Вдребезги - "JFalk" - Страница 8
- Предыдущая
- 8/26
- Следующая
– Автоматику придумали, чтобы упростить жизнь.
– Знаю, знаю. Посудомойки и холодильники тоже. Я ничо не имею против прогресса, но кое-где котелок на плечах не заменит никакая электроника.
– У электроники выше скорость реакции, – возразил Джеймс.
– Ага, а обсчёт ситуации – херовый. Слишком много факторов. У меня дружбан есть, Браном зовут. Он в искусственном интеллекте шарит, – Майкл покрутил пальцем возле виска. – У мозгов, говорит, вычислительная способность охеренная, даже когда данных мало. Или когда их много, но они все разные, а надо связь найти. Ну вот, например…
Майкл пошарил глазами вокруг, подыскивая подходящий пример. Самый подходящий сидел по левую руку от него и внимательно слушал, покусывая красные губы.
– Ну вот ты, – сказал Майкл. – Вот чтоб я тебя воспринял, нужно же инфу взять, да? А откуда?
– И откуда? – спросил Джеймс.
– От органов чувств. Их у человека пять, так? Первое – это зрение. Я вот смотрю на тебя, вижу твою физию, пальцы там, ноги. Вон у тебя крокодильчик на рубашке – в мою честь, наверное, – Майкл усмехнулся.
– Что? Нет! – Джеймс глянул себе на грудь. – Это просто логотип, я не имел в виду…
– Расслабься, – Майкл всё ещё улыбался. – Я ж шучу. Короче, я тебя вижу – это раз. Я тебя слышу – это два. Как ты вот эти все слова выговариваешь, интонации туда-сюда гоняешь, какой у тебя голос – с утра вот сипел, похмелюга была, да? Сушняк мучил?
Джеймс кивнул, убрал с лица волосы, которыми играл встречный ветер.
– Когда выпью, всегда кажется, что мир – дерьмо. Вчера отчётливо казалось, особенно когда всё кружилось перед глазами, как… грёбаная карусель.
– Сам похмелье терпеть не могу, – согласился Майкл. – Башка трещит, во рту будто кошки нассали.
Джеймс передёрнулся – видно, утренние воспоминания были ещё свежи.
– А это, кстати, третье чувство, – продолжил Майкл. – Вкус. Тут я без понятия, хер тебя знает, – он небрежно пожал плечами. – Сара бы сказала, но её ж тут нет, так что пропустим. Зато когда ты мне в зубы засветил, это было осязание. Или даже нет – когда я тебя до дома вёз и коленями за жопу держал, чтоб ты на повороте не ёбнулся, оно точняк работало.
Майкл притормозил перед пешеходной дорожкой. Джеймс сидел красный, как светофор, сцепив руки на коленях.
– Уже четыре, – непринуждённо продолжил Майкл. – Ну и запах – пятый. Это я тоже про тебя знаю, у тебя шампунь вчера был какой-то прикольный, типа с цветочками. Тока не разобрал, с какими.
– Белая лилия, – сдавленно отозвался Джеймс.
– Ну один хер. Я это к чему веду, – сказал Майкл, – ни одна электронная хреновина с проводами тебя по этим деталям в целую картину не соберёт. Потому что мало ей данные всунуть, надо ещё, чтоб она их прожевала и не подавилась. А это уже анализ нужен. Причём Бран говорит – не просто анализ, а на основе прошлого опыта. А какой у железяки опыт? Чтоб его хранить, память нужна. Вот у человека память, если пересчитать – две с половиной тыщи терабайт. И то, говорят, на самом деле больше. Знаешь, скока это? Это фильм длиной триста лет. Или десять библиотек Конгресса США. И работает всё это на двенадцати ваттах.
– Захватывающее объяснение, – после паузы сказал Джеймс. – Не ожидал, что ты разбираешься в проблемах искусственного интеллекта.
– Да хрен я там разбираюсь, – хмыкнул Майкл. – Вот Бран в нём сечёт, а я так, по верхам нахватался. В общем, вроде как в ближайшем будущем Терминаторы нам не грозят. И на дороге пока человек надёжней автомата – если не бухой в дымину, конечно.
– Ты хорошо разбираешься в машинах? – Джеймс повернул к нему голову.
– У отца автомастерская. Я там с детства тусил, потом подрабатывать начал. Люблю копаться в железе. А ты?
Джеймс хмыкнул.
– А я пока не решил, чем хочу заниматься. Мне нравится история… музыка.
– Ты вчера классно играл, – искренне сказал Майкл. – Все аж заслушались.
Сквозь трещины в бетоне лезла трава. Было тихо, только отдалённый гул магистрали волнами докатывался до аэродрома. Майкл подкатил к началу широкой полосы, под колёсами захрустели камешки.
– Даже не знал, что здесь есть заброшенный аэропорт, – Джеймс с любопытством огляделся, снял солнечные очки.
– Я сюда часто езжу. Надо где-то тренироваться перед гонками, – Майкл кивнул на конструкции из проржавевших бочек, досок и кирпичей, выстроенные у края полосы.
– Ты участвуешь в соревнованиях? На своём мотоцикле?
– Не. Участвую – да. Но не на том, который ты видел. У меня есть второй, спортивный.
– А в чём разница?
– Ну, круизер удобнее, тяжелее, седло длинное, чтоб вдвоём сидеть. А мотокроссовый – лёгкий, там, считай, только рама, движок и руль.
– Ты часто выигрываешь?
– Раз в год точно. – Майкл вышел из машины, открыл багажник и покопался в рюкзаке, вернулся с диском: – Поедем с музыкой, будет веселее.
Оценивающе посмотрел на Джеймса, проверил, хорошо ли тот пристёгнут. Предупредил:
– Будет быстро.
«Быстро», конечно, ни разу не передавало ощущение от скорости сто пятьдесят пять миль в час в открытом кабриолете. Они пролетали взлётную полосу из конца в конец за сорок секунд. Майкл резко выкручивал руль, дожимал газ, уходя в управляемый занос, Джеймса кидало на его плечо, кабриолет крутился на месте, как волчок. Майкл выравнивал его – и опять посылал вперёд, вдавливая педаль газа в пол.
Джеймс восторженно вопил, вскидывая руки вверх, из колонок орали басы и электрогитарные риффы. Ветер стеной бил в лицо, выдавливая слёзы из уголков глаз, визжали протекторы, стираясь о бетон, оставляя на нём чёрные кольца.
– Хочешь сам?
Джеймс, конечно, хотел. А кому бы не хотелось попробовать скорость на вкус, ощутить телом, как машина летит вперёд, когда стрелка спидометра утыкается в красный предел?
– Жми в пол! – Чтобы перекричать рёв мотора, приходилось орать Джеймсу прямо в ухо, привалившись к нему всем весом. – Ещё! Плавнее! Бери вправо! Полоса кончается, отпускай газ – разворот! Доворачивай руль! Педаль в пол, погнали!..
Потом, оглушённые скоростью и пьяные от адреналина, они стояли, прислонившись к машине, и смотрели, как солнце закатывалось за облака. Жевали сэндвичи, заранее упакованные Майклом в рюкзак, передавали друг другу бутылку с холодным чаем, прикладываясь к ней по очереди.
– Обалдеть, как покатались, – вздохнул Майкл.
– Ага. Тебя подбросить до дома?
– Спятил? В моём районе противозаконно появляться на такой тачке. Спасибо, конечно, но я на метро.
– Ты же не в Гарлеме живёшь.
– Южный Хакни уделает любой Гарлем, просто поверь мне. Ты такой дыры ещё не видал.
– Ты из Хакни?
– А чё, незаметно? – Майкл усмехнулся.
– Давай я тебя хотя бы у парка Виктория высажу.
– На хер. Если меня увидят с тобой – авторитету пиздец.
– Почему это?..
– Потому что западло тусоваться с золотыми мальчиками. Вот подойдёт ко мне Бран и спросит – хули ты делал с этой кудрявой бабочкой? Что я ему отвечу? На машине катался? И кто мне поверит?
– А почему тебе не поверят?
– Потому что такие, как ты, без веской причины не интересуются такими, как я. И наоборот.
– Что за веские причины?
– Хотя… а подвези, – вдруг согласился Майкл. – Если спросят, скажу, что ты мой клиент.
– В каком смысле… клиент? – опешил Джеймс.
– Да в самом простом. – Майкл посмотрел на него, недоумённо поднял брови: – Чё?
– Ну… мне кажется, это неудачная идея… – Джеймс отвёл глаза, он был пунцовым, прямо как облака, подсвеченные солнцем из-за горизонта.
Через секунду до Майкла дошло, и он заржал, чуть не согнувшись пополам.
– Да я про тачку твою, придурок!..
– Сам придурок… – Джеймс рассмеялся от облегчения.
Майкл фамильярно стукнул его кулаком в плечо – легонько, из дружеских чувств. Не удержался, взъерошил ему волосы. Волнистые пряди скользнули между пальцами, как шёлковые.
– Скажешь тоже, – Майкл пренебрежительно хмыкнул. – Я сексом за деньги не занимаюсь. Тока по любви.
- Предыдущая
- 8/26
- Следующая