Ты вышел из тьмы (СИ) - Осипова Иванна - Страница 8

Не любила Вельда разговоры о брате лорда Фолганда и по другой причине. Да, она сама знала, как маг странно себя вёл на месте гибели людей. Никогда она не видала таких глаз, как у Стефана. Тут явно замешана магия, но, чтобы именно он был виноват Белка не могла и подумать. Не желала верить. Поэтому только заслышав подобные темы, девушка старалась уйти в другую часть залы или начинала беседу с вороном, который привык сидеть на её плече.

— Не слушай их, Черныш. Ерунду люди говорят. Мы же не верим, что Стефан виноват?

И чёрная птица наклоняла голову, смотрела внимательными бусинами глаз, соглашаясь. Крыло почти зажило, но ворон и не старался улетать от девушки. А она была рада новому интересному другу.

Постоянно приходил в трактир и другой друг — Григор. Они не возвращались к вопросу замужества, но Вельда постоянно помнила об этом. Поэтому так неудобно стало рядом с парнем. Чужим сделался Григор и предстояло узнавать его заново, а Вельда не торопилась. Даже тётя Рейна завела разговор о разладе с Григором, заметив, как племянница избегает встреч. Не стала Вельда скрывать, что её замуж позвали.

— А ты, глупая, и отказала? — охнула тётя.

— Я его не знаю почти, — вздыхала Вельда, помогая раскатывать тесто. — Страшно же за чужака и сразу замуж.

— Как не знаешь? Он же с самого твоего приезда к нам ходит! Сразу видно, парень хороший, добрый, защитить сможет. И слышала, дядя его в Вороньем замке работает. Для наших мест очень выгодная партия. Чем не муж?

— А как же любовь? — девушка даже удивилась словам тёти.

— Какая там любовь, — махнула та скалкой и вернулась к пирожкам. — Станешь хозяйкой в его доме, детей родишь, вот и полюбишь.

От мысли о Григоре и детях Вельде сделалось нехорошо.

— Нет, тётя, я так не могу.

— Значит и останешься как я одна на свете. Ни мужа, ни детей. Чужих кормить будешь в трактире. Тебе почти семнадцать, пора задуматься о будущем.

— Лучше уж так, чем без любви, — не унималась Вельда.

— А что такое любовь-то эта твоя, девочка?

Задумалась Вельда. Не могла она подобрать верных слов, только смутно чувствовала, как оно всё должно быть, если любовь есть. Так, чтобы смотреть и не насмотреться, чтобы сердце сжимало от счастья. Чтобы летать как на крыльях и падать в пропасть, но не испытывать страха. Так думалось рыжей Белке.

В середине третьего месяца весны в трактире появился и Стефан Фолганд, как обычно весь в чёрном, закутан в плащ, пусть и тепло на улице. Вошёл медленно, неловким движением иногда опираясь о мебель добрел до кухни. Сам бледный, худой, глаза лихорадочные и холодные. Увидел Вельду возле лестницы на второй этаж, тут же отвернулся, губы в тонкую нить сложились.

— Здравствуй, Рейна, — голос хриплый.

— Господин Стефан! Да на вас лица нет, — всплеснула руками тётушка. — Садитесь скорее к огню. Желаете вина?

— Это вам.

Осторожно он достал из-под плаща коробку, поставил на стол. Рейна разрезала верёвки, а под крышкой оказалось четыре бокала тонкого стекла. Намного лучше бокала, что был у них ранее.

— Вместо того, что я разбил.

— Зачем же…

— Возражений не принимаю.

Сказал жёстко, все так же медленно развернулся и направился к камину на привычное место. А Вельда проскользнула в кухню.

— Я отнесу господину Стефану вино, тётушка.

— Смотри не разбей подарок, — покачала та головой. — Птицу свою в комнате запри от греха… Ворон же.

— И что ворон?

— Ты герб Фолгандов видела?

Вспомнила Вельда, что действительно на гербе лорда изображён ворон, как и на плаще молодого мага.

Словно почувствовал ворон, что его собираются в тесную коморку закрыть, вспорхнул и впервые за долгое время перелетел в залу, да на каминную полку, прямо напротив мага.

Тут уж и тётя всполошилась, за вороном в залу вышла.

— Простите, господин Стефан, это глупая птица моей племянницы, но мы ворона сейчас под замок посадим.

Долгим взглядом изучал Стефан птицу, а птица его.

— Не нужно, Рейна. Никого не нужно сажать под замок. Особенно такого замечательного ворона.

Протянул руку вперёд, ворон и пристроился на пальце мага.

— И что ты мне поведаешь, друг мой? — спросил Стефан птицу. — Даже так? Так берегись котов впредь. Они бывают весьма несносны.

Лицо младшего Фолганда оставалось непроницаемо холодным, ни тени улыбки. Провёл пальцами второй руки по спине ворона, скользнул по раненому крылу, и Вельда готова была поклясться, что увидела голубые искорки, пробежавшие по перьям. Настоящая сказка творилась на её глазах. И не мечтала Белка увидеть когда-нибудь колдующего мага.

Птица встрепенулась, расправила крылья.

— Тс-с, приятель. Подлечу тебя немного. Вот, так лучше. Ну и болтлив же ты. А вот девичьи секреты не следует разбалтывать всем подряд.

Белка стояла рядом и держала поднос с бокалом. От последних слов мага краска залила пунцовым цветом лицо. А что, если и правда ворон что-то рассказывает магу? Про кота же Стефан знать не мог! Или он смеётся над глупой девчонкой? Только вид делает. Сложная штука магия, а маги сущее наказание для рыжих девчонок.

— Всё, — махнул рукой Стефан, подбросив птицу. — Лети к хозяйке. Ты ей многим обязан.

Птица послушно расправила крылья и вернулась не плечо к Вельде.

«У-у, предатель», — подумала она, тут же почти перестав дышать.

Отогревшись у камина, Стефан впервые скинул плащ, черными крыльями отбросив его на спинку диванчика. И Вельда зачаровано не могла отвести глаз от мага. И как раньше не замечала очевидного. Как слепая ходила.

Стефану шёл чёрный цвет, и сам он был такой ладный, да статный, что глаз отвести невозможно. Лицо выразительно тонкое, пусть и со странной рассогласованностью черт, пусть холодное и сейчас сильно измождённое. Совсем не такой как Григор или другие парни, которых Вельда часто видела в трактире. На фоне них молодой маг показался настоящим героем любимых историй. Загадочным и притягательным. Новая сказка стучалась в жизнь рыжей девчонки. Как же страшно и отчаянно весело стало Вельде.

Подошёл, взял бокал с вином. Посмотрел в глаза немного наклонив голову с высоты своего роста, чёрная прядь упала на лицо, совсем как тогда, у костра на площади.

— Беги от меня, Бельчонок, — глаза как льдинки, колют до крови, обжигают сердце.

Поднос полетел на пол, а Вельда стремглав вверх по ступенькам лестницы, в маленькую комнатку под самой крышей. Захлопнула дверь, почти упала спиной на неё, тяжело дыша. Испуганный ворон потерялся в общей зале.

Что делать теперь — плакать или смеяться, радоваться или горевать. Она не знала. Все прочёл, как по книге, молодой маг, каждую мысль и чувство. Или угадал. Стыдно и страшно. И почему-то с толикой тайной радости.

Отдышалась, взглянула в зеркало — лицо раскраснелось, глаза блестят, отчаянные, весёлые. Совсем девчонка. Наивная и маленькая.

— Бельчонок, — сама себе прошептала Вельда, обхватила ладонями пылающее лицо.

— Он назвал меня Бельчонком.

Не хотелось думать, что это означает и почему необходимо бежать от Стефана Фолганда. Как же можно потерять только что обретённое. Никак невозможно. Только чувствовать искрящуюся радость и верить. Сердечко Вельды падало в пропасть с мучительным наслаждением.

— Вельда, — голос тёти вернул к реальности. — Спускайся, дорогая, нужна твоя помощь.

Пришлось взять себя в руки и вернуться в общую залу. Ворон устроился на лестнице, сверху наблюдая за посетителями, чистил перья и вёл себя как положено благородной птице.

Брошенный поднос Вельда нашла на одном из столиков. Забрала, занялась работой, тщательно обходя стороной мага. И смотреть в его сторону стыдно. Иногда не могла удержаться и бросала искоса короткие взгляды. Стефан сам как чёрный ворон сидел возле огня, медленно пил вино, о чем-то размышлял.

«Интересно, что у него там, в голове», — в Вельде проснулось вечное любопытство.

— «О чем могут думать маги?».

Посетителей становилось больше. На глупости времени не оставалось.