Выбери любимый жанр

Номад (СИ) - Храмкова Маша - Страница 28


Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта:

28

Иммуноглобулин J оказался повышенным, а это явный признак заражения. Вместе с неутешительным (да что там – катастрофическим!) результатом мне выдали короткую инструкцию, которая вызвала у меня приступ нервного смеха:

«Не вступайте в контакт с людьми.

Не используйте порт для нативных игр!

Оставайтесь дома и ожидайте дальнейших указаний».

Ожидайте дальнейших указаний! В сети я нашла всего три случая ЗППНИ вирусной этиологии. Всего три за пять лет! Лечения нет, диагностика затруднена. Понятно, почему врачи на ушах стоят. Хорошо хоть меня не изолировали на месте, а дали спокойно добраться до дома.

«Не вступайте в контакт с людьми». Полная чушь. Фраза для галочки. Гибридный вирус, появившийся на свет божий в результате сияния генотипа человека и джойкегури не передается ни воздушно-капельным, ни половым путем. Я безопасна для окружающих, пока не использую порт или не пью чужую кровь. Если без крови я и могу прожить, то без игр… Без игр я теперь никто.

Умышленно или нет, но господин Хо забрал у меня смысл существования. Ни один порт не сможет стопроцентно защитить джойкегури от вируса ЗППНИ, а это значит, что ни одна мало-мальски приличная компания не возьмет меня тестировщиком.

Нет, я не умру от голода, оставшись без работы. Большинство потребителей ведут праздный образ жизни, получая за это деньги от производителей. В какой-то степени это свинство, но таково их право по рождению. Кто я, чтобы осуждать модель поведения, сформированную в наших умах на протяжении столетий?

Беда в том, что без игр моя жизнь превратилась бы (и превратиться) в ничто. Реальность – это жмых, оставшийся от фруктов, тогда как игры – самый сок. Все сферы нашего общества замешаны на нативках, а без них я очень быстро стану изгоем.

Вспомнив кое о чем, я метнулась в ванную. Ну конечно: в тайничке за зеркалом лежала последняя упаковка флуоксетанга. Не то чтобы я сидела на нем, просто… да черт возьми, кого я обманываю! Уже два года я принимала его регулярно, превышая рекомендуемую дозу. Брала на работе, но теперь, после увольнения… Вряд ли Мэй настолько любит меня, чтобы привозить флуоксетанг мне на дом.

Я попала. Серьезно влипла. Кроме всего прочего теперь еще и ломка станет моей верной спутницей. Отыскав сигареты, оставшиеся от последнего бойфренда, я вышла на балкон и закурила.

Как же давно я не была здесь! Не смотрела в лицо этому равнодушному, нестерпимо громкому и невыносимо яркому городу. С моего сто второго этажа землю было почти не видно. Только неоновые вывески и голограммы, проплывающие мимо окон потребителей, живущих на этом уровне. Но я знала, что где-то там, внизу, тоже есть жизнь, есть торговцы, религиозные фанатики, приверженцы культа отказа от биопортов и имплантатов. Выдохнув ментоловый дым в лицо вечно смеющемуся Нова Соулю, я твердо сказала себе, что не примкну ко всем этим отбросам, что бы ни случилось.

Ночь принесла с собой лихорадку и бредовые сновидения, закольцованные, словно змея, кусающая свой хвост. В каждом из них я безуспешно пыталась перерезать пуповину, соединяющую меня с Рин, но младенец рос и рос, пока не превращалась в мою точную копию. И вот уже не пуповина соединяла нас, а петля, наброшенная на мою шею.

Я проснулась от собственного крика. Дверь на балкон осталась приоткрытой, и оттуда валил тяжелый, пропитанный выхлопными газами воздух. Ревели двигатели антигравитаторов, развозивших по домам пьяных офисных работников. Им вставать через пару часов, а они только что закончили выпивать с боссом. Какая-то девчонка громко смеялась, и этот смех был похож на шакалий лай.

Закрыв дверь, я понизила температуру в комнате до минимальной. Приняла флуоксетанг. Потом еще. Потом еще вместе с жаропонижающим. Нет, недостаточно. Нужно было действовать радикально.

Набрав ванну до краев, я приправила и без того ледяную воду кубиками льда, оставшимися после редких вечеринок в моем доме. Залезла, ощущая, как перехватывает дыхание, а сердце норовит выскочить из грудной клетки через рот.

Ну надо же: меня, лучшую тестировщицу во всем Нова Соуле, сломали собственные кошмары. Всю свою жизнь я боролась с тем, кто я есть на самом деле – клон, выращенный в лаборатории, но сегодня мое прошлое прорвалось к свету и запустило черные путы в самое сердце. В мозг, в мою кровь, испортив ее, отравив, сделав грязной и непригодной. Я никогда не боялась чужой фантазии, но кто бы мог подумать, что именно мои страхи однажды погубят меня.

Рука потянулась к джойкегури, которого я по привычке носила с собой по дому. Играть было опасно – так гласила инструкция. Но по– другому мне было не забыться, не вытравить эту боль из души.

– Прости, приятель, – прошептала я, подключая шнур к своему порту. Я знала, что почти наверняка заражу его, своего старика. – Со мной тоже поступили жестоко.

Единственный сюжет, который хранил в себе мой джойкегури, изначально задумывался как страшилка. Однако я смогла сделать эту игру своей любимицей, должно быть, в силу своего тяготения к саморазрушению.

Волна жара прокатилась по моему остывшему телу. Я закрыла глаза и через несколько мгновений оказалась на другой планете. Сегодня игровое поле было покрыто густым слоем снега. Он искрился под светом луны, и его ровная гладь лишь изредка перемежалась верхушками сосен, покрытыми снежными шапками. Я же сидела в своей излюбленной позе на одиноком камне.

Небо начало розоветь – но это был не восход. С каждой секундой становилось все теплее, и снег таял, превращаясь в струящиеся ручьи. Талая вода омывала камень, на котором я сидела, пока, наконец, не высохла под жаром летящего на всех парах астероида. Возможно, кого-то и страшил конец света, но только не меня. Мне нравилось смотреть, как под действием запредельных температур плавятся камни. Ощущать, как мое собственное тело сгорает и рассыпается на атомы, которые потом становятся частью звездной пыли.

Игра не транслировала боль; весь ее ужас и одновременно наслаждение заключалось в осознании своей гибели, распада на ничтожные частицы. Каждый раз сценарий смерти был иным, но суть сводилась к одному – уничтожению всего сущего.

И вот, паря среди звезд и черных дыр в качестве разобщенных атомов, я вдруг ощутила присутствие постороннего. Кто-то собирал меня, притягивал друг к другу частицы, из которых состояло мое тело. Вирус! Он взломал мою игру и теперь переписывал ее по своим правилам. Ужас охватил меня, но, все еще оставаясь в виде чистого сознания, я не могла сопротивляться.

Тем временем атомы складывались в молекулы, молекулы образовывали нити ДНК… Но это была не я. Вирус внедрил в программу сборки энное число мутаций, и теперь вместо меня на свет должно было появиться не иначе как чудовище.

Я закричала, взглянув на свои руки. Совершенно плоские двухмерные развертки моих рук устремились из одной бесконечности в другую... Не дожидаясь продолжения этого адского превращения, я вышла из игры.

– Ты можешь сейчас приехать? – Я звонила своему приятелю, Хвону Чангпу.

Тот ответил не сразу: ну конечно, ведь они сегодня «зависали».

– Все в порядке, Лин? – в голосе Хвона слышалось опасение за мою жизнь.

– Да… Нет. – На глаза навернулись слезы. Мне хотелось закричать: «Я в полном раздрае! Я уничтожена! Я смертельно больна!», но вместо этого я выдала лишь сухое: – У меня проблемы.

Не задавая лишних вопросов, парень отключился. А через пятнадцать минут его высокая нескладная фигура возникла у меня на пороге. Чангпу был одним из немногих производителей, пробившихся «в верха» при помощи интеллекта и адского труда. Когда мы только познакомились, все, что он мог позволить себе, – это снимать пахнущую рыбой комнатушку над доками. Сейчас он жил всего на три уровня ниже меня, и никто и никогда не признал бы в нем производителя. Хвону удалось сбежать от своего происхождения, как и мне. По крайней мере, я думала так еще утром.

Оглядев меня с ног до головы, он вздохнул и покачал головой.

28

Вы читаете книгу


Храмкова Маша - Номад (СИ) Номад (СИ)
Мир литературы

Жанры

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело