Путешествие на Запад. Том 3 - Чэн-энь (Чэнъэнь) У - Страница 103
- Предыдущая
- 103/148
- Следующая
Ныне обращаемся с этим воззванием ко всем просвещенным мужам из всех стран Поднебесной: с севера, с востока, из цветущего Серединного государства и из прочих стран. Если у кого из вас найдется верный способ лечения или снадобье для исцеления, приглашаем пожаловать к нам во дворец, излечить наше бренное тело. Тому, кто избавит нас от тяжкого недуга, обещаем охотно отдать во владение полцарства. В доказательство того, что обещание наше не пустое, издали мы сие воззвание, которое надлежит повсюду развесить на видных местах».
Прочитав воззвание, Сунь У-кун пришел в восторг и радостно сказал сам себе:
– У древних есть замечательное изречение: «Тому, кто в ходьбе иль в движении, всегда выпадает третья доля богатства». Давно бы следовало выйти, а не сидеть без толку в этом подворье. Раз уж на то пошло, то покупать какие-то приправы вовсе незачем! Придется отложить на денек путешествие за священными книгами, а я, старый Сунь У-кун, разыграю из себя опытного лекаря.
Ну и Великий Мудрец! Он изогнул спину дугой, бросил чашки и плошки, взял щепотку пыли, подбросил ее вверх, прочел заклинание и, превратившись в невидимку, тихонько пробрался к воззванию и разом сорвал его. Обернувшись лицом на северо-восток, он вобрал в себя воздух и дунул. Сразу же поднялся сильный вихрь, который разогнал всю толпу. Сунь У-кун вернулся к тому месту, где оставил Чжу Ба-цзе, и увидел, что Дурень стоит, уткнувшись носом в стену, без движения, словно спит.
Сунь У-кун не стал его тревожить, сложил лист воззвания и незаметно засунул ему за пазуху, затем повернулся и легкими шагами направился в подворье. Здесь мы пока и расстанемся с ним. Вернемся к толпе у сторожевой башни, которую разогнал сильный вихрь. В первый момент все стали закрывать лица руками и зажмурились от пыли. Когда же вихрь промчался, оказалось, что царское воззвание исчезло. Все оцепенели от страха.
Лист с воззванием получили еще утром во дворце двенадцать евнухов и двенадцать стражников. Они вывесили этот лист, но он не провисел и трех часов, как его сорвало вихрем и куда-то унесло. Трясясь от страха, чиновники пустились во все стороны на поиски. Кому-то из них случайно попался на глаза Чжу Ба-цзе у которого из-за пазухи торчал сложенный лист воззвания.
Толпа сразу же обступила Чжу Ба-цзе со всех сторон.
– Это ты сорвал царское воззвание? – допытывались чиновники.
Дурень быстро поднял голову и так оскалил зубы, что от ужаса стражники запрыгали и повалились на землю. Чжу Ба-цзе повернулся и уже хотел было бежать, но несколько храбрецов преградили ему дорогу, схватили его и опять стали допрашивать:
– Это ты сорвал воззвание с призывом вылечить нашего царя? Что же ты не спешишь во дворец? Куда собрался?
Дурень окончательно растерялся и стал огрызаться:
– Отстаньте от меня! Это ваши детки сорвали воззвание! Пусть ваши внуки лечат вашего царя!
Один из стражников спросил:
– Покажи, что у тебя за пазухой?
Тут Чжу Ба-цзе наклонил голову и увидел, что у него действительно торчит какой-то лист бумаги. Он развернул его и, взглянув, заскрежетал зубами:
– Ну и негодная обезьяна! – выругался он. – Видно, задумала погубить меня!
Издав возглас досады, Чжу Ба-цзе хотел было разодрать бумагу на мелкие клочки, но толпа накинулась на него.
– Не рви, а то смерть тебе! – закричали в толпе. – Ведь это воззвание нашего правителя! Как же ты смеешь так обращаться с ним? Ты сорвал его и спрятал у себя за пазухой, значит, неспроста, наверное ты самый лучший из всех лекарей во всем царстве. Идем с нами скорей!
– Да что вы пристали ко мне! – не на шутку разозлился Чжу Ба-цзе. – Вы ведь не знаете, кто сорвал воззвание. Я этого не делал. Его сорвал мой старший брат в монашестве по имени Сунь У-кун. Он тайком запрятал его ко мне за пазуху, оставил меня здесь одного, а сам удрал. Если хотите разобраться в этом деле, то я пойду с вами на поиски!
– Что за чепуху ты городишь! – кричали в толпе. – Ведь не зря говорит пословица: «Никто не станет звонить в колокол, который только собираются отлить». Ты сейчас сорвал воззвание, кого же нам еще искать? Нечего с тобой разговаривать! Возьмем да и отведем тебя к нашему повелителю!
И толпа кинулась на Чжу Ба-цзе. Люди обступили Дурня.
Одни тащили его, другие подталкивали. Но Чжу Ба-цзе уперся ногами так крепко, словно у него выросли глубокие корни. Добрый десяток дюжих молодцов не смог сдвинуть его с места.
– Ну что за невежи! – кричал Чжу Ба-цзе. – Не умеете вежливо обращаться со старшими! Если будете тащить меня, смотрите, я потеряю терпение, а уж если я разойдусь, то не взыщите и пеняйте на себя!
Вскоре всполошились все соседи, и громадная толпа окружила Чжу Ба-цзе плотным кольцом. В толпе оказалось двое пожилых евнухов, которые стали ругать Чжу Ба-цзе.
– Мужлан ты этакий! – говорили они. – Откуда ты взялся и что у тебя за образина и голосище?
– Мы из восточных земель, – ответил Чжу Ба-цзе, – нас послали на Запад за священными книгами. Мой наставник приходится названым младшим братом Танскому императору и сейчас находится во дворце вашего правителя, чтобы получить про – пуск по проходному свидетельству. А я с моим старшим братом пришли сюда купить приправ. Увидев, что возле сторожевой башни столпилось очень много народу, я не осмелился пойти туда. Старший брат мой велел мне здесь ожидать и пошел один. Он увидел воззвание, вызвал порыв ветра, который сорвал лист, а затем тайком засунул его мне за пазуху и убежал.
Один из евнухов сказал:
– Мне давеча довелось встретить одного белолицего и пол – ного монаха, который входил во дворец. Наверное, это и был твой наставник?
– Он самый! Он самый! – обрадовался Чжу Ба-цзе.
– А куда же девался твой старший брат? – спросил евнух.
– Нас всего четверо, – стал объяснять Чжу Ба-цзе, – наставник отправился за пропуском, а мы трое, его ученики, вместе с поклажей и конем расположились отдохнуть с дороги в подворье для иноземцев из разных стран. Старший брат мой пошутил надо мной и, наверное, вернулся в подворье.
– Отпустите его, – приказал евнух стражникам. – Мы пойдем вместе с ним в подворье и там все узнаем.
– Ишь, какие заботливые бабушки, – сказал Чжу Ба-цзе, освободившись от стражников.
– Этот монах совсем запутался! Вместо того, чтобы величать нас дедушками, стал называть бабушками!
Чжу Ба-цзе рассмеялся:
– Вовсе я не запутался, – сказал он, – вы сами перепутали мужское и женское начало. Они ведь кастрированы, а вы зовете их не тетками и бабками, а дедушками!
Толпа зашумела:
– Нечего зубоскалить! Пойдем живей на поиски твоего брата!
На улице галдели и кричали не триста, а, пожалуй, все пятьсот человек. Толпа чуть ли не на руках доставила Чжу Ба-цзе к самым воротам подворья.
– Уважаемые горожане! – обратился к толпе Чжу Ба-цзе. – Мой старший брат не такой покладистый, как я, и не потерпит шуток с вашей стороны. Он очень горяч. Советую вам поклониться ему, назвать его почтенный Сунь, тогда он любезно обойдется с вами. В противном случае он будет так ершиться, что вы с ним никак не поладите.
– Если у твоего старшего брата в самом деле есть средство исцеления и он вылечит нашего правителя, – сказали разом все присутствовавшие чины, – то ему будет принадлежать половина нашего царства, а потому нам подобает нижайше поклониться ему.
Толпа зевак продолжала шуметь у ворот подворья. Чжу Ба-цзе провел с собой дворцовых евнухов и стражников прямо в помещение. Он слышал, как Сунь У-кун рассказывал Ша-сэну о том, что сорвал воззвание и подшутил над Чжу Ба-цзе. Подойдя к Сунь У-куну, Чжу Ба-цзе схватил его и закричал в неистовстве:
– И ты еще считаешь себя человеком! Обманщик ты гнусный! Сказал, что угостишь меня лапшой, жареными блинами и пампушками, а все это оказалось враньем! Вызвал вихрь, сорвал какое-то воззвание и тихонько запрятал его мне за пазуху с тем, чтобы превратить меня в посмешище! И это называется старший брат!
– Эх ты, Дурень! – засмеялся Сунь У-кун, – наверное, ты сбился с дороги и забрел куда не следует. Я прошел мимо сторожевой башни, купил приправы и сразу же поспешил к тебе, но тебя нигде не было, потому я и пришел сюда первым. Когда же я мог сорвать воззвание?!
- Предыдущая
- 103/148
- Следующая
