Королевство пепла (ЛП) - Маас Сара - Страница 15

— Сегодняшний командир был гораздо более сговорчив, — Лоркан подошел к принцу, с которым он сражался на протяжении многих веков и который до этой весны был таким же бессердечным ублюдком, как и сам Лоркан. — Стоило тебе лишь пригрозить ему, как наша «птичка» тут же запела. Тот, кто утверждал, что Маэва находится в Доранелле, насмехался над нами до самого своего конца.

— Я думаю, что она в Доранелле, — вмешалась Элида. — В тот день Аннейт посоветовала мне внимательно прислушиваться к словам. Чего она не делала в остальные два раза.

— Ага, это именно то, что нужно учитывать, — сказал Лоркан, и в глазах Элиды вспыхнуло раздражение. — Я не вижу оснований полагать, что послание богов может быть таким ясным.

— Говорит мужчина, который чувствует прикосновение бога, рассказывающего ему, когда нужно бежать или сражаться, — огрызнулась Элида.

Лоркан проигнорировал её слова, эту правду. Он не ощущал прикосновения Хелласа с самих Каменных Болот. Как будто даже бог смерти был отвращён его поведением.

— Граница Аккадии находится в трёх днях пути отсюда. Путешествие до столицы Аккадии займёт ещё три дня. Доранелла же находится в более чем двух неделях пути, если мы будем передвигаться с небольшими перерывами на отдых.

А время было не на их стороне. С ключами Вэрда, с Эраваном, когда война, несомненно, развязалась на родном континенте Элиды, каждая задержка могла дорого им обойтись. Не говоря уже о том, ЧТО каждый день испытывала королева Террасена.

Элида открыла рот, но Лоркан не дал ей сказать и слова.

— И после этого, когда мы прибудем в крепость Маэвы измученными и голодными… У нас не будет и шанса. Не говоря уже о том, что с той скрывающей магией, которую она может легко призвать, мы можем просто пройти мимо Аэлины и никогда не узнать об этом.

Ноздри Элиды расширились, но она повернулась к Ровану.

— Решение принимать тебе, Принц.

Не просто принц, больше нет. Консорт королевы Террасена.

Наконец Уайтхорн поднял голову. Когда эти зеленые глаза посмотрели на него, Лоркан выдержал вес в его взгляде, несущем в себе прирождённое превосходство. Он ждал того момента, когда Рован потребует возмездия, которого он заслуживал, ждал этого удара. Надеялся на него. Этого так и не случилось.

— Мы прошли далеко на юг, — наконец сказал Рован, его голос был еле слышен. — Лучше направиться в Аккадию, чем рискнуть путешествием до самой Доранеллы, чтобы понять, что мы ошибались.

И это было так.

Элида только бросила на Лоркана гневный взгляд и поднялась, бормоча о том, что ей необходимо удовлетворить свои естественные нужды, прежде чем она будет укладываться на ночлег. Её походка была твёрдой и спокойной, когда она пробиралась через заросли травы — благодаря магии, которой Гавриэль окутал её лодыжку.

Должно быть, его магия помогала ей. Касалась её кожи.

Её шаги теперь слышались где-то совсем далеко, они были почти что беззвучными. Она обычно уходила дальше, чем нужно, чтобы не было слышно звуков справляемых нужд. Лоркан дал ей несколько минут, прежде чем не спеша направился за ней.

Однако он обнаружил, что Элида уже направляется назад, и она, увидев его, остановилась на небольшом холмике, являющего собой что-то чуть больше грязевой кочки.

— Что тебе надо?

Глава 5, часть 2

Лоркан продолжал идти, пока не оказался у подножия холмика, и остановился.

— Аккадия является более разумным вариантом.

— Рован решил также. Ты, должно быть, доволен.

Она протопала мимо него, но Лоркан опередил её и загородил ей путь. Она вытянула шею, чтобы увидеть его лицо, но он никогда не чувствовал себя меньше ростом, чем сейчас. Он чувствовал себя ничтожно маленьким.

— Я не настаивал на том, чтобы идти в Аккадию назло тебе, — сказал он.

— Мне все равно.

Она попыталась обойти его, однако Лоркан легко опережал её с каждым своим шагом.

— Я не… — Слова душили его. — Я не хотел, чтобы это произошло.

Из Элиды вырвался тихий, сердитый смешок.

— Конечно, нет. Ты же не хотел, чтобы твоя чудесная королева разорвала с тобой кровную клятву?

— Меня это не волнует. — его, действительно, это не заботило. Он никогда не говорил большей правды, чем сейчас. — Я просто хочу все исправить.

Её губы скривились.

— Я бы поверила твоим словам, если бы не видела, как ты полз за Маэвой в тот день.

Эти слова заставили Лоркана зажмуриться. Ненависть в них настолько ошеломила его, что на этот раз он позволил ей пройти мимо него. Элида только и сделала, что оглянулась на него, прежде чем продолжить свой путь.

Пока Лоркан не сказал:

— Я не полз за Маэвой.

Она остановилась, её волосы развевались на ветру. Она медленно взглянула через плечо. Её взгляд был величественным и холодным, как звезды на небосклоне.

— Я полз… — его кадык дёрнулся. — Я полз за Аэлиной.

Он отгородился от воспоминаний, несущих в себе песок, залитый кровью, крики королевы, её последние, молящие просьбы, обращённые к Элиде. Он выкинул их из головы и сказал:

— Когда Маэва разорвала со мной клятву на крови, я не мог двигаться, я едва мог дышать.

Такая агония, что Лоркан не мог себе представить, каково это — разорвать клятву самостоятельно, без предъявления обвинений. Это была не та боль, о которой можно забыть.

Связующую от клятвы на крови нить можно было обойти, сделать её совсем тонкой. Тот факт, что Ваган, последний из их компании, всё ещё, несомненно, покорял дикие северные просторы в своей «охоте» на него, было достаточным доказательством того, что клятву на крови можно обойти. Но нарушить её по собственной воле, найти способ порвать связующую нить, стало бы прямой дорогой в объятия смерти.

В эти месяцы он задавался вопросом, должен ли был он это сделать. Лоркан сглотнул.

— Я пытался добраться до неё. До Аэлины. Я пытался добраться до этого ящика.

Он добавил так тихо, что только Элида услышала это: «Клянусь».

Он никогда не нарушал своих слов и обещаний, и это было тем единственным, что, действительно, имело для него значение. Он сказал ей об этом однажды, в течение тех недель их совместного путешествия.

В её взгляде ничего не поменялось, поэтому он не мог понять, вспомнила ли она о тех словах.

Элида всего лишь повернулась и пошла обратно в их лагерь. Лоркан остался на прежнем месте.