Статус-Кво (СИ) - Лимова Александра - Страница 13

Я проиграю, если подчинюсь.

И я подчиняюсь.

Да, я иду с целью переиграть ситуацию. Да, именно этой целью.

Пара шагов из зала по темному коридору. Скользила подушечками пальцев по холодным стенам, покрытым тесненными серебряными обоями и чувствовала его взгляд за этим движением.

- Сюда. – Краткий перехват за мой локоть, когда я почти миновала предпоследнюю дверь в глубине скудно освещаемого коридора.

Толкает меня спиной к двери, прижимает к деревянному полотну и придвигается плотно, неотрывно глядя в мои глаза. Щелчок ключей в двери. А мы стоим. Я в его аромате, он, не шевелясь под моими пальцами, скользящими так поверхностно, так медленно, с наслаждением, от его шеи, покрывшейся мурашками, вниз по хлопку его темной приталенной рубашки. В горле пересыхает и кровь стонет от жара, когда я вижу эту реакцию его тела на свои прикосновения. Он тоже голоден. Он зол на себя за это, но и удержаться не может. Это пьянит еще сильнее, ускоряя дыхание от тяжести свинца, оседающего внизу живота, подстегивая ритм сердца, когда я с нажимом медленно иду пальцами по его груди и вижу… я вижу, как его грудь вздымается чуть чаще.

Почти дошла до середины его живота, когда он перехватил мою руку. Сжал. Больно. Невольно тихо и утробно рычу, вскинув на него взгляд. А там, в плавящейся стали его глаз, блеснуло что-то такое, что заставило сердце, почти сорвавшееся галоп болезненно замереть, и он в следующий миг с силой врезает мою кисть о дерево двери над моей головой. Втискивает в прохладную поверхность и давит еще, вырвав меня из дурмана и заставив невольно зашипеть.

Но поворот дверной ручки двери и губы в губы. Цепляюсь в него жадно и до боли, вызывая его недовольный звериный оскал в мои губы. Толкает назад, в глубину какого-то кабинета погруженного в полумрак. Еще и еще. Резко, слишком. Оступаюсь, не успеваю восстановить равновесие, но он подхватывает мое тело, стискивает в руках, вжимает в себя, одновременно ударяя в губы жестким поцелуем.

Забивает на дно все мое возмущение своим бескомпромиссным веянием, и уже я тону в этом с удовольствием. Почти не причиняя ему боли вцепившимися в плечи ногтями. Он не любит следы на себе. Он свободен, он зверь. А мне похер – моё должно носить печати моей собственности. А сейчас он моё. И на нем будут мои отметины. Поэтому нажим моих пальцев усиливается.

Чувствует. Отстраняется. Морщится. Это только еще больше пьянит и злит, заставляя усилить нажим моих пальцев, что только сильнее кутает его разум в полное отсутствие контроля. Наказывает - звучный и хлесткий удар по моей ягодице, пробивающейся болью сквозь хмель алкоголя и его дурное веяние.

Совсем по животному протестующе щерюсь в его губы. Его грубейший толчок в мое плечо, заставив отступить. Снова удержание от падения, когда шпильки меня почти подводят. Книжные полки, в которые упираются мои лопатки. Подхват под мои ягодицы и одобрительная усмешка мне в губы, когда обхватываю его бедра ногами. Неудобно. Теряюсь в выдохе сухих губ. Язык наглый и грубый, заталкивает мой, скользит по нему и дразнит, на всякое возражение ударяя. Смеюсь. Опьяненная. Мозг варит и не варит одновременно. И мир яркий под его дурманом. Яркий, нуждающийся во мне и в моих решениях, если бы не грубые губы, кусающие зубы и горячий язык, которым сопротивляться нет ни силы, ни желания. Пользуется моментом, отодвигая влажное кружево белья, справляясь со своей одеждой.

Берет меня. Берет жестко. Прямо на весу, вбивая меня спиной в корешки книг и твердость полок. Берет жестко и жадно. Берет без защиты. Берет так, что я готова встать перед ним на колени и под серебряным взглядом выполнить все, что он пожелает. Берет. Пьет мои стоны абсолютного наслаждения от разрыва внутри и боли снаружи от грубости происходящего.

Отстраняюсь, воздуха не хватает, тело разрывает, перед глазами плывет. Хочется еще больше жара в теле, еще больше горячего хаоса в голове. Выдох ему в плечо, в свои руки, обвивающие его плечи. Тяжело. Ему двигаться, мне удерживать корпус с ума сходящего тела, опираясь только на свои ноги, обвившие его бедра. И нам обоим похуй.

Все, что имеет значение это его жадность, моя алчность в ответ, и этот мир будет строиться по этим правилам. По нашим правилам.

Бьет. Бьет жестко и с болью. Вбивается в мое тело. Улыбается мне в губы. Высокомерно и презрительно. Тварь. Агрессивно улыбаюсь в ответ и ударяю - пощечина. Замирает. И рывком… вбивает. Не вжимает, именно вбивает меня спиной в стеллаж. Падающие книги, шелест страниц, мое разъяренно шипение, заглушенное его ненавидящими, кусающими, и такими голодными поцелуями.

Хочется сдохнуть. От напряжения мышц, отчаяния, ненависти. Страсти. Удовольствия, почти уже экстаза. Он мой лучший… Тварь, трахающая так, что… подчиняюсь. Прячу зубы за губами осыпающими поцелуями его шею. Почти сразу его движения мягче, его ладони под мои лопатки, смягчая удары о дерево полок при каждом движении его бедер.

Благодарным стоном в его ухо и наслаждением по венам от вида мурашек по коже его шеи… Моя совершенная, жестокая тварь…

- Моя сука… - его безотчетное. Хриплое. Сбитое. Довольно рыкнувшее.

И это отправляет мой мир в ад. Продаю мир за ад. За его ад. Сжигающий, заставляющий наконец-то сладко сдохнуть под гнетом накрывшего огненного оргазма.

Отстраняется, сбивая мою финишную черту. Кончает. Безумно красиво. Это смазывает остроту сорванного мне оргазма. Холод, лед, воплощение тваризма, утыкается лбом мне в плечо, пара движений и дрожь по хищному телу, заглушенный рваный выдох. Тварь… Совершенная тварь в совершенном оргазме.

Это зрелище льется в сознании, отчетливыми всполохами отпечатывается в памяти. Ноги слабеют. Не открывая глаз, делает шаг ко мне, зажимает собой.

Усмехаюсь, слабо утыкаясь в его плечо. С минуту. Пока не обретаем над собой власть.

Отстраняется первым. В угол кабинета, к раковине за ширмой. Усмехаюсь, глядя ему в след, и с трудом иду до широкого рабочего стола пред огромным окном, пользуясь случаем быстро, несколько рвано оправила одежду нетвердо ступая по полу.

Села на край стола, скрестив ноги и чуть склонив голову окидывая его фигуру взглядом. Секундная заминка, когда уже выключил воду, но не повернулся сразу.

Повернулся. Взгляд темный, усмехающийся. Расстегивает манжеты темной рубашки, медленно приближаясь и закатывая рукава. Мое тело еще слабо, а это вот все необъяснимо заводит, заставляет губы снова пересохнуть. Я опять его хочу. Сука.

С трудом остаюсь в себе, когда он подходит вплотную.

- Откуда ключи? – тихо спрашиваю я, глядя в затягивающие глаза.

- Тот, что рядом со мной сидел – владелец этого заведения. Попросил у него ключи. – Усмехнулся, склоняя голову и задумчивым взглядом скользя по моему лицу.

Отчего снова пьянею. Ноги сами раздвигаются, когда он едва ощутимо надавливает на мои колени пальцами, подсказывая развести их. Чтобы прижаться. Губы в губы, но не касаясь. Дыхание смешенное, горячее…

Господи, приди в себя, дурная женщина!

С трудом и неохотой, но сделала это. Пробившаяся сквозь баррикады возбуждения рациональность почти гасит желание. Цель. Здесь. Сейчас. Он враг.

Скольжу пальцами по его плечам, вниз, по торсу еще ниже, хочется сжать его ягодицы, но знаю – ему это явно не понравится, поэтому мягко кончиками пальцев перехожу по ткани вперед и ниже, одновременно подаваясь к нему и впиваясь в его полуулыбающиеся губы поцелуем. Почти забываю, почти теряюсь, но пальцы левой руки-таки ж касаются пластика чехла его телефона в правом кармане брюк.

Сжимает мою грудь и мой невольный стон ему в губы, не выдержав накатившей пока еще ослабленной расчетом волны удовольствия и едва не выронила телефон, аккуратно почти уже вынутый из его кармана.

- На нем пароль, скудоумная… - насмешкой мне в губы. – К тому же, думаешь, я настолько тупой, чтобы не размножить запись на разные носители?

Эти слова сметают и меня и мои эмоции до холодного пустыря внутри. Отстранилась резко. Он перехватил свой телефон из моих пальцев и тихо, издевательски рассмеявшись, продемонстрировал мне экран мобильного, который просил ввести пароль.