кружил над нами уже час, но я отказывалась беспокоиться ещё и из-за этого. Агрессии он не проявлял, и я сняла щит.

"Тоже хочу летать", — Тошка за моей спиной громко вздохнул.

— Потерпи, малыш, — попросила я, оглядываясь.

Бедолага ковылял следом, с макушкой скрываясь в густой траве. Лес по-прежнему преграждал вход, где-то впереди была вода. Я очень опасалась, что это будет в лесу, но дар плавно повёл нас к спуску в долину. Повезло. У подножия холма мы набрели на сырое пятно, где трава росла ещё гуще, хотя, казалось, — куда бы! Вот когда Тошка проявил себя героем-землекопом. После недолгих усилий и нетерпеливого ожидания в раскопанной ямке осела муть, и я набрала в ладони воду.

Была не была! Глоток тёплой жидкости отозвался скрипом земли на зубах. Хорошо, что маги не болеют! Тошка припал мордочкой к воде и вылакал пол-ямки. Смешавшаяся заново муть медленно поднималась. Увы, дар не показывал поблизости других источников. Вокруг, куда ни кинь взгляд, шелестело под тёплым ветром зелёное полотно. Мелкие семена местной травы, похоже, были совершенно не съедобны. А сырые грибы есть я боялась. И бросить их было жалко.

И тут меня осенило. Похоже, у меня есть для кого-то подарочек!

— Дедушка! — закричала я что было сил. — Дедушка равнинник! Дее-дуу-шкааа! Ауууу! Деееед!

Громко засвистел Тошка, а синий спустился недалеко от нас и возвышался скалой в травяном море.

— Ох-хо-хо, только старенький прилёг отдохнуть, ох, дела мои нескончаемые, — послышалось ворчание, — кричат, зовут. Чего кричат? Сразу дедушку подавай.

— Добрый день! — я с восторгом разулыбалась равниннику, вынырнувшему из травы за Тошкиным хвостом. — Дедушка, а меня гостинчик есть!

— Грибы, что ль? — с великолепно разыгранным пренебрежением фыркнул хранитель, — а рыбки иль мясца нет? — и вздохнул безнадёжно, — ох, Дарьюшка, только из уважения. Чтоб не говорили потом, мол, неблагодарный, бессовестный. Ан нет, я-то своих из леса не выставляю, — похвалился равнинник и цапнул грибок из корзинки.

— А почему нас выгнали? — с обидой спросила я.

— Не знаешь? — зорко на меня глянули пронзительно зелёные глаза из-под широкополой шляпы. — Дааа… А кто скажет? Кто ума-разума прибавит? — и засовывая очередной грибочек в рот, прошамкал, — только на дедушку и надёжа. А дедушке некогда, — уже половина содержимого корзинки исчезла в обросшем травинками как бородой проёме. — Ох-хо-хо, времечка-то нету совсем.

— Дедушка, кроме тебя, и подсказать-то некому, осталась я одна-одинёшенька без доброго совета мудрого, — подольстилась я, опасаясь, что корзинка покажет дно, а хранитель так и уйдёт, не сказав ничего толкового.

— А летун твой виноват, — прочавкал дед. Тошка обиженно зашипел. — Чаво обиделси? Я что ли на всю округу караул вопил? Вон, — травяная лапа махнула на синего дракона, — явились спасители.