Выйду замуж по любви (СИ) - Ваниль Мила - Страница 20

— Послезавтра у мэра, — напомнил князь, сворачивая расписку. — И я тебя больше не задерживаю.

Мэт кивнул и покинул спальню князя через окно.

Глава 3

«Бал»

— Может, отнести вас, миледи? — учтиво предложил смотритель, распахнув дверь экипажа.

— Нет, я вполне дойду сама, — отказалась Майя, собираясь с силами. — Лучше позвоните, пусть слуги откроют дверь. — Благодарю за помощь.

Ей не верилось, что кошмар позади. Экипаж стоит у знакомого дома, а она цела и невредима. Всего лишь замерзла и устала, но это сущие пустяки по сравнению с тем, что она успела нафантазировать, пока находилась в плену.

На крыльцо, кутаясь в халат, вышла экономка. Ранним утром в Боравере свежо. Майя вышла из экипажа и, опираясь на руку смотрителя, поднялась по ступенькам.

— Расплатитесь и разбудите Тину, — велела Майя и прошла в дом.

Она поднялась в спальню и, не раздеваясь, прилегла на кровать. Белоснежное покрывало, безусловно, будет испачкано, но ей плевать. Майя и до этого страдала от одиночества, а сейчас и вовсе ее накрыло с головой. Ладно, слуги не забеспокоились, когда она не вернулась с прогулки. Эти люди ей чужие, и их «доброе» отношение — всего лишь приказ Гайволоцкого. Но и Мельницкий, заплатив выкуп, не забрал ее из леса. Как будто он достал деньги из своего кармана! Ах, если бы можно было поселиться где-то в глуши, вместе с сестрами и Катенькой…

Майя расплакалась, уткнувшись в подушку. Никому она не нужна. Если бы разбойники столкнули ее в пропасть, получив деньги, кто бы ее искал? Получается, никто.

— Миледи, что с вами? Что случилось? — в спальню вошла встревоженная экономка.

— Вас это интересует? — горько поинтересовалась Майя, оторвав голову от подушки. — С чего бы?

— То есть… как? — растерялась она. — Вы же остались ночевать у родственницы, а вернулись ранним утром, да в таком виде… Тина сейчас придет, поможет вам переодеться.

— У родственницы?!

— Д-да… Разве нет?

Выяснилось, что Майя зря грешила на слуг. Вечером в доме побывала Любочка, хотела вместе ехать в оперу. Экономка успела сказать, что Майи нет дома, дальше та не стала слушать, да еще заявила, мол, после оперы забирает Майю к себе, чтобы та помогла ей собрать вещи перед поездкой, и пусть ее не ждут до завтра.

— Я пыталась ей объяснить, что вы не вернулись с прогулки, чтобы переодеться, но без толку. Извините, миледи. Потом я подумала, что она все же перехватила вас по дороге и увезла к себе. Вижу, зря… Так что случилось?

— Я заблудилась в лесу, — соврала Майя, комкая в руках платок. — Бродила… замерзла… Утром удалось выйти на тропу, спустилась в парк… А там один из садовых смотрителей помог мне добраться до дома.

Экономка ахнула, прикрыв рот рукой. К счастью, не стала упрекать в глупости, пошла набирать горячую ванну. Тина помогла, наконец, раздеться.

Вода обожгла, но Майя мужественно погрузилась в нее чуть ли не до самого носа. Холод пробирал до костей, и изнутри тоже морозило — от пережитого страха. Сейчас казалось, что все было сном. Может, она на самом деле всего лишь заблудилась? А потом ей приснились разбойники, которые требовали выкуп.

Она потерла запястья, вспоминая, как ей связали руки. Пожалуй, это напугало ее больше всего. Хуже веревки только наручники, после них синяки сходят дольше, приходится носить перчатки. Майе не удалось сдержать всхлип. Тина мыла ей голову, решила, что сильно дернула за волосы и жалобно попросила прощения.

— Все в порядке, — успокоила ее Майя. — Потом принеси мне чаю с мятой и медом. Есть не хочу, выпью горячего и лягу спать.

Ночью уснуть не удалось. К ней не приставали, не обижали и больше не связывали. Даже предложили поесть, но она отказалась, выпила только горячий травяной отвар. Немой ушел, а тот, кто остался, занимался своими делами: готовил еду, что-то мастерил у костра. Майе показалось — куклу.

Странно, но умереть она не боялась, и денег не было жаль. Боялась насилия и оставить сестер без помощи. Хотя какая из нее защита и опора? Такую глупость совершила! А ведь ее предупреждали…

Под утро вернулся немой, и Майя снова испытала почти животный ужас. Немой пугал ее гораздо сильнее напарника. Не прятал лицо, значит, не собирался отпускать? В янтарных глазах плескалась ненависть, ее тяжело было не заметить. Да и держался он самоуверенно и нагло, словно бросал ей вызов. С чего бы? Майя видела его впервые в жизни.

К счастью, он к ней больше не подошел. Его напарник сообщил, что выкуп заплачен, и, чтобы вернуться, ей придется уснуть. Майя безропотно протянула ему руку, почувствовала легкий укол и очнулась уже в лесу.

— Не в ваших интересах рассказывать о том, что вас похищали, — сообщил ей разбойник. — Лучше говорите всем, что потерялись, этому легко поверят. А заявите на нас — найдем и… — он красноречиво провел ребром ладони по горлу. — Вам туда, — кивнул он в сторону и ушел.

Остальное было правдой. Она вышла на тропу, спустилась вниз…

Наконец-то согревшись, Майя чуть не уснула с чашкой в руках. Кажется, заботливая Тина забрала чашку и уложила ее в кровать.

Проснулась Майя утром следующего дня. Едва оделась и села завтракать, как появился Мельницкий. Вероятно, кто-то из слуг сообщил ему, что она встала.

— Как ты, душа моя? — встревожено спросил он, заходя в столовую. — С тобой все в порядке?

Майя пожала плечами и надкусила свежую булочку.

— Ты чем-то расстроена? Что они с тобой сделали?

— Ничего. Просто отпустили.

Мельницкий сел рядом и взял Майю за руку:

— Душа моя, я так испугался… Представляешь, он взял деньги, назначил место… Я ждал, а тебя не было! Я решил, что меня обманули, вернулся сюда и узнал, что ты уже дома и спишь. Какое счастье! Еле дождался сегодняшнего дня, чтобы убедиться, что с тобой все в порядке.

— Все в порядке, Петр Михайлович, — подтвердила Майя, осторожно высвобождая руку. — Они меня не тронули, я выспалась… Да, все в порядке. Только давайте оставим это в тайне, хорошо? Слугам я сказала, что заблудилась.

— Конечно! Конечно! Это разумно, душа моя. Очень разумно.

Майя немного повеселела. Значит, вчера она просто накрутила себя, решив, что все ее бросили. А Мельницкий просто ждал не в том месте. Наверняка, ему специально так сказали.

— Позавтракаете вместе со мной? — предложила Майя.

— Нет, спасибо. А ты кушай, кушай… Сегодня бал у мэра, ты же помнишь? Мы приглашены.

— Бал? — Конечно же, она забыла. — Я не пойду. Скажусь больной…

— И зря, — отчего-то жестко ответил Мельницкий. — Во-первых, такие приглашения нельзя игнорировать, мэр Боравера приближен к императорской семье. Во-вторых, я собираюсь познакомить тебя кое с кем. Если ты еще собираешься замуж, не стоит отказываться.

Майя сжала губы и нахмурилась. Мельницкий прав — это нужно ей, а не ему. Иначе в указанный срок ей не выполнить условий завещания.

— Хорошо, я пойду, — согласилась она. — Но… вы же хорошо знаете этого человека?

— Он мой дальний родственник. Долго жил в провинции, ухаживал за больной матерью, вел дела в поместье. А теперь приехал погостить и выбрать невесту. Хочу вас познакомить, возможно, это лучший вариант для тебя.

Майя не решилась спросить, сколько лет «лучшему варианту» и как он выглядит. Она уже обидела князя отказом, не стоит заранее настраивать себя против его родственника.

Мельницкий ушел, пообещав заехать за ней к назначенному часу. Днем принесли записку от Любочки. Она сообщала Майе, что уехала, и в каждой строке умудрилась выразить свою обиду: и в оперу падчерица не пришла, и со сборами не помогла. Майя не стала писать ответ — все равно Любочка уже в пути. А желать счастья Анатолию, на свадьбу которого она едет… увольте!

Для вечера Майя выбрала голубое платье. Ярослава говорила, что голубой цвет ей очень идет. Непривычно короткий рукав, открытые плечи… Муж не позволил бы ей… К демонам мужа! Хватит прятаться и бояться. Она наденет платье и мягкие изящные туфельки, чтобы танцевать всю ночь напролет. Она пережила похищение, по сравнению с которым бал — сущие пустяки. Когда-то она умела веселиться. Пришло время вспомнить, что такое юность и беззаботность.