Подводное течение (ЛП) - Блеквел Пол - Страница 46

— Зачем ты сделал это? — требовательно спрашиваю я. — Я слышал твой голос там, в больничной палате. Слышал твой голос. Почему ты пытался убить меня?

Брайс продолжает хныкать, по его щекам текут слезы. Бесполезно, понимаю я. Он слишком напуган, чтобы нормально разговаривать, а я не могу просто сидеть на нем, пока не стемнеет. Но внезапно он смотрит мне прямо в лицо и его лицо перекашивает от ярости.

— Потому что ты убил Нейла! — выплевывает он. — Потому что ты убил моего лучшего и единственного друга на свете!

Я слезаю с него.

— С чего ты взял, Брайс? — спрашиваю я, пока он пытается принять защитную стойку. — Я серьезно. С чего мне причинять вред Нейлу?

Брайс не нуждается в понукании.

— Потому что он отказался и дальше прикрывать тебя!

— Прикрывать? — повторяю я. — Но зачем Нейлу прикрывать меня?

— Ой, заткнись. Я все знаю, Кэл. Какие уроки, сколько ты платил за это, все. И я знаю, как ты взбесился, когда он сказал тебе, что больше не сможет прикрывать тебя, и как ты ему угрожал. А потом он сказал, что знает, что ты торгуешь краденой выпивкой и что если ты его не оставишь в покое, что он сдаст тебя. Потому что я тоже был там, в кустах, когда ты вытащил пушку и заставил его пойти с тобой.

Я неплохо знаю Брайса, и непохоже, чтобы он врал. Но, чтобы я вытащил пушку в городе и угрожал ею людям? Я бы поверить в такое не мог, если бы не видел пистолет у себя в столе. А платить кому-то, чтобы меня прикрывали — я слишком беден, подумал я. У меня это не вышло бы даже с шестьюстами баксов в кармане.

Но в моей ситуации все возможно. Нужно услышать, как все было.

— И что случилось потом?

— Я пошел за вами. Вы дошли до водопада. А потом я увидел, как ты бежишь в сторону города. Один. И Нейла с тех пор никто не видел!

— Да ладно, Брайс, — говорю я. — И почему ты не заявил про это в полицию? Почему не пошел и не рассказал им как все было?

— Потому что я хочу, чтобы ты сдох! — кричит он. — И половина школы тоже про это мечтает! Я не хочу, чтобы тебя просто запихнули в какой-то исправительный центр, а через три-четыре года ты бы пришел за мной! Я хочу, чтобы все закончилось раз и на всегда. Хочу, чтобы ты сдох! И как только Хантер Холден выйдет из больницы, о Боже, это наконец-то случится. Ты сдохнешь, кусок дерьма! Сдохнешь!

Ужасно наблюдать, как лицо моего некогда лучшего друга так перекосило от ненависти, слышать, как он желает мне смерти и улыбается подобной перспективе. Но он видимо напуган из-за того, что сделал. Он думает, что если сейчас отправится к копам, то я просто возьму и расскажу им о том, что он пытался придушить меня, пока я был в коме. В больнице куча камер, он вроде должен знать об этом. Должно быть он надеялся, что все будет выглядеть так, будто я умер от полученных при падении повреждений.

Но кому-то есть дело? Мне нужно каким-то образом исправить ситуацию.

— Послушай, Брайс, я понимаю, почему ты напал на меня в больнице. И не переживай, я обещаю на рассказывать про это полиции или кому бы то ни было еще. Но я, правда, не знаю, что произошло с Нейлом, клянусь. Не помню, чтобы я заставлял его врать или тащил на прогулку, ничего подобного. Понимаешь, после того что со мной случилось, весь город изменился...

Я уже готов рассказать Брайсу ту же историю, которую поведал Уиллоу, а затем поведать ему пару секретов, которые знаю о его жизни, когда внезапно он всхлипывает, и начинает захлебываться слезами и соплями. Затем он наклоняется и подбирает что-то в траве. Это картофелина, которая выпала из лопнувшего коричневого пакета с покупками.

Я уже открываю рот, чтобы продолжить, когда Брайс швыряет картофелину в меня. Брошенная с такого расстояния, он попадет мне прямо в лоб. Я ощущаю адскую боль, а в глазах начинают плясать звездочки. И в следующую секунду, я уже лежу на земле, прикрывая лицо руками, и кричу.

— Брайс! — кричу я, пытаясь сдерживать гнев, звучащий в голосе. — Стой же, погоди, Брайс!

Но Брайса уже след простыл. Корчась на земле, я слышу топот ног по крыльцу. Затем хлопает входная дверь. Уверен, что Брайс запер ее изнутри на три поворота замка, как его всегда учила мама.

Только спустя несколько минут мне удается встать. Пошатываясь я обхожу двор и собираю разлетевшиеся в стороны покупки, не забыв и напоминающую булыжник картошку, и не без труда несу их к крыльцу Брайса, где и оставляю у двери.

Но боль и разочарование все же овладевают мной.

— Да к чертям! — кричу я в сторону входной двери. Затем бросаю злополучную картофелину в дверь. И иду домой. Есть мне уже больше не хочется, наоборот меня тошнит. Машины сигналят, пока я словно пьяный бреду по улице.

А еще я напуган... меня пугает перспектива, что Росс на машине может сбить меня или, что меня арестует шериф, или что я столкнуть с кем-нибудь из бесчисленного множества людей в городе, желающих навредить мне.

Но до дома добираюсь живым. Правда на сей раз мне не удается скрыть свои раны от матери, которая встречает меня на пороге.

— Кэл, Господи Боже мой, твой лоб! Что случилось?

— Меня ударили картошкой, — честно сознаюсь я. Звучит это конечно смешно. — Крупной сырой картофелиной.

— Как это? Как это произошло?

— Кое-кто швырнул ее в меня, — рассказываю я, не желая раскрывать всю правду.

— Но зачем кому-то швырять в тебя картошку?

— Да по той же причине что и любому в городе, — отвечаю я. — Потому что меня ненавидят.

— Ох, Кэл. Садись на диван. Я принесу что-нибудь прохладное.

И через минуту мама возвращается с кухонным полотенцем, в которое завернуты кубики льда. Она садится рядом и прижимает его мне ко лбу. Я сжимаю челюсти, и стону, так больно ощущается это прикосновение.

— Что за идиот швырнул в тебя картошку? — спрашивает мама.

— Да не важно. И он не идиот. Просто испугался.

— Испугался чего?

— Меня.

— Но почему? — хочет знать мама и в ее голосе отчетливо слышится жалость. — Что ты сделал этому человеку?

— Не припоминаю, чтобы я ему что-то сделал. Но он считает, что я виноват, и ему этого достаточно. А я только все испортил. Впрочем, не важно, что я делаю — важно только то, что думают окружающие.

Тут я решают заткнуться. Какое-то время мы с мамой просто сидим и молчим. Кожу на лбу покалывает от холода. Я забираю у нее пакет со льдом и пытаюсь держать его сам, убирая его ото лба время от времени, чтобы не заморозиться. Так лучше. Я просто чувствую онемение.

— Расскажи мне, что произошло с Коулом, — прошу я.

Мама испуганно смотрит на меня.

— Что ты имеешь в виду?

— Я имею в виду, что хочу, чтобы ты рассказала мне, что произошло с Коулом. конкретно. Почему Коул сейчас в таком состоянии.

— Ты итак прекрасно знаешь, что произошло, — отвечает она. — Ты был там.

— Нет, — возражаю я. — Я хочу сказать, что я не помню больше. После падения в водопад я вообще мало что помню. Поэтому мне необходимо снова услышать это. Хочу, чтобы ты мне все-все рассказала, так, как будто меня тогда рядом не было. Понимаешь? Когда это произошло. Где. Абсолютно все.

— Ты правда не помнишь? Кэл, с тобой что-то не так! Тебя должен осмотреть врач!

— Нет. Я даже не хочу слышать про врача. Просто расскажи мне все. Сейчас.

На лице мамы явно читается вопрос: Зачем ты так себя ведешь? Но когда я не отвел взгляд и продолжил смотреть на нее из-под кулька со льдом, она наконец-то сдалась.

— Это случилось летом, — начала она, — как раз перед тем, как мы переехали в Кристал Фоллз. Вы с твоим братом были очень огорчены переездом и тем, что придется бросить всех своих друзей. И мы с вашим отцом решили вас немного развлечь и отвезти в модный новый аква-парк, который только открылся и находился всего в часе езды от нашего дома.

— Знаю, — отвечаю я. — Этот день я прекрасно помню.

— Тогда почему хочешь снова услышать эту историю?

— Потому что, — отвечаю я, и морщусь, когда слишком сильно прижимаю полотенце со льдом ко лбу. Не знаю, к чему это все приведет. Тот день был одним из лучших дней, когда мы еще были семьей, насколько я помню.