Попасть замуж (СИ) - Халимендис Тори "Тори Халимендис" - Страница 9

– И мейни Беата, мать мейни Шарлотты, – завершил процедуру знакомства Родвиг.

Конечно же, незамужней девице или даже молодой вдове неприлично жить в доме холостого мужчины без присутствия старшей родственницы, вот дражайшая Лотти и потащила с собой старушку. Или… или…

Одного взгляда в глаза мейни Беаты хватило, чтобы понять – вот это и есть мой настоящий противник. Хитрая, расчетливая стерва, притворяющаяся скромным одуванчиком с седыми кудряшками. Она смерила меня насмешливым взглядом и прочирикала:

– Дорогая девочка, я так рада, что ты войдешь в нашу семью. Это такое счастье – найти подходящую невесту для столь влиятельного человека, как наш Максимиллиан. Чистую, наивную, неискушенную, не испорченную дворцовыми интригами, домашнюю девочку!

Чуть ли не прямо назвала меня неотесанной деревенщиной. Ладно, тетушка Беата, посмотрим, кто кого!

– Я тоже рада! – столь же пылко произнесла я. – Счастлива, что у моего жениха столь милые родственницы. Вы приехали погостить на свадьбу?

Беата ехидно улыбнулась.

– Милый Максимиллиан оказался столь любезен, что позволил нам поселиться в его доме после случившегося с нами несчастья.

– И что же произошло?

– Пожар! – сообщила Беата. – Наше поместье сгорело. Не дотла, конечно, но жить там невозможно.

Не удивлюсь, если выяснится, что она сама его и подожгла, лишь бы подложить свою дочурку под Родвига.

– Да, мой жених очень щедр, – подтвердила я. – Мейн, позвольте вам выразить свою благодарность. Ваши подарки пришлись мне по вкусу. И комнаты – если бы их обставляла я, то сделала бы все именно так.

Пришлось немного покривить душой, но кислые мины Шарлотты и ее матушки того стоили.

В целом же ужин произвел на меня тягостное впечатление. И дело было вовсе не в еде. Кормили в доме у мейна Родвига не просто прилично, а очень и очень вкусно. За его повара, уверена, передрались бы многие рестораны моего мира. Но вот обстановка за столом царила не самая приятная. Мой жених беседовал со своими друзьями, не считая нужным уделять время собственной невесте. Он только поинтересовался, понравились ли гостям отведенные им комнаты и выразил надежду, что пребывание в его жилище доставит нам удовольствие – и все. Теренс и Алекс смотрелись довольно жалко. Они усиленно стремились понравиться не слишком гостеприимному хозяину. Так усиленно, что мама страдальчески морщилась, когда Теренс в очередной раз пытался вмешаться в разговор Родвига и его друзей. До того, что Алекс тоже выставляет себя в неприглядном свете, ей, надо полагать, дела не было. Эстелла сидела с надутой физиономией и вилкой гоняла по тарелке кусочек фазана – ее соседка, мейни Рита, не слишком-то рвалась общаться с ней. Хотя со мной обе дамы, и Рита, и Миона, вели себя любезно, но за столом обе они располагались далеко от меня, так что поддерживать с ними светскую беседу не получилось. Шарлотта бросала на меня угрюмые взгляды, а ее матушка – изучающие. Пожалуй, все это меня бы повеселило, если бы не одно «но». Мой жених. Максимиллиан Родвиг. Казалось, его вовсе не интересует невеста. Несколько раз я украдкой смотрела на него, но ни разу не поймала ответный взгляд. Странно, очень странно. И очень обидно, если честно. Даже если его связывают близкие отношения с Шарлоттой, все равно мог бы уделить внимание и будущей супруге. Впрочем, кое-что меня утешило: с Шарлоттой он тоже ни разу за время ужина не заговорил. Хотя пока непонятно, хороший ли это знак, либо же, напротив, дурной. Вдруг он просто притворяется в надежде скрыть их близость?

Так и не сделав окончательных выводов, я оправилась спать, утешая себя заезженной истиной о том, что утро, как известно, вечера мудренее. И узнать я пока что ещё толком ничего не успела, так что и расстраиваться рано. Вот выясню побольше – тогда и составлю план действий.

Проснулась я на удивление рано. Как для совы классической, так и вовсе поразительно. Солнечные лучи уже пробивались через щель в шторах, но очень скромно, оставляя на мягком ковре узкую светлую дорожку. Судя по часам в углу – половина седьмого. До завтрака далековато. Скорее всего, в кухне уже появились судомойки и поварята, но спускаться вниз и требовать себе утренний кофе я поостереглась, хотя и не отказалась бы от чашечки. Попробовала закрыть глаза и снова уснуть – не получилось. Тогда я выбралась из постели, подошла к окну, отодвинула тяжелую штору и потянулась. И принялась от нечего делать разглядывать сад.

Их я заметила почти сразу. Вернее, сначала увидела Максимиллиана Родвига, в простой белой рубахе, бриджах и высоких сапогах. В руке он сжимал хлыст. Ездил на предрассветную прогулку? И лишь когда он заговорил, взмахнув свободной рукой, заметила его собеседницу. Высокая женская фигура в сером плаще. Вот она откинула капюшон, солнце позолотило каштановые волосы. Интересно. Вчера ее за столом я не наблюдала. Между тем незнакомка шагнула к Родвигу ближе, зажала ему рот узкой ладонью. Я подалась вперед так, что уперлась носом в стекло. А Родвиг отнял руку неизвестной от своих губ и прильнул поцелуем к ее запястью.

Я прижалась плотнее к стеклу, с любопытством вглядываясь в пару внизу. К сожалению, рассмотреть незнакомку как следует не получалось. Я могла бы с уверенностью сказать, что она стройна. Выше среднего роста – достает Родвигу до подбородка, а он – мужчина высокий. Волосы, как я уже отметила, густые, каштановые с рыжиной. И все. Молода ли она, красива? Внутри неприятно заныло. Хуже, чем вчера при знакомстве с милашкой Шарлоттой. Во всяком случае, «кузине Лотти» мой жених внимания почти не уделял, а вот с неизвестной общается, как с женщиной, которая немало для него значит. Хотела бы знать, кто она такая.

Между тем незнакомка вырвала свою руку из ладоней Родвига и заговорила, бурно жестикулируя. Слов я, само собой, расслышать не могла, но догадалась, что дамочка изволила гневаться. Мейн Родвиг стоял, опустив голову, и только ударял рукоятью хлыста по голенищу сапога. Потом коротко что-то ответил, на что незнакомка разразилась ещё более длинной тирадой. Родвиг внезапно взмахнул хлыстом, сшиб тоненькую ветку с дерева. Его собеседница отшатнулась, а он повернулся и зашагал к дому. Я ожидала, что она кинется за ним, но нет. Незнакомка вновь натянула капюшон, немного постояла, а потом шмыгнула вглубь сада. А я устроилась на подоконнике и принялась размышлять над той сценой, свидетельницей которой невольно стала.

Итак, неизвестная дамочка, скрывавшая свое лицо под капюшоном, скрылась в саду, а не пошла к дому или к подъездной аллее. Почему? К гадалке не ходи – вышла через садовую калитку. Следовательно, живет она где-то неподалеку. Хотя не факт, могла и верхом прибыть. А вот то, что она хотела сохранить свой визит в тайне, это точно. И сразу же возникал второй вопрос, наиболее неприятный: кто она такая? Одно я могла сказать точно: незнакомка – дама благородного происхождения, это было заметно по тому, как она держалась с Родвигом. А вот кем она приходится моему жениху? Самый неприятный (для меня, во всяком случае) вариант – любовница. Тогда мне остается выследить голубков, разузнать имя дамочки и донести ее супругу. А нечего на чужих женихов покушаться! В том, что соперница замужем, я не сомневалась: к чему иначе такая таинственность? То, что Максимиллиан Родвиг не слишком заботится о собственной репутации, я уже убедилась, следовательно, встречу скрывают из-за дамы.

Жаль, что не удалось рассмотреть ее как следует. Особенно лицо. Бывают ведь женщины, которым и в старости удается сохранить хорошую фигуру и царственную осанку. Если бы я только могла убедиться, что незнакомка старше Родвига, причем намного… «И что? – тут же одернула я себя. – Забыла, какие мальчики увивались за бабулями с солидными банковскими счетами?» Хотя на жиголо мейн Родвиг походил менее всего, но солидный возраст дамы ни о чем бы мне не сказал. Так что оставалось только продолжать притворяться недалекой простушкой и пытаться разузнать побольше.