Дюжина - Райзер Алан - Страница 43

— Здравствуй, Роуз, — добродушно произнес Капюшон. Он крепко обнял Роуз и, стараясь быть максимально аккуратным, положил ей что-то на спину. Это нечто тут же начало двигаться и, забравшись под рубашку, направилось в область поясницы, где крепко прицепилось к позвоночнику, причиняя боль. Полицейская зашипела от неприятных ощущений, однако Капюшон все еще обнимал ее. Ринда тем временем сняла с девушки часы и надела какие-то другие, подобные тем, что носят члены Дюжины. Наконец, болевые ощущения прекратились, и Вайслин смогла вдохнуть полной грудью. Недовольно посмотрев на киборга, голова которого изменилась с момента их последней встречи, Роуз уперла руки в бока и возмущенно спросила: — Вы что здесь делаете?

— Ну, в конце концов, ты теперь принадлежишь нам, а значит, мы можем в любой момент найти тебя. Если помнишь, в твою шею встроен маленький жучок, который тут же передаст сигнал на базу, если ты учудишь чего, — ехидно усмехнулась Ринда. Девушка поправила свое платье и, открыв кошелек, вытащила оттуда какой-то конверт. На нем была восковая печать, что весьма необычно для нынешнего времени, однако люди, которые служили прошлому императору, все еще использовали такие. На конверте красовалось имя бывшей полицейской, написанное каллиграфическим почерком.

— Часы на твоих руках передают сигнал по защищенному каналу. С них ты можешь связаться лишь с двумя людьми: с Саргером или с Брионом, больше никто не ответит. Сигнал невозможно отследить. Если попробуешь — дом твоих родителей взлетит на воздух. К твоей пояснице прикрепился механизм, отвечающий за передачу твоих физических данных на наши мониторы. Иными словами, любые твои чувства и эмоции будут отслеживаться нами. Ты вступила в очень опасную игру, когда заложила своих товарищей, Роуз Вайслин, — произнес Капюшон. Поправив галстук, он добавил: — Письмо написано десятым и командующим лично. За хорошую работу ты будешь получать поощрение. Когда мы узнаем все, что хотим, ты будешь свободна. Итак, твоя задача лишь узнавать все, что мы просим. И первая цель — «Белый Арсенал». Что это такое, как работает, какую угрозу представляет. Нас интересует все, вплоть до малейших деталей. К слову, мы узнали и об этом Кутузове. Уверен, он знает хоть что-нибудь об этой штуке. И да, поосторожнее с этим ублюдком. Русские уже предавали Дюжину, а значит, это уже повод им не доверять. Впрочем, тебе ли не знать, что они сдали пятую и одиннадцатого с потрохами.

— И что мне делать, если он не расколется? — уточнила Роуз, смотря на то, как Капюшон уходит обратно в здание.

Ринда приблизилась к полицейской и, наклонившись к ее шее, остановилась на мгновение. Сильный запах парфюма ударил в ноздри. Изящный, нежный, цитрусовый. Стретфорд слегка приоткрыла рот и, высунув язык, облизнула шею Вайслин, нежно поцеловала и, отойдя в сторону, промурлыкала:

— Избей, отрежь ему пальцы, вырви ногти, вонзи спицу в язык. Не мне учить тебя пытать людей. Кроме того, у женщины есть много способов узнать что-нибудь от мужчины и один из них находится у тебя прямо между ног.

— Не продолжай, — скривилась Роуз. Она сложила руки на груди и отвернулась, чтобы не смотреть на самодовольное лицо Ринды.

Та лишь рассмеялась и, демонстративно поклонившись, поспешила за «отцом», который покорно ждал ее возле двери. Он пропустил девушку внутрь, а после зашел сам, оставив Вайслин на улице. Бывшая полицейская вздохнула. Она вспомнила, с какой теплотой ее встретили старые товарищи, в сознании проплыло воспоминание, как она выложила Бриону всю информацию о них. Нет, она не виновата в этом, ведь под прицелом были родители! Нет ничего важнее родителей. Друзья приходят и уходят, а родных нужно беречь, ведь они у нее одни. Помотав головой, девушка так же решила зайти в здание и, пройдя весь путь до главного зала, остановилась, смотря в окно. Капюшон садился в черный автомобиль, а рука Ринды, высунутая из окна, сжимала сигарету, фильтр которой был розовым от помады. Тонкая струйка дыма поднималась вверх, извиваясь подобно змее.

— Вот ты где, бестолочь! Я уже обыскался! — послышался недовольный вопль Кутузова. Алексей шел прямо к своей телохранительнице, сверля ее гневным взглядом. Подойдя вплотную, он схватил ее за руку и притянул к себе, скалясь. — Что можно было так долго делать в туалете?!

— Я что, должна отчитываться за каждый свой поход в уборную? Вы не в России, можете засунуть патриархат в задницу! — процедила Роуз, смотря ему прямо в глаза. Все вокруг ошарашенно смотрели на этих двоих. Придвинувшись ближе к бизнесмену, девушка наигранно чмокнула его в щеку, шипя: — Хоть бы задумались, кого взяли в телохранители. Я генерал-лейтенант в отставке, и, пользуясь своим положением, могу как и поднять ваш бизнес до небес, так и утопить его на дне реки помоев. Проявите хоть немного уважения, раскройте передо мной пару карт, и вы будете поставлять энергоядра не заводам, а напрямую министерству обороны. Привлекательно, не так ли?

— Простите, я просто очень волнуюсь за свою жену, — натянул на лицо улыбку Кутузов. Он сделал вид, что смутился, а затем, взяв Роуз за руку, направился к выходу. Эти слова с ее стороны явно дали ему понять, что лучше оберегать свою телохранительницу, как зеницу ока, как бы странно это ни звучало. Двое вышли на улицу, автомобиль разблокировался. Роуз уселась внутрь, а следом за ней сел и сам Кутузов. Он выглядел так, словно его только что публично унизили, однако все же спросил: — Те карты, о которых ты говорила… Что ты хочешь узнать?

— Белый Арсенал. Что это? В последнее время слишком часто слышу это название, но никто не говорит, — напрямую сказала девушка. Она достала из кармана то письмо, которое ей передали, а затем распечатала его. Кутузов увидел, что на бумаге ей восковая метка, а это уже значит, что написавший его связан с императором всея Британии. Бывшая полицейская повернула бумагу так, чтобы никто, кроме нее, не видел текста, и начала читать.

«Для Роуз Вайслин,

Рад знать, что ты в добром здравии. Если ты читаешь это письмо, значит, уже знаешь, чем тебе грозит непослушание. Итак, ближе к делу.

Мы изучили все данные, которые смогли вытащить из компьютера в главном штабе полиции. Надеюсь, ты понимаешь, скольких жизней стоили эти данные, и что они могут стоить еще больше, если ты поведешь себя слишком открыто. Да, с самим Кутузовым можешь говорить напрямую, но вот с остальными лучше держать язык за зубами. В данных постоянно упоминается некий Белый Арсенал. Я хочу знать, что это, причем во всех подробностях. В любой момент ты можешь связаться со мной или с командующим в случае возникновения вопросов.

Надеюсь на твой успех,

Брион»

Бывшая полицейская сложила письмо пополам, затем снова и снова, после чего начала рвать его на мелкие кусочки и, открыв окно, выбросила всю эту пыль наружу. Ветер тут же подхватил клочки бумаги и разнес их по округе. Окошко автомобиля медленно закрылось, рыжая сложила руки на груди и закинула ногу на ногу. Она постоянно чувствовала на себе изучающий взгляд Кутузова, который явно думал о смысле слов, сказанных ему в том особняке.

Через полчаса пути машина, наконец, остановилась возле трехэтажного коттеджа. Поправив юбку, Роуз выбралась наружу и, открыв дверь для Алексея, направилась ко входу в дом. Тот кивнул водителю, давая понять, что он больше не нужен, а затем сам зашел внутрь здания. Повесив пиджак на вешалку, он разулся и уселся на диван, включил телевизор и, закинув ноги на журнальный столик, почесал пивной живот.

— Хочешь пива? — спросил мужчина, посмотрев на Роуз через плечо. Та открыла холодильник, вытащила первую попавшуюся банку и, бросив ее на диван, скинула пиджак. Усевшись рядом, она помотала головой, давая понять, что пить не будет. Бизнесмен пожал плечами, открыл жестянку и, приставив ее к губам, быстро осушил эти пол-литра, словно это была простая вода, а не пиво. Вытерев рот, он возмутился: — Не умеете вы, бриташки, бухло делать. Какое-то ссанье.

— Меня не интересует то, как у нас в стране делают пиво. На вашем месте я бы учитывала тот факт, что военная техника в Британии является лучшей во всем мире. Алкоголь не может быть важнее боевой мощи, — усмехнулась Роуз. Она подперла голову рукой и, посмотрев на Алексея, спросила: — Так что по поводу Белого Арсенала?