365 (СИ) - Либрем Альма - Страница 40

— У меня ж Магнус, — ответила она. — Не могу же я оставить кота одного на целых четыре — даже пять, если считать дорогу, — дня!

— Оставь его кому-то, — предложил Игорь. В его голосе теперь сквозило разочарование.

Ему хотелось бы, чтобы Саша тоже поехала: это прекрасная возможность побыть вдвоём, без лезущих на глаза коллег, хотя те, разумеется, будут рядом, безо всяких отцов, торчащих на пороге квартиры. Из всех вредоносных факторов Магнус был единственным, что совершенно ему не мешал. Ну, разве что, иногда приходилось останавливать кровь, но это ерунда — какие-то несколько десятков царапин.

— Некому, — расстроенно ответила Александра. — Я уже всех спросила, с моим Магнусом никто не захочет сидеть почти неделю. Он же невыносимый! И объест их всех с ног до головы.

— Хочешь, — вдруг ляпнул, не задумываясь, Игорь, — взять его с собой?

— На дополнительный билет в отдельный номер? — рассмеялась Саша. — Я-то, может, и хочу, но только кто мне разрешит?

Игорь хитро улыбнулся.

— Я договорюсь, — пообещал он, хотя сомневался, что это возможно. — Так что? Мне просить Регину о Магнусе?

— Игорь, я…

— Это нетрудно, — отмахнулся он. — Ну? Давай, решайся! Я туда один не поеду, а терпеть компанию сестры четыре дня — это с ума сойти можно. Сплавлю кому-то этот билет, даже два. Люди будут только рады. Лёшка вон только и ждёт…

— Ладно, согласна, — выпалила Саша. — Только если это не будет для тебя проблематично.

— Не будет, — отмахнулся он и склонился к девушке, чтобы поцеловать её. Саша отпрянула, всё ещё памятуя о том, что они находились на рабочем месте, даже если и в комнате отдыха, но Игорь в этот раз отказался прислушиваться к слабым возражениям; он привлёк девушку к себе и приник к её губам.

…В дверь, между прочим, так никто и не вошёл. Саша, само собой, не знала, но в эту комнату заходили редко: предпочитали топтаться на кухне.

Что ж, сегодня её теснота и духота нисколечко не мешали.

21 июня 2017 года

Среда

Регина разговаривала с заказчиком — она написала это на листе белой бумаги и пододвинула его к Игорю, а сама отошла к окну. То, что разговор был не на английском, само по себе поражало, ведь их заказчики редко могли сложить хоть два слова на славянских языках, и эти два слова совершенно не описывали бы всю ту тираду, которую выдали женщине по ту сторону телефонной связи. Тем не менее, она, пусть всё ещё хмурая, делала вид, что совершенно равнодушна.

— Что ты хотел? — одними губами спросила она у Игоря. — Это по работе?

Он отрицательно покачал головой, и Регина в ответ указала на свободный стул.

— Подожди, — это было произнесено так же тихо, а после женщина вернулась к своему собеседнику. — Я ведь сказала, что это невозможно. Ваше предложение совершенно абсурдно.

С той стороны возмутились. Регина изогнула губы в презрительной улыбке и ничего не ответила; она почти с удовольствием нажала на алую область на экране своего смартфона и швырнула его на стол, совершенно не щадя: денег хватило бы для того, чтобы купить таких ещё штук тридцать. Регина не испытывала пристрастия к дорогим телефонам, и этот тоже вписывался в бюджетные рамки.

Тем не менее, вопреки деланному спокойствию, у неё подрагивали руки. Женщина схватила свою сумку, открыла её так резко, словно пыталась порвать замок, и принялась рыться в вещах, что обычно были так осторожно, аккуратно сложены, с раздражением, свойственным скорее дикому зверю, чем уравновешенному человеку.

Она вытащила наконец-то успокоительное — Игорь узнал по названию, — и спешно бросила таблетку себе в рот, глотнув даже без воды, и лишь потом плеснула в высокий гранённый стакан воды из графина, осушила его за несколько глотков и буквально упала на второй свободный стул, проигнорировав собственное кресло.

— Что-то случилось? — почти участливо спросил он, глядя на мобильный. Регина сжала зубы, пытаясь проигнорировать чужую пытливость, но явно кипела изнутри.

Кивок дался ей с трудом, равно как и относительно искренний ответ:

— Именно потому я против, чтобы среди вас работала хотя бы одна женщина. Это всегда ведёт к разброду и шатаниям, — она потянулась к фотографии своей семьи, что мирно покоилась в уголке стола, и толкнула её, заставляя упасть на деревянную поверхность, так, что теперь никто не увидел бы, что там изображено. — Знаешь, как гадко, когда тебе скучно в твоей собственной семье?

— Знаю, — кивнул Игорь. — Не самое приятное чувство. Но это ведь не повод прогонять хороших специалистов, правда?

— Так я её и не уволила, — горько хмыкнула Регина. — Пока она ведёт себя в пределах нормы… Зачем ты вообще тогда сюда пришёл?

— О, — Игорь усмехнулся, — у меня глупая просьба. Можно взять с собой кота?

Регина уставилась на него так, словно он только что предложил взяться за руки и выскочить из окна. Первоначальный шок отступил спустя несколько секунд, а возмущённое хмыканье сменилось заинтересованностью. Теперь женщина смотрела на него вопросительно, будто бы пыталась догадаться, зачем взрослому человеку мог понадобиться в путешествии обыкновенный пушистый кот.

— У тебя никогда не было животных, — наконец-то ответила она. — Чей кот?

— Её, — безропотно ответил Игорь. — Но нельзя же оставить его на четыре дня — даже на пять! — одного дома, правда?

Регина скривилась.

— Если б ты сказал мне, что у неё собака, это б дало мне очередной повод вышвырнуть эту девицу с работы, — сообщила она таким тоном, словно наличие домашних животных могло повлиять на чужую работоспособность. — Кот породистый или с улицы? — она впервые проявляла такую поразительную заинтересованность чужим зверем. — Впрочем… Пусть берёт. Кот — это хорошо. Они успокаивают, — Регина закрыла глаза, словно пыталась найти какое-то душевное равновесие, и едва заметно улыбнулась невидимым фантомам из собственной памяти. — Возишься ты с нею, Ольшинский, как с маленьким ребёнком, с этой Икленко. Неужели она не может сама о себе позаботиться? — Регина рассмеялась над собственной же шуткой. Если б не Игорь, Саши, разумеется, тут и ноги бы не было. — Она хотя бы того стоит, что ты для неё делаешь? Или как предыдущая выйдет? — женщина открыла глаза. — Обстоятельства, преграды, что там у вас ещё не будет получаться — а потом и разбежитесь. Ещё встретитесь когда-нибудь, будете смотреть друг на друга волком. Кому она нужна, эта любовь? — горькая усмешка на её губах выдавала внутреннюю боль, и Игорь воздержался от комментариев. — Иди, Ольшанский. Кота потом мне покажете?

— Обязательно, — кивнул он. — Если он сам захочет показаться кому-то на глаза.

Игорь оглянулся, когда был уже у двери. Регина вытащила фотографию из рамки и смотрела на своих детей — двух милых девочек, — и мужа, жавшегося где-то на самом краешке изображения. Раньше этого фото в её кабинете не было, понял вдруг Игорь.

Она потянулась к ножницам и сделала первый надрез, осторожный, чтобы не тронуть платьишко младшей. Игорь отвернулся и вышел, закрыл за собою дверь, но ему казалось, что тихие щелчки всё ещё доносятся до него, мерные, осторожные, словно Регина надеялась ножницами не нарушить детскую идиллию на второй половине фото.

22 июня 2017 года

Четверг

— Не-а, я точно пас, — лениво отозвалась Яна. — Терпеть не могу горы, какими б они ни были распрекрасными по твоим словам, — она упёрлась спиной в ледяную кафельную стену, словно пыталась избавиться от жуткого летнего жара, стоявшего в квартире, и раздражённо скривилась. — И мне твои коллеги не нравятся. Особенно этот, как его… — она неопределённо развела руками, словно показывала, что ни за что не вспомнит имя раздражающего её человека. — Девушку свою с собой возьми, чего сразу ко мне прибежал?

— Она и без моего приглашения туда едет, — ответил Игорь.